– Я вижу, что ты спас собственную шкуру, заключив этот скороспелый брак. Но как, скажи на милость, он может защитить моего дедушку?
Габриель перестала ходить по комнате и посмотрела в глаза англичанину так, словно хотела увидеть его душу.
Кэм опустил глаза.
– Подумай, – сказал он. – Если вдруг станет известно, что внучка Маскарона в Англии, и, поверь мне, так и произойдет, если Чарльз Фокс до тебя доберется, твои соотечественники обратят внимание на твоего дедушку. Он не только станет бесполезен для меня, но за его жизнь в этом случае никто и ломаного гроша не даст.
Ответ англичанина удовлетворил бы девушку, если бы не одно «но».
– Зачем было использовать мое настоящее имя во время этой фальшивой брачной церемонии? Почему ты просто не женился на мне как на Габриель де Валькур?
Кэм и сам не знал, почему он так поступил. У герцога не было подходящего объяснения, но он не собирался показывать этого Габриель.
– Не было причин отказываться от твоего настоящего имени – сказал Кэм. – На церемонии присутствовали только Лэнсинг, Бетси и священник. Я могу рассчитывать на их молчание. В этом ты можешь быть уверена.
Похоже было, что Габи не удовлетворило это объяснение, и Кэм произнес не без раздражения:
– Боже правый! Ты ведь не думаешь, что я хочу сделать тебя своей герцогиней? Сколько раз я должен повторять? Это фиктивный брак. Как только ты перестанешь быть мне полезной, я расторгну его.
Этому Габриель действительно верила, но ее это совсем не успокоило. Девушка испытала какое-то неприятное, не известное ей до сей поры чувство. Не сожаление, конечно, но осознание в себе чего-то такого, что мужчина, обладающий таким изысканным вкусом, как у герцога, всегда будет считать отталкивающим. Теперь Габриель поняла, почему англичанин был в таком дурном настроении, когда вернулся в Данраден: размышления о браке с ней, должно быть, пришлись ему совсем не по вкусу. Эта мысль повлекла за собой следующую. С трудом сглотнув, девушка сказала:
– Мне жаль, что так получилось с Луизой.
– Не будем сейчас говорить об этой леди, – сказал Кэм как можно убедительнее.
Проблема с Луизой была уже решена.
Габриель ослушалась совета.
– Как много она знает?
Колбурну не хотелось обсуждать эту тему, особенно с Габриель.
– Ничего, – резко ответил он. – И, как я уже сказал, мы не будем сейчас говорить о Луизе.
– Ты ничего ей не объяснил? – Габриель была ошеломлена, она не верила своим ушам. – Как ты можешь быть таким жестоким?
– Жестоким? – пришел черед Кэма удивляться.
– Разве ты не объяснил ей, что через несколько месяцев будешь свободен и сможешь жениться на ней?
Кэм смотрел на Габриель, словно громом пораженный.
– Жениться на Луизе? Ты с ума сошла?
– Но я думала… – запнулась Габриель.
– Что ты думала?
Их взгляды встретились. Горящие глаза, казалось, обменивались невысказанными посланиями. Невидимые вихри бушевали в тишине.
Наконец Кэм тихо произнес:
– Мне никогда даже в голову не приходило жениться на Луизе. Никогда! Понимаешь?
Габриель не понимала и покачала головой.
– Габриель?
Не успев осознать, что делает, Кэм призывно протянул руку.
– Габриель? – повторил герцог более нежно, его голос стал приобретать чувственный оттенок.
Девушка отпрянула и опустила взгляд.
– Я не знаю, что я подумала, – сказала она, пятясь от англичанина. – Прости меня. Это не мое дело. Как ты думаешь, когда я смогу вернуться домой, во Францию?
Кэм стиснул зубы и отрывисто ответил:
– Не так скоро, как мне хотелось бы.
– Хорошо, что мы поняли друг друга.
Герцог медленно поднялся на ноги. Он понимал, когда его просили уйти. Кэм официально поклонился.
– Спокойной ночи, герцогиня, – произнес он, и, шепча под нос ругательства, направился к двери в свою комнату.
Ему потребовалось добрых полтора часа и графин бренди, чтобы полностью взять себя в руки. Кэм не понимал, что с ним происходит, почему его мучает смутное ощущение разочарования. Все прошло гораздо лучше, чем он ожидал. Габриель согласилась принять участие в его планах, почти не сопротивляясь. Луиза и Лэнсинг пытались убедить его отказаться от своих намерений.
Разговор с Лэнсингом начался вполне спокойно. Когда Кэм изложил подробности своей встречи с мистером Фоксом и принцем Уэльским в Лондоне, они с другом стали обсуждать, как этим джентльменам удалось узнать о Габриель.
– О ней мог рассказать кто-то, кто был на борту яхты, – сказал наконец Лэнсинг. – К сожалению, большинство членов команды разошлись кто куда или отправились назад во Францию, чтобы продолжить торговлю.
– Мои люди не болтают языком, – произнес Кэм с непоколебимой уверенностью в голосе.
– Да. Как правило. Но…
– Но что?
Лорд Лэнсинг откровенно посмотрел в глаза другу.
– Возможно, ты вызвал у кого-то отвращение, Кэм. Габриель не слишком хорошо выглядела, когда ты притащил ее на борт.
Темная краска волной залила шею Кэма.
– Это случилось не по моей вине, – спокойным голосом ответил герцог. – Габриель сама в этом виновата. В любом случае я буду признателен, если ты опросишь моих людей, осторожно, конечно. Посмотрим, что тебе удастся узнать. А сейчас нам нужно решить, что делать с Габриель.
«Чертов Лэнсинг!» – подумал Кэм. Он вытянул длинные ноги и закрыл глаза, вспоминая сцену в библиотеке. Удастся ли ему когда-нибудь забыть потрясение, которое он испытал, когда Лэнсинг предложил сам жениться на Габриель, чтобы решить эту проблему?
– Да ты без ума от этой девушки, – упрекнул Кэм друга тоном, в котором слышалась язвительная насмешка.
Улыбнувшись, Лэнсинг ответил:
– Признаю свою вину. И, если я не ошибаюсь, я тоже не противен Габриель.
Кэм очень мягко произнес:
– Саймон, об этом и речи быть не может.
– Почему же?
– Потому что я так сказал.
Последовавший спор был яростным со стороны Лэнсинга и сдержанным, но непреклонным со стороны Кэма.
– Почему ты против? – спросил Лэнсинг. – А не влюблен ли ты сам в Габриель?
Губы Кэма медленно растянулись в улыбке.
– Как раз потому, что я не влюблен в эту девушку, именно мне предстоит на ней жениться. Ты бы оказался под ее прелестным каблучком через пару часов после церемонии.
Нельзя сказать, что они тепло расстались, но Кэм был твердо намерен настоять на своем. Тот, кто наденет кольцо на палец Габриель, будет командовать парадом, а в игре, которую затеял Кэм, ставки были слишком высоки, чтобы привлекать третью сторону. Если Лэнсинг станет мужем Габриель, возможно, он захочет изменить планы Кэма. Этого нельзя допустить!
Поговорив с Лэнсингом, герцог спустился в библиотеку, где его ждала Луиза.
