Глава 28
Мисс Эмили Кардингтон настигла Лиззи у столика с напитками. Щеки Эмили раскраснелись, а глаза радостно сияли.
– Изумительный бал! – воскликнула она.
Благотворительный вечер в доме Кардингтонов был в самом разгаре. Это мероприятие стояло последним в списке леди Торнборо перед отъездом из Лондона. Сейчас Лиззи прилагала все возможные усилия, пытаясь поддерживать глупую болтовню Эмили, и в то же время думала о своем… Она была счастлива, узнав о чудесном спасении брата, но как никогда опасалась за его жизнь. Эти переполнявшие Лиззи эмоции наводили ее на мысль о побеге. Сейчас же бежать отсюда – как можно дальше от Фредди, от его пристального внимания и бесконечных пересудов светского общества. Ей требовалось время, чтобы поразмыслить и решить, как действовать дальше. Оставалось продержаться всего один вечер. Еще несколько часов – и она будет свободна.
– Я только что танцевала с Джеймсом, – сказала Эмили, возвращая Лиззи к реальности. – Он великолепен.
Эмили взяла Лиззи под руку, отвела ее в сторону от других дам и продолжила беседу в более доверительном тоне.
– А после танца мы вышли на террасу подышать свежим воздухом. Ведь в зале ужасно жарко…
Щеки Эмили залил такой густой румянец, что Лиззи сразу поняла: один лишь свежий ночной воздух не мог произвести такого эффекта на юную леди. Испугавшись, что Эмили может потерять голову и броситься в тот же омут, что когда-то поглотил и ее саму, Лиззи решила предупредить девушку.
– Эмили, я не думаю, что вам с Джеймсом следовало оставаться наедине. Вас ведь могли заметить и бог знает что подумать.
– Правда? – улыбнулась Эмили. – Так я вам сейчас расскажу, кого видели мы, когда были на террасе.
Посмотрев по сторонам и убедившись, что их не могли подслушать, Эмили продолжила:
– Мы видели, как Люсинда и лорд Сомервилл сидели на скамейке в дальнем углу, и там было так темно, что их почти не было видно.
Услышав это, Лиззи оцепенела.
– И что же?..
– О, больше ничего не случилось. Они только разговаривали, но сидели так близко друг к другу… Мы с Джеймсом сразу поняли, что у них очень серьезный разговор. Неужели вы не догадываетесь? Лорд Сомервилл, должно быть, делал ей предложение!
Лиззи не могла в это поверить. Нет, такого не может быть! Нет, только не сегодня. Она почувствовала, как гулко забилось ее сердце.
Эмили же была в таком восторге, что даже тихонько взвизгнула, чем обратила на себя неодобрительные взгляды нескольких дам в возрасте. Она раскрыла веер и начала обмахиваться, чтобы скрыть свое возбуждение. Потом сделала несколько глубоких вдохов и, понизив голос, проговорила:
– Вероятно, они объявят о помолвке сегодня же.
Лиззи и раньше понимала, что такое может случиться. Но сейчас эта новость показалась ей такой неожиданной, что сердце болезненно сжалось.
– Возможно, вы ошибаетесь. То, что они разговаривали, еще не означает…
– Джеймс уверен, что так и есть, – перебила Эмили. – И совсем странной мне показалась его реакция. Кажется, он расстроен.
– Неужели? Что Джеймс может иметь против этой партии?
– Я задаю себе тот же вопрос, – сказала Эмили.
И кажется, я догадываюсь, каков ответ. Если Джеймс попросит моей руки… – Эмили сжала пальцы Лиззи. – Я надеюсь, он это сделает. Как вы полагаете?
Лиззи с трудом сосредоточилась на вопросе Эмили, так как ее мысли были заняты совсем другим. Она неуверенно кивнула:
– Да, конечно.
– Какая вы милая! – Эмили сжала ее руку так сильно, что Лиззи чуть было не пролила пунш.
– И если Джеймс попросит вашей руки – то что же?.. – возобновила разговор Лиззи.
Эмили улыбнулась:
– Джеймс всегда шутит, что лорд Сомервилл – редкостный зануда. Возможно, он не хочет, чтобы Люсинда дала согласие. Ведь после того как мы с Джеймсом поженимся, получится, что лорд Сомервилл будет с ним в родстве.
– Мисс Эмили, дорогая… Но почему Джеймса это должно беспокоить? Существуют вещи намного хуже, чем родство с лордом Сомервиллом.
– О, вам, должно быть, лучше знать, ведь он – ваш родственник, – напомнила Эмили и, попросив ее извинить, поспешила навстречу группе юных особ, очевидно, намереваясь поделиться с ними последней новостью о предстоящей свадьбе сестры.
Лиззи пересекла бальный зал и увидела свободное место у стены. Опустившись в кресло и глядя невидящими глазами на кружившиеся пары, она погрузилась в размышления. Действительно ли Джеффри собирается взять в жены Люсинду Кардингтон? Да, конечно. Ведь он всем дал понять, что ухаживает за ней. И объявление о помолвке не было бы неожиданностью. Но тогда откуда в ее душе такая печаль, такое горькое разочарование? Ей не следовало давать волю этим чувствам. Сама она не могла притязать на Джеффри, по крайней мере не сейчас. И уж конечно, не тогда, когда откроется правда. Почему же надежда упрямо не желала покидать ее сердце?
– Дорогая миссис Сомервилл, от кого вы пытаетесь спрятаться в этом углу?
Обернувшись, Лиззи увидела Фредди, человека, чье присутствие не внушало ей ничего, кроме страха и отчаяния.
– Вы избегали меня весь вечер. Я начинаю чувствовать, что вы мной пренебрегаете.
Он протянул ей руку:
– Позволите? Играют вальс. Я знаю, что вы прекрасно его танцуете.
– Интересно, как вы могли об этом узнать?
– Я видел, как вы танцевали на балу у лорда Бошана. Помнится, вы тогда обещали мне один танец.
Теперь она попалась. Ей не выкрутиться. Придется танцевать и быть как можно убедительнее. Она должна справиться, ведь остался всего один вечер.
Лиззи поднялась со своего места и звонко рассмеялась – так всегда смеялась Рия.
– Вы не оставляете мне выбора, сэр. Не пристало леди нарушать свои обещания.
– Никто не сможет упрекнуть вас в том, что вы не являетесь истинной леди. – Фредди одарил ее своей лисьей улыбкой.
Едва подав ему руку, Лиззи вздрогнула, почувствовав прикосновение его пальцев. Когда-то она была влюблена в этого человека и каждый раз вздрагивала от радостного волнения, когда он касался ее руки. Теперь она тоже вздрогнула, но совсем по другой причине. Сердце ей подсказывало, что перед ней опасный хищник и с ним следует быть предельно осторожной.
Фредди вывел ее в центр бального зала, как когда-то во время их балов в Европе, и они начали танцевать. Но Лиззи постоянно отставала от музыки на полшага и дважды, якобы случайно, выбивалась из ритма – в первый раз наступила Фредди на ногу, а во второй – столкнулась с другой парой. Каждый раз она смеялась и извинялась, в то время как Фредди из вежливости ободрял ее и начинал фигуру заново.
Сначала Лиззи боялась, что ее замысел не удастся и она волей-неволей, повинуясь музыке и темпу партнера, плавно закружится по залу – точь-в-точь как раньше. Но сознание того, что каждое па было борьбой за выживание, придавало ей сил.
