Разжав кулаки, она вытерла слезы со щек, пытаясь осмыслить его слова.
– Я тебе не верю, – заявила она наконец, уставившись ему в грудь, так как боялась поднять глаза.
– Я уже говорил тебе однажды, что мне кажется, будто твоя душа – часть души Фейт, повзрослевшей, ставшей настоящей женщиной… Я все еще верю в это. А также верю, что мы встретимся с тобой снова, а иначе ведь мы не были бы с тобой сейчас вместе. Мы созданы друг для друга. – Он улыбнулся, поднимая ее подбородок так, чтобы она могла посмотреть в его глаза и убедиться, сколь непоколебима его вера. – Я должен в это верить. И ты тоже должна.
Утомленная спором, Хоуп попыталась улыбнуться ему дрожащими губами.
– Ты с ума сошел. И сам это знаешь.
Большим пальцем руки он смахнул ее слезинку.
– Но я не одинок, Хоуп.
– Нет. Ты не одинок.
– Значит, ты веришь мне?
– Я стараюсь…
Он улыбнулся снова, и на этот раз сердце ее чуть не разорвалось в груди при виде улыбки Армана. Она будет бережно хранить его образ в своей памяти. Долго, долго…
– Ты поверишь. Но если бы ты была права, моя Надежда, и ответом было бы самоубийство, разве это не означало бы, что сейчас рядом со мной должна была бы быть Фейт? – Он осмотрелся кругом, и опять его пристальный взгляд вернулся к ней. – Если это так, тогда где же она?
– Значит, как она хотела, не получилось, – вынуждена была признать Хоуп.
– Выходит, мы должны попробовать поступить по-моему. Я знаю, что прав. Просто знаю. – Он привлек ее к себе, развернув так, чтобы она могла прислониться спиной к его груди. Руки его оказались свободны, и он нежно обхватил ими грудь Хоуп.
– Я люблю тебя, – прошептала она. – Я так сильно люблю тебя, что мне просто больно.
– Тогда позволь мне облегчить эту боль, Хоуп. – Голос его прозвучал в ее ушах бархатом полуночи, и грудь ее напряглась от желания, вызванного жаром его голоса.
– Да, позволяю, – пробормотала она, отдаваясь ему.
Они любили друг друга нежно, страстно, неистово, а затем замерли, обнявшись. Ее ресницы задрожали и наконец открылись, и она уставилась в темно-синие глубины его глаз. Странная летаргия охватила ее тело, чувство наполненности и насыщения заставляло ее думать, что никогда раньше она ничего подобного не испытывала.
– Лежи спокойно, моя Надежда, – предупредил он.
Так она и поступила. Ей показалось, что он стал легче, чем раньше. И вдруг она поняла, в чем дело: он израсходовал всю свою энергию и теперь растворялся в воздухе.
Тяжелый камень лег на сердце Хоуп, а в горле образовался горестный ком. Но последовавшая затем его медленная материализация вселила в нее надежду, что это еще не конец. Он с ней, сейчас, а остальное неважно! И Хоуп сделала вид, что все в порядке.
Дни проходили слишком быстро. Арман и Хоуп почти ни на миг не расставались друг с другом. Страх, что он может совсем исчезнуть, никогда не покидал Хоуп, как бы она ни старалась выглядеть спокойной.
Стремительно приблизился тот день, когда она должна была ехать к ювелиру за дубликатом ключа. Вслух об этом они не говорили, но оба знали, что пора пришла.
Ювелир был очень горд своей работой – это стало бы ясно каждому, кто посмотрел бы на его улыбающееся лицо.
– Великолепно, не правда ли? – спросил он, поднимая ключ, чтобы Хоуп могла как следует оценить выполненный заказ.
Она рассмотрела помещенный в рамку ключ, затем перевела взгляд на фотографию оригинала. Кивнув головой, Хоуп согласилась с ювелиром:
– Вы потрудились на славу! Замечательно!
Ювелир осторожно поместил свой шедевр в стоящий перед ним стеклянный ящичек, и тут на лице его появилось обеспокоенное выражение.
– Вы знаете, одна из моих продавщиц сказала, что уже видела где-то подобный ключ.
– Не сомневаюсь. – Хоуп широко улыбнулась. – Оригинал хранится в доме-музее Джона Пикара. Видите ли, одним из моих предков был капитан дальнего плавания, который и передал этот ключ прадеду Пикара. Поскольку я не могу заполучить оригинал, я решила заказать для моей мамы копию. Ее в высшей степени интересует все, что связано с историей нашей семьи. Этот ключ я подарю ей на день рождения, – пояснила она, ссылаясь на байку, которую уже рассказывала однажды.
Лицо ювелира прояснилось.
– Как это мило!.. Моя мать тоже поглощена семейными историями. – Он рассмеялся. – Хотя почему, я так до сих пор и не понял. В наших жилах не течет никакая голубая кровь. Мы потомки добрых здоровяков лесорубов.
– Именно лесорубы помогли этой части страны стать такой, какая она есть сейчас. Ваша мама права, что гордится своим прошлым. – Хоуп достала чековую книжку и выписала чек на требуемую сумму.
Через пятнадцать минут она уже выходила из магазина, держа под мышкой ключ в рамке. Ювелир оказался любителем поболтать и засыпал ее вопросами, от прямых ответов на которые ей приходилось постоянно увертываться. Но сейчас, став обладательницей бесценного сокровища, она понимала, что поступила правильно, когда действовала не торопясь. Спешка выставила бы ее в невыгодном свете, ювелир мог бы насторожиться и не поверить ее объяснениям. Он мог бы даже обратиться в дом-музей Пикара и расспросить там кого-нибудь о ней…
Однако Хоуп недолго размышляла об этом: следующий этап был важнее. Все ее тело было напряжено от ожидания того, что вот-вот кто-то подойдет и, положив руку ей на плечо, скажет, что она нарушает закон.
Оказавшись в своей машине, она засунула ключ в большую полотняную сумку, которую только что приобрела в хозяйственном магазине. Еще перед приездом к ювелиру она заглянула в дом-музей Пикара и ослабила два верхних винтика, а один нижний вывинтила. Осторожно вытащив отвертку из кошелька для мелочи, она вставила его в одну из дырочек на рамке. Входит! Вздох облегчения наполнил маленький автомобиль.
Нервы ее были натянуты, как стальная струна. Через час на дежурство в доме-музее Пикара заступит новая смена смотрительниц, и днем будет работать уже другая женщина. Тогда-то она сможет непринужденно войти и закончить начатое. Если удача будет сопутствовать ей, уже к вечеру Хоуп сможет вернуться на остров.
А она должна вернуться туда сегодня! Утром Арман выглядел уже более похожим на привидение, чем она когда-либо представляла себе призраков. Он был лишь видением и едва вырисовывался на фоне голубого неба и темно-зеленой листвы. Он же не может исчезнуть раньше, чем она вернется? Не может!
Ее не оставляла надежда, мечта, за которую она отчаянно цеплялась последние несколько дней. Возможно, если она все сделает правильно и в том порядке, как оно и должно произойти, благодарная Фейт позволит Арману остаться здесь, настоящему, свободному, и он будет жить вместе с ней, Хоуп.
