Она старалась не вспоминать о том, с какой ловкостью он ее раздел, какими умелыми были его ласки. Все это слишком ясно говорило, что женщин у него было много. Она старалась не оскорбляться его непристойным предложением стать его содержанкой, однако не могла не гадать, не было ли его внимание к ней простым развлечением, не стала ли она простой забавой на то время, пока он дожидался свою красавицу невесту.
— Цайя, кажется, вы уже знакомы с лордом Уэллсли?
Голос леди Сабрины отвлек ее от этих неприятных мыслей. Лили быстро повернулась к нему, и золотые браслеты на ее запястьях мелодично зазвенели.
— Мы уже встречались. Приятно вас видеть, милорд.
Он наклонил голову:
— Взаимно, мадам Цайя.
— Кажется, нас с леди Сабриной зовут, — добродушно объявила Аннабель. — Боюсь, что нам придется извиниться и вас покинуть.
Дамы ушли, оставив ее разговаривать с лучшим другом Ройала.
— Как вы, держитесь, моя милая?
На мгновение ее взгляд скользнул в сторону Ройала.
— Вполне. Лумис здесь. Миссис Кроули здесь. Вечер обещает быть интересным.
— Совершенно верно. И Лумис заговорил с миссис Кроули, — отметил виконт, глядя на эту пару, оказавшуюся неподалеку. — Давайте подойдем чуть ближе и попробуем услышать, о чем идет речь.
Лили переключила внимание на сутулую немолодую даму, которая приехала на вечер чуть раньше ее. В этой женщине совершенно невозможно было узнать ту Молли Дэниелс, которую Лили видела в «Красном петухе».
Она была облачена в светло-серое шелковое платье, а на шее у нее сверкало бриллиантовое колье, в котором даже Престон Лумис не опознал бы подделку.
Как и было задумано, леди Сабрина представляла гостям миссис Кроули как друга семьи из Йорка — и, похоже, Молли без труда поддерживала разговор с теми женщинами, с которыми ее познакомили. А еще она успела поговорить с Уэллсли и Сэвиджем, которые сделали вид, будто уже были с ней знакомы.
Поддерживая непринужденную беседу, Шерри подвел Лили к тому месту, где Престон Лумис разговаривал с Молли. Ее лицо было покрыто глубокими морщинами, и она то и дело трясла головой с тускло-серыми локонами.
— Да… о чем я, черт побери, говорила? Кажется, что-то насчет моды? Или мы обсуждали мои хлопкопрядильные фабрики? — Она была густо напудрена, а щеки ее казались излишне яркими, словно она выпила чуть больше шампанского, чем следовало. — В последнее время я все труднее соображаю.
Лумис добродушно улыбнулся:
— Мы обсуждали чудесный наряд, который на вас надет, мадам. Но кажется, вы действительно упоминали какую-то фабрику.
Она нахмурила густые седые брови:
— Не могу вспомнить, о чем я говорила. Наверное, про уголь? Мой покойный муж Фредди увлекся углем. Купил две новые шахты незадолго до смерти. Упокой Господь его душу.
Было заметно, что Лумис навострил уши.
— Правда? Я тоже интересуюсь горным делом. Может, мы при случае поговорим с вами на эту тему?
Миссис Кроули ухмыльнулась:
— Ну точь-в-точь как мой Фредди! Вы даже внешне немного на него похожи. Моложе, конечно, но такой же красавец, как мой Фредди!
Престон с улыбкой продолжил разговор с Молли, однако Шеридан отвел Лили подальше. С тихим смехом он сказал:
— По-моему, наша миссис Кроули удачно расставила свои силки.
— Дядя говорил, что лучшей аферистки он в жизни не встречал.
— Судя по всему, она знает что делает. У Лумиса просто слюнки потекли.
Лили обернулась и увидела приближающегося к ним Джонатана Сэвиджа.
— Похоже, все идет хорошо, — заметил он, бросив быстрый взгляд на Лумиса и миссис Кроули. Сэвидж был полной противоположностью Ройала — черноволосый и темноглазый, отнюдь не золотой ангел, но чертовски хорош собой.
— Думаю, мне следует поговорить с другими гостями, — сказала Лили.
Она задержалась, чтобы поздороваться с лордом Найтингейлом и его женой, которые были, как всегда, очень приветливы, и тут кто-то дотронулся до ее плеча.
Лили обернулась и увидела, что рядом с ней стоит тетка Ройала Агата, леди Тэвисток. Пожилая дама словно возникла из-под земли.
— Можно вас на пару слов, милая?
Лили почувствовала тревогу.
— Как вам будет угодно, — отозвалась она, чуть утрируя свой обычный акцент.
Леди Тэвисток отвела ее на несколько шагов в сторону, где их разговор никому не был бы слышен.
— Костюм просто прекрасный, милая, но мне любопытно было бы знать, зачем это вы его надели?
У Лили заныло сердце. Боже правый, неужели вдовствующая графиня ее узнала?
Она набрала в грудь побольше воздуха и попыталась блефовать:
— Прошу прощения, но я вас не понимаю.
— А я совершенно уверена, что понимаете, милая. И мне хотелось бы понять, в какую глупость вас втянул мой племянник, если для этого вам понадобилось нарядиться цыганкой.
К счастью, в этот момент рядом с ними возник лорд Уэллсли. Он улыбнулся леди Тэвисток и проговорил:
— Вижу, вы уже познакомились с мадам Цайей. Она предсказывает вам удачу?
— Она предсказывает, что моему племяннику грозят серьезные неприятности. Поскольку я полагаю, что вы и остальные его друзья тоже в этом участвуете, то извольте подробно рассказать мне, что происходит и почему Ройал втянул эту чудесную молодую особу в одну из своих возмутительных выходок.
Виконт бросил на Лили озорной взгляд и, подхватив леди Тэвисток под руку, сказал:
— Идемте со мной, миледи. Наверное, вы нас осудите, но, возможно, и согласитесь помочь.
Он еще раз посмотрел на Лили, и его взгляд говорил: «А что еще мне остается делать?»
Только когда он увел вдовствующую графиню, Лили смогла облегченно вздохнуть, радуясь тому, что ей не придется самой разбираться с этой проблемой. Повернувшись, она чуть не столкнулась с Престоном Лумисом, голубые глаза которого так и сияли.
— Я с ней встретился, Цайя! С той старой женщиной, о которой вы мне говорили.
Лили быстро справилась с собой и глубокомысленно кивнула:
— Это было предрешено. Я это увидела — как порой умею.
— Мне хотелось бы с вами повидаться, — сказал Лумис. — Когда это можно устроить?
Наступил решающий момент! Все происходило именно так, как они планировали.
Лили сдвинула брови и сделала вид, будто прикидывает, когда у нее будет свободное время.
— В четверг было бы лучше всего. — На понедельник она назначила открытие шляпной лавки… и к тому же ей не хотелось демонстрировать слишком большую готовность идти навстречу Лумису. — Вы можете прийти ко мне домой, на Пиккадилли. Полдень — самое хорошее время.
Она сказала Лумису свой адрес, и тот кивнул:
