Проведя Тию по залу и познакомив со всеми, кого она не встречала раньше, Патрик решил, что пора поговорить с ней наедине. Однако не успел он подхватить ее под локоть, как она чуть не отпрыгнула в сторону, а затем торопливо забормотала:
— Кажется, я вижу дядю Хазлетта! Разве не здорово, что он тоже здесь?
И, повернувшись к Патрику спиной, она начала пробираться к своему родственнику. Ее спутнику не оставалось ничего иного, кроме как мрачно следовать за ней. Тия бросилась к коренастому мужчине преклонных лет, который что-то объяснял чете Гарретт.
— Дядя! Как хорошо, что вы здесь! — Тия чмокнула джентльмена в нос.
— А что здесь удивительного? Я давно знаком с лордом Колдекоттом. Почему бы мне не заглянуть на огонек? — добродушно рассмеялся барон Хазлетт. — Не все тебе одной блистать в обществе, малышка.
— Милорд, — вступил Патрик. — Рад видеть вас.
Он немного знал лорда Хазлетта, но даже не подозревал, что общался с дядюшкой Тии по материнской линии. Впрочем, ничего удивительного в этом не было: почти все члены известных аристократических семейств приходились друг другу родственниками.
В этот момент гостей пригласили к столу, и Патрик оставил мысль пообщаться с Тией наедине. Возможно, это было даже и к лучшему. Пока она следит за каждым его жестом и взглядом, ему стоит держаться отстраненно, дабы ее не вспугнуть. Он считал, что сейчас любая попытка к сближению была обречена на провал. Тии требуется время, чтобы прийти в себя, а Патрику необходимо запастись терпением. К несчастью, терпение никогда не относилось к числу его достоинств.
Возможно, Патрик не мучился бы так сильно, если б знал, о чем думает его возлюбленная и как тяжело ей дается непринужденный вид. Стоило Тии взглянуть на своего спутника, и сердце ее начинало биться, как птица в клетке. Он казался ей таким притягательным, таким потрясающим! Таким высоким и мужественным! Неудивительно, что она с легкостью согласилась стать его любовницей.
Легкая морщинка прорезала ее лоб. Действительно ли он хотел ее? Если да, то почему сейчас он выглядит таким отстраненным, словно и не было между ними жарких объятий и нежных поцелуев? Если он желал ее, то почему так легко сдался? Похоже, его вовсе не огорчил ее отказ.
Патрик почувствовал ее пристальный взгляд и улыбнулся. Тии пришлось улыбнуться в ответ, хотя, увидев, как изогнулись его губы, ей больше всего на свете захотелось бросится ему на шею. Ну что она за дурочка! Почему отказалась от единственного шанса узнать, каково это — лечь в его постель?
Мысли Патрика текли по очень похожему руслу, поэтому он мысленно гладил ладонями ее открытые плечи, расстегивал застежки платья, позволяя ему соскользнуть на пол. Желание накатывало на него волнами. Нет, определенно он не наделен терпением!
Ужин подходил к концу, уже принесли десерт, и разговоры стали оживленнее. «Небольшой прием с закусками», задуманный матерью, превратился в огромное сборище людей и роскошный ужин с пятью переменами блюд. Порой Патрику начинало казаться, что все эти люди пришли на прием только ради того, чтобы набить желудки, и, лишь насытившись, эти обжоры вновь обретут способность к общению.
Когда высокие вазочки с шербетом оказались перед каждым гостем, леди Колдекотт, сидевшая во главе стола, поднялась. В руке она держала хрустальный бокал с пуншем, глаза ее сияли.
— Для меня большая честь сообщить всем вам важную новость, — объявила она, подняв бокал выше. — Скоро произойдет потрясающее событие, которого я уже отчаялась дождаться.
Воцарилась тишина, десятки голов повернулись к леди Колдекотт.
— Мой единственный сын, моя отрада и надежда, принял важное решение. — При этих словах нехороший холодок пробежал у Патрика по спине. — Мой сын собирается жениться на самой удивительной женщине Лондона, мисс Тии Гарретт! — Эллис послала сыну ласковый взгляд. — Завтра утром в «Таймс» появится официальное сообщение, и вы — первые, с кем я делюсь этой радостной новостью. Церемония состоится в эту субботу. Возможно, вас удивит такая поспешность, но многие наши друзья и знакомые уже отбыли за город на зимний сезон, поэтому нет смысла тянуть дольше. Кроме того, американские плантации Патрика настоятельно требуют его возвращения. Думаю, через пару недель он отбудет в Америку вместе со своей женой. — Леди Колдекотт обвела взглядом потрясенных гостей, отметив при этом недоумение Патрика и широко распахнутые глаза Тии. — Вы все приглашены. Лорд и леди Гарретт позволили мне и моему мужу устроить свадебный прием именно здесь, в этом доме. Ну разве это не чудесная новость?
— Да ты самый хитрый, вероломный и злой человек из всех, кого я знаю! — взорвалась Тия, едва оставшись наедине с навязанным ей женихом. — Я была права, не доверяя тебе! Ты обманул даже собственную мать! Да как ты посмел сделать это?! — Она схватилась за голову. — Я думала, что Хоули Рэндалл — самый подлый негодяй на свете, но я сильно ошибалась. Ты хуже, во много раз хуже его! — Она угрюмо засопела, что вызвало у Патрика улыбку.
Он не мог видеть в полумраке экипажа ее лица, но подозревал, что на нем сменяются все оттенки возмущения. Он не винил Тию. По правде говоря, его самого до сих пор не оставило глубокое потрясение, овладевшее им в тот момент, когда он понял, что его обвели вокруг пальца. И кто! Эта хитрая парочка — Модести и его мать! Теперь же Тия подозревает его во всех грехах, уверенная, что предстоящая свадьба — дело его рук. И он не знает, как перед ней оправдаться. Тия ни за что не поверит ему!
Что ж, по крайней мере она дождалась, пока они останутся наедине, и только после этого дала волю гневу, за что Патрик был ей очень признателен. Она не опровергла заявления его матери, и это было ему на руку. Все равно он собирался жениться на Тии, хотя и не ожидал, что две интриганки с такой легкостью загонят его в ловушку. Что же теперь делать? Фактически ему отрезали пути к отступлению, хотя Патрика пугало вовсе не это. Он хотел медленно и осторожно добиваться доверия любимой, ни к чему ее не принуждая. Возможно, теперь он добьется руки Тии, но ее сердце останется закрытым.
— Подлый обманщик! — вновь разбушевалась Тия, переведя дыхание. — Беспринципный негодяй! Я не стану твоей женой, не дождешься! Да будь ты единственным мужчиной на свете, я бы… я бы…
— Сколько бы ты ни возмущалась, ты будешь моей, — ухмыльнулся Патрик, наклоняясь к ней. Он схватил ее в охапку и усадил к себе на колени.
— Отпусти немедленно! — замахала руками Тия. — Да что ты себе позволяешь? Прекрати меня обнимать!
Она так злилась, что даже ткнула Патрика локтем в живот. Тот еле слышно охнул и еще сильнее прижал ее к себе. Объятия превратились в тиски.
