Принесли десерт, а значит осталось не так долго.
- После обеда, герцог предложил прогуляться, я согласилась, ты подождешь пока я освобожусь? А потом допишем письмо и отправим?
- Уже? - от неожиданности, Майя выпалила мысль вслух.
- Что уже?
- Нет, ничего. Хорошо, я подожду. - бедная Соня, совсем скоро ты узнаешь на что пошла твоя сестра. Хотя нет, ты узнаешь часть того, на что пошла. Мотивы, но не способы. Пока что, сестра выглядела совершенно спокойно и безмятежно. А что будет через несколько минут, часов, дней? Стоит ли рушить ее надежды так? Резко, одномоментно?
*****
Через несколько минут он встанет из-за стола, подойдет к Соне, предложит прогуляться. Что он будет ей говорить, Дэррек знал. Не придется даже врать. У него и вправду никогда не было на нее планов. За все это время он и не позволил себе ничего лишнего. Разве что наружный антураж создавал со всей искусностью. Но вот теперь нужды в антураже больше не было.
За весь день Майя так и не удостоила его взгляда. Ни вскользь, ни равнодушно, ни с ненавистью, он был готов к каждому из вариантов. Но хотел хоть какой-то определенности, знать, с чем ему предстоит соперничать, но вот ее нежелание даже поднять глаза нервировало. Он дал себе обет терпеливо ждать, но только с этой девушкой терпение заканчивалось очень быстро. И вот, когда он поднялся, лишь тогда, она наконец-то обратила на него внимание. И что же в этом взгляде читалось? Сомнение. Борьба желания остановить его или дать закончить начатое. Ну что ж, Майя, решай. Дэррек встал за своим креслом, облокотившись о спинку, ожидая немого решения.
Ответом ему был кивок. А вот когда он подошел к Соне, ее сестра уже скрылась за дверью. Ну что ж, в прятки мы уже давно не играли.
*****
Как сказать шестнадцатилетней девушке о том, что ее надежды напрасны? Что воздушные замки так и останутся только воздушными замками? Без причины, которая была бы достаточно близка к истине. Дэррек прекрасно понимал, что просто воспользовался ей, изначально даже не утруждая себя поиском повода, просто из-за своей прихоти. А теперь, а теперь она стоит напротив, слушает и улыбка пропадает с губ, как и блеск из глаз. Все что он смог, попытаться сделать это так, чтобы его отворот не стал известен всем сразу. Тогда, когда она сама решит. Так, как она сама решит. Ему ведь не важно, кто по официальной версии станет виновником конца так и не начавшихся отношений. Ему важно было, чтоб та, другая, получила желаемое и хоть на миг, хоть на грамм успокоилась.
- Почему сейчас? - не свойственная этой девушке серьезность только еще раз подтвердила, что ей этот разговор дается совсем не просто.
- Соня, ведь я вижу, что мое к вам отношение может трактоваться не так, как оно есть на самом деле. А чем дольше это будет продолжаться, тем больнее будет потом.
- А как же та игра, ведь вы сказали, что среди присутствующих есть та, кто занимает ваши мысли, неужели...
- Я не врал. - Соня прищурилась, принимая еще один удар. Идя за герцогом, проходя через сад, заходя в беседку она была уверенна, что сегодня солнце светит только для нее, что сейчас, он обязательно признается ей в своих чувствах, а она в своих. Но вышло совсем не так.
- И кто она? - она спросила не из простого любопытства, казалось, эта избранница станет для нее первым, но самым настоящим врагом, ведь кто, как не враг отбирает у тебя то, что только стало дорогим.
- Всему свое время. - он не собирался врать и сейчас, а вот скажи он правду, даже сложно представить что бы было. - Но, Соня, я ведь остаюсь вам другом.
Девушка не смогла сдержать ироничный смешок.
- Хороши же друзья! Вы водили меня за нос все это время. Не надо считать меня настолько глупой. Я умею отличать дружеское отношение от того... От того, чем вы пытались казаться для меня. - вслед за растерянностью пришел гнев.
- Я никогда не считал вас глупой.
- Тогда что же во мне не так??? Почему друг? - ей правда важно было понять как так? Почему вдруг так?
- Проблема не в вас. Это лишь мое решение.
- Ах вот оно как, лишь ваше решение? - непрошенные слезы от обиды стояли комом в горле. Но Соня собиралась приложить все усилия, лишь бы не расплакаться. - А я имею право решать? Меня кто-то спросил?
- Так будет лучше.
Он был так спокоен, что его хотелось, даже если понадобится силой, но растормошить. Пусть бы хоть что-то в нем возникло, хоть злорадство, хоть раздражение, хоть что-то, но не эта всепоглощающая безразличное сожаление. Так сожалению о смерти любимого питомца видимого впервые человека.
- Кому лучше? Вам? Откуда вы можете знать, что лучше для меня? - одна слезинка все таки не удержалась.
- Соня... - он протянул к ней руку, даже сам пока не зная, что собирается сделать.
- Нет. - девушка провела по щеке, смахивая признак своей слабости, встала, сделала реверанс. - Становится холодно. Не хочу больше здесь находиться. - не желала она больше слушать его. Ложь, все ложь.
Дорога до дома показалась ей длинною в день, а молчаливое сопровождение герцога - худшей обузой.
*****
Почему в молодости чувства так заострены? Почему мимолетное увлечение отрочества оставляет рану в душе более глубокую, чем сознательное взрослое чувство? Роль "первого" для человека неоспорима. Мы запоминаем все первое, возносим на уровень образца и на него ровняем. Первый поцелуй, первый танец, первый стих, рисунок, первое предательство - мерила наших дальнейших взлетов и падений.
*****
Майя стояла у окна не желая упустить возвращения сестры. Как бы не повлияло на нее сказанное, Майя знала сестру достаточно хорошо, чтоб быть уверенной: поддержка той понадобится в любом случае, ведь она не умела лицемерить, герцог запал ей в душу. Не прошло и получаса, по той же дорожке, Соня направлялась к крыльцу. Может кому-то могло показаться, что ничего в ней не изменилось, да вот только уж больно ровно она держалась, уж слишком спокойно выглядело ее лицо, не способное на такое безразличие.
Переждав десять ударов сердца, ровно столько, по мнению девушки, нужно, чтобы пара успела дойти до дверей, Майя резко развернулась. Видимо, сердце у нее билось слишком медленно, когда она оказалась в холле, Соня уже поднималась по лестнице, все так же ровно держа спину. А вот герцог стоял у двери, провожая беглянку тяжелым взглядом. Заметив ее в проходе, он оглянулся. Наверное, ее вид радовал его еще меньше, так как складка между бровей залегла еще глубже, и на миг перед девичьими глазами стало воспоминание, когда она изучала это лицо своими пальцами, разглаживая эту самую складку. Опомнившись, Майя направилась за сестрой к лестнице, ругая себя за то, что позволила себя так пялиться на него и за то, что щеки предательски запылали.
