— Ладно, так и быть.
Пруденс помогла Дэну забраться в экипаж, не обращая внимания на кислые взгляды пассажиров. Места внутри было в избытке, поэтому сначала Пруденс не понимала, чем вызвала такое недовольство. Внезапно вспомнив, что на ней поношенные бриджи и куртка, Пруденс осознала: никто бы не обрадовался такому соседству.
— Подбирают кого ни попадя, — проворчала женщина. — Я буду жаловаться! Мы уплатили за проезд…
— И мы тоже, — прервала ее Пруденс и отвернулась.
Ей предстояло о многом подумать. В Дувр они прибудут поздно вечером. Придется искать ночлег, но кто впустит в дом двух оборванцев? Какая досада, что ей пришлось переодеться! Путешествуя с Себастьяном, Пруденс поняла, что хозяева постоялых дворов встречают гостей по одежке. Дорогой шерстяной плащ был бы залогом радушного приема… Придется надеть его.
А вообще-то в мужской одежде путешествовать безопаснее. Молоденькая девушка и мальчик вряд ли сойдут за платежеспособных постояльцев.
Но непреодолимым препятствием в конце концов стала не молодость Пруденс и не ее одежда, а то, что все постоялые дворы в Дувре оказались переполненными. В одном из них ей объявили, что здесь комнаты заказываются заранее.
— Куда же нам идти? — растерянно спросил Дэн.
— Что-нибудь придумаем, — успокоила его Пруденс. — Не может быть, чтобы для нас нигде не нашлось места. — Она свернула с главной улицы города в переулок.
— Смотри! — воскликнул Дэн, указывая вперед. — Должно быть, неподалеку гавань. Это корабельные мачты!
Пруденс вдруг ощутила укол тревоги. Она уже знала, что в любом порту ночью небезопасно. К счастью, наступило полнолуние, на улице было светло почти как днем. Внезапно рядом кто-то вскрикнул. Из двери соседнего дома вывалилось несколько мужчин. Они тащили еще одного, который отбивался руками и ногами.
Поначалу Пруденс решила, что видит пьяную драку, внутренний голос советовал ей поспешить прочь. Вдруг лунный свет упал на белое лицо юноши, которого держали за руки два дюжих молодца.
— Пощадите! — умолял юноша. — Не забирайте меня! У моей матери больше никого нет…
Его мольбы были встречены взрывом грубого гогота.
— Не скули, через пару лет увидишь свою мамашу! Поплаваешь по морям, повидаешь мир… — Один из мужчин подступил вплотную к юноше и наотмашь хлестнул его по лицу. — Не шуми, а то хуже будет.
Пруденс вцепилась в руку прохожего.
— Помогите ему! — воскликнула она.
— С какой стати я должен идти против закона? — возразил прохожий. — Это вербовщики, парень. Не высовывайся, а то и тебя сцапают.
— Но разве это законно? — В гневе Пруденс повысила голос, чем привлекла внимание боцмана. Присмотревшись, он направился к ней.
— Ну, ребята, нам подфартило! — крикнул он своей команде. — Вот еще один!
Пруденс попятилась, вцепившись в руку Дэна.
— И мальца прихватим, — распорядился боцман. — Капитану пригодится юнга.
— Бежим! — крикнула Пруденс и швырнула Дэну саквояж, но тут же оказалась словно в стальных тисках. Чья-то рука сжала ей горло. Обезумев от ужаса, она вцепилась в эту руку зубами. Ее противник выругался. Внезапно Пруденс пронзила резкая боль, и перед ее глазами сгустился мрак.
Открыв глаза, она решила, что видит кошмарный сон. В темноте угадывались окружавшие ее со всех сторон люди, многие постанывали, как мученики в аду. Некоторые плакали, другие молились. От вони девушку затошнило. Рядом с ней одного из пленников вырвало, к густому смраду примешался острый запах извержений.
Внезапно услышав взрыв смеха, Пруденс вскинула голову. Женщины стайкой сбились в углу тюрьмы, похожей на сарай, потягивая что-то из бутылки. Когда удушливая волна рома достигла Пруденс, ее вновь затошнило. Она уткнулась лицом в колени.
Вскоре тошнота утихла, но на смену ей явилась мучительная боль в висках. Пруденс нащупала на голове громадную шишку, почувствовала, что по щеке что-то течет, и обнаружила, что это кровь.
Должно быть, вербовщики бросили ее в трюм одного из кораблей ее величества. Корабль тихо покачивался, стоя на якоре. Сквозь прутья решетки над головой виднелись звезды.
Пруденс охватила паника. Ей хотелось позвать на помощь, но что она могла объяснить? Что боцман по ошибке принял ее за юношу? Она содрогнулась. Выдавать себя было опасно. Пруденс не питала иллюзий: женщин держали в этом трюме для известной цели.
Она опасливо огляделась Дэна нигде не было видно. Должно быть, он успел удрать — только это и утешало ее. Пруденс понимала, что вскоре ее разоблачат. О том, что будет дальше, страшно даже подумать.
Ее вряд ли отпустят на берег. Во время войны женщины служили на кораблях, ухаживали за ранеными и помогали, чем могли. Но удовлетворять похоть матросов… Представив, что ждет ее, Пруденс опустила голову и расплакалась.
Эта ночь тянулась целую вечность, но в конце концов бледные пальцы зари просунулись сквозь решетку. Неужели утром корабль снимется с якоря? Внезапно над Пруденс нависло ухмыляющееся лицо одного из матросов. Он подозвал товарища.
— Что разнюнился? Хочешь к маме? — съязвил он. — Ничего, мы живо вышибем из тебя всю дурь!
Не придумав другого способа отомстить, Пруденс показала eму язык.
— Ах ты, щенок! — Разъяренный матрос плюнул в нее жеваным табаком. Пруденс успела отвернуться, и коричневая жижа только забрызгала ей куртку и штаны. — Ну, попадись ты мне на палубе! — пригрозил матрос. — Я тебя запомню!
— Не глупи, — шепотом посоветовал Пруденс сосед. — Иначе поплатишься.
Пруденс пропустила его слова мимо ушей. Она тщетно прислушивалась: неужели ей почудилось?..
— Милорд, это невозможно! — послышался голос стоящего над решеткой человека в мундире. — У меня есть разрешение на вербовку этих мужчин…
— И женщин тоже? — холодно отозвался голос Себастьяна.
— Сэр, на борту нет женщин, кроме…
— Я не про ваших потаскух. Здесь, в трюме, находится моя сестра.
— Ваша светлость, вы ошибаетесь. Мой боцман — опытный человек. Не в его правилах оскорблять знатных дам.
— Боцман ничего не понял, — спокойно объяснил Себастьян. — Видите ли, моя сестра — эксцентричная особа. Ей нравится переодеваться в мужское платье. Она сбежала из дома — по глупости, из-за нелепой влюбленности… надеюсь, вы понимаете…
— Ушам не верю!
— Если у вас нет других возражений, я предпочел бы спуститься в трюм.
Решетку отодвинули, в трюм спустили лестницу. Заглянув в люк, Себастьян громко позвал Пруденс по имени. Шатаясь от слабости, она выкарабкалась на палубу. Себастьян схватил ее за руку.
— Вот она! Дома ее ждет заслуженное наказание.
