Ознакомительная версия.
– О Боже, – пробормотала Иден.
– Пытаясь спасти лицо, Хоксклифф признал меня своим сыном, но все сплетницы Лондона знали правду. – Джек горько усмехнулся. – Самое смешное, что я не был последней ошибкой своей матери.
У Иден расширились глаза.
– У нее не вышло преподать урок мужу, брак был разрушен. Их вежливое сосуществование сначала превратилось в ненависть, а затем в безразличие. В результате мать вернулась к человеку, за которого она должна была выйти с самого начала, к лорду Карнартену. О дуэли уже не шла речь, потому что герцогу было наплевать, что она делает и с кем. Требовалось только минимальное соблюдение приличий. Лорд Карнартен – отец близнецов, Деймиена и Люсьена.
Иден открыла рот от изумления.
– О Господи!
– Лично я думаю, что ей хотелось иметь дитя любви. Получилось сразу двое. Говорят, он был в восторге, когда родилась двойня. И оба здоровые. Кстати, он так и не женился. Любил одну лишь Джорджиану и не хотел жениться на другой женщине. У него так и не было законных наследников, род пресекся. Чтобы защитить близнецов, Карнартен убедил Хоксклиффа признать их так же, как он признал меня. Получилась большая, счастливая семья, – саркастически ухмыльнулся Джек и продолжил: – Титул Карнартена обеспечил близнецам успех. К тому же они сами в отличие от меня старались угодить Хоксклиффу. Тогда мы все считали, что он наш отец и просто по какой-то причине нас не любит. Но близнецам было легче, все же их двое.
– У тебя ведь есть еще брат, Алек?
– Да, мать поссорилась с лордом Карнартеном. Ради нее он отказался иметь законных наследников, а она даже не хотела сохранять ему верность. Лорд Карнартен имел какое-то отношение к адмиралтейству и подолгу отсутствовал, иногда целый год. Мать хотела, чтобы он вышел в отставку, но он отказался. И вот однажды, когда он в очередной раз ушел в море, она решила развлечься с сэром Филиппом Престон-Лоуренсом, молодым актером. Он тогда играл Гамлета в «Друри-Лейн». Вот так я и заполучил братца, а Карнартен настоящий шок по возвращении домой.
– Пожалуй, мне надо выпить, – заявила Иден.
На лице Джека расплылась широкая ухмылка.
– Ром для леди-пирата?
Но Иден еще не все узнала.
– А Джасинда?
– Ты не поверишь, но она тоже дочь герцога.
Иден внимала Джеку как зачарованная.
– Они… они помирились? Джек кивнул:
– Здоровье Хоксклиффа ухудшилось. Врачи советовали ему пожить в деревне, в родовом поместье Хоксклифф-Холле. Джорджиана, как верная жена, отправилась следом, чтобы ухаживать за ним. Наконец-то у них возник истинный семейный союз, но тут герцог умер. Джасинда оказалась его прощальным подарком. Таким образом, только у Роберта и Джасинды истинная кровь Хоксклиффов, однако после всех эскапад моей матушки можно себе представить, какого поведения ждет от нее свет.
– Значит, вот каковы причины отказа леди Моры?
– Да. Ее родители с восторгом приняли бы Роберта, но боксерское отродье им было ни к чему.
Но у Иден еще остались вопросы.
– Должно быть, вы с леди Морой были знакомы с детства, раз она выросла в соседнем имении?
Джек кивнул:
– Да, Роберт дружил с ее старшим братом Иеном. Они были почти как братья. Да они и сейчас друзья, к тому же политические союзники. В какой-то момент они решили породниться, выдав Джасинду за Иена, но, видно, не судьба.
– Понимаю, – пробормотала Иден, вспомнив, как ворковала леди Джасинда о своем «драгоценном Билли». Потом набралась храбрости и спросила: – Ты любил ее?
– Думал, что любил, – с бесцветной усмешкой произнес Джек. – Оглядываясь назад, я думаю, что просто был благодарен, что кто-то меня заметил.
– А она любила тебя? – продолжала расспросы Иден.
– Конечно, нет. Тогда я считал, что любила. Теперь полагаю, она просто упражнялась в кокетстве перед выездом в свет. К тому же ей нравилось внимание. Когда родители приказали ей порвать со мной, я был уверен, что у них ничего не выйдет – истинная любовь и все такое. Я стал планировать побег.
– Побег?! – в ужасе воскликнула Иден.
– Не забывай, что мне было семнадцать лет, и я был настоящим идиотом. – Джек вынул сигару, но не закурил. – В Англии нас бы не поженили – возраст не позволял, но до Шотландии было всего несколько миль. – Джек пожал плечами. – Я все подготовил и явился за ней, но она отказалась. Разумеется, сейчас я ее не виню, а тогда хотел убить нас обоих. Тем более что понял ее истинное отношение ко мне.
– Бедный Джек, – с состраданием прошептала Иден.
Джек фыркнул:
– Я клялся, что буду защищать ее всю жизнь, что изо всех сил буду стараться обеспечить ее, но Мора не хотела ничего слышать. Она стремилась получить титул, состояние и положение в обществе и очень скоро этого добилась – уже через два месяца она вышла замуж за маркиза вдвое ее старше.
– Знаю.
– Для меня это было последней каплей – я отряхнул пыль Англии со своих сапог.
Иден помолчала, обдумывая услышанное, потом заметила:
– Будет неловко, если мы встретим леди Мору в Лондоне.
– Только не мне.
– Ты думаешь, она жалеет о своем выборе?
– Сомневаюсь. Она сейчас леди Эйвонуорт, маркиза, однако детей у нее нет. Мне это кажется странным. Зато она светская львица. Правда, я богаче ее маркиза. И надо сказать, испытываю от этого некоторое удовлетворение. Тогда я поклялся, что докажу ей, всем докажу. – Джек опустил глаза, пытаясь сдержать прорвавшийся в голосе гнев. – Все считали, что я никогда ничего не добьюсь.
– Ты говорил, что тебя всегда считали паршивой овцой в стаде. В чем это проявлялось?
– Джасинда тогда еще не родилась, и, кроме Роберта, мы все были… незаконнорожденными. – Голос Джека дрогнул. – Но не догадывались об этом, пока не пошли в школу и не узнали от товарищей. – Джек прочистил горло. – Пока мы еще жили дома, я пытался заставить герцога относиться к нам как положено. На свой счет у меня не было надежд, но я всегда возмущался тем, как он обращается с младшими. Деймиен очень старался ему угодить, любой отец гордился бы таким сыном. Люсьен, правда, был другим. Алеку было всего три года, и он ни на шаг не отходил от матери и всегда был ее любимцем. С тех пор он вообще стал любимцем женщин. В общем, однажды чаша моего терпения переполнилась, и произошло в некотором роде открытое сражение.
– Да неужели?
Джек фыркнул:
– Я думал, что защищаю братьев, но Деймиен закричал, чтобы я не устраивал сцен, что будет еще хуже. То есть опять я оказался виноват. – Сердце Иден разрывалось от жалости. Джек продолжал: – Однако результат все же был. По сравнению со мной, решившимся на открытый бунт, остальные выглядели ангелами. К тому же Хоксклифф наконец заметил, что у него в доме полно мальчишек, которые считают его своим отцом. Надо было иметь каменное сердце, чтобы не заметить, что Деймиен, к примеру, прирожденный герой, и нужно совсем немного поощрения, чтобы направить его в нужную сторону.
Ознакомительная версия.
