– Сарала! – окликнул ее внезапно Шей. Она даже подскочила от испуга.
– Уйди, Шей! – строго приказала брату Элеонора, положив садовые ножницы в корзинку. – Ты уже натворил достаточно дел сегодня!
– Нет, сестра, лучше ты оставь нас с Саралой одних! – заявил Шарлемань – Нам нужно поговорить.
За его спиной появился дворецкий.
– Прошу прощения, леди Деверилл и лорд Шарлемань, – произнес он, – прибыли лорд и леди Ганновер. Я провел их в малую гостиную, как вы и распорядились.
– Спасибо, Гоббс! – сказала Элеонора. – А где Мельбурн?
– Его светлость сейчас в библиотеке. Он просил передать лорду Шарлеманю, что ожидает его.
– Хорошо, я сейчас к нему зайду, – сказал Шей. – И мы примем гостей. А ты, Элеонора, пока побудь в саду с Саралой.
Сарала растерянно заморгала. Почему вдруг ее хотят отстранить от важного разговора с ее родителями? Смириться с этим она не могла и решительно заявила:
– Нет! Сначала я сама поговорю с ними. Я имею на это право!
– Разумеется, – сказал Шей, – но виноват в этом досадном недоразумении только один я. Поэтому лучше побудь в саду.
– Недоразумении? – вскричала Сарала. – Мы оба повинны в нем! И я должна заявить об этом своим родителям. Пусть они сначала выслушают меня, а уж потом беседуют с вами, если только у вас не припадет желание увидеться с ними после этого.
– Я просто оговорился, Сарала! – попытался оправдаться Шарлемань, но она и слушать его не стала, а не долго думая прошла мимо дворецкого в дом.
Оказавшись в коридоре, Сарала некоторое время стояла возле закрытых дверей гостиной, размышляя над оговоркой Шарлеманя. Была ли она случайной? И как ей теперь с этим поступить? Однако в голову ей ничего толкового не приходило.
– Что за нелепость! – пробормотала, наконец, она. – И какая же я тупица! Как я могла позволить себе уединяться в комнате с мужчиной?! Это непростительная ошибка. Ведь я знала, что он станет снова целовать меня, и могла бы предположить, во что это выльется. Но ему бы следовало следить за тем, что он говорит, и не употреблять обидных слов.
Она сделала глубокий вдох и распахнула двери. Родители, сидевшие на диване, тотчас же встали. Леди Ганновер выглядела ошарашенной, маркиз явно пребывал в недоумении.
– Что случилась, Сара? – воскликнула маркиза. – Надеюсь, ты не пострадала?
– Нет, мама, со мной все в порядке, – успокоила ее Сарала.
– Слава Богу! – Леди Ганновер принялась энергично обмахиваться веером. – Я собралась было уже составлять обеденное меню, как внезапно к нам примчался посыльный и едва ли не потребовал, чтобы мы немедленно прибыли сюда.
– Что произошло, доченька? – мягко спросил маркиз.
Ах, если бы только они могли переговорить с отцом с глазу на глаз! Он бы все понял. Ему-то она смогла бы все объяснить. Увы, этому не суждено было случиться. Сарала собралась с духом и сказала:
– Разве вам не известно, что я приглашена сюда леди Деверилл на званый обед?
– Да, конечно, это чрезвычайно любезно с ее стороны пригласить к себе тебя. Но ведь нас она не приглашала! Так из-за чего возник такой переполох? Ты что-то съела за обедом?
– Очевидно, мне следовало бы кое-что вам объяснить, – промолвила Сарала. – Шарлемань Гриффин выразил желание купить у меня китайский шелк, папа. И мы стали торговаться.
– Я наслышан об успехах Шарлеманя Гриффина в коммерции. Надеюсь, что его репутация вполне оправданна?
– Не это сейчас главное, – сказала Сарала. – Дело в том, что…
Но маркиза не позволила дочери развить свою мысль.
– Во-первых, ты не должна была вступать в коммерческие дела с мужчиной. Это стыд и срам! – воскликнула она. – Разве я тебя не предупреждала о недопустимости такого поведения? Ты наверняка разозлила лорда Шарлеманя своим упрямством. Что же нам теперь делать? Гриффины откажут нам от дома! От нас отвернется все лондонское высшее общество! Нам никто не подаст руки. Боже, что ты натворила!
– Он меня поцеловал, – сказала Сарала. Маркиза упала без чувств на стул.
– Что он сделал? – тихо переспросил маркиз. Сарала замотала головой, но быстро поборола отчаяние и взяла себя в руки.
– Точнее будет сказать, что мы с ним поцеловались, – сказала она с невозмутимой миной.
– Да что ты такое говоришь, доченька! – Маркиз отшатнулся от нее в испуге. – Нет, я в это не верю! Неужели он…
– Шарлемань собирался что-то сказать мне о шелке, и мы с ним уединились для разговора в пустой комнате, – продолжала Сарала. – Он сказал, что шелк краденый. Но не это главное! Куда важнее то, что мы начали целоваться и совершенно случайно очутились на диване. В этот момент в гостиную вошел герцог Мельбурн и застал нас в пикантном положении. И другие гости тоже все видели…
Маркиза очнулась и простонала, закрыв ладонями лицо:
– О Боже! Какой позор! С нами все кончено, раз и навсегда. Что же делать, Говард?
– Герцог объявил во всеуслышание, что мы с ним помолвлены, – поспешно вставила Сарала, пока отца не хватил удар. – Он представил все так, будто бы мы все заранее обговорили, но не сумели сдержаться…
– Не сумели сдержаться? Что он под этим подразумевал? – спросила леди Ганновер. – И объясни же, наконец, нам с отцом толком, кто должен на тебе жениться – герцог Мельбурн или же лорд Шарлемань?
– Шарлемань, разумеется! Разве это не понятно, мама?
Она замолчала, заметив, как переменились в лице ее родители. Красный, как вареный рак, маркиз не скрывал огорчения. Маркиза же смертельно побледнела от охватившего ее ужаса. Наконец она опомнилась и вскричала, обняв Саралу:
– Ах, моя дорогая доченька! Ты все-таки станешь женой одного из Гриффинов. Боже, я так за тебя рада! Это не такая уж и плохая партия! Все могло бы обернуться гораздо хуже…
– Однако, дамы, где же герцог и лорд Шарлемань? – спросил маркиз, озираясь по сторонам. – Почему их здесь нет?
– Я настояла, чтобы они подождали, пока я не переговорю с вами, – сказала Сарала и, кашлянув, добавила: – Но да будет вам известно, что я не хочу выходить замуж.
Родители молча посмотрели друг на друга.
– Как? – разом спросили, наконец, они. – Ты не желаешь стать супругой Гриффина? Да ты с ума сошла!
– Мы с Шеем вели чисто деловые переговоры, – пояснила Сарала. – Разве это может стать поводом для женитьбы?
– А почему бы и нет, деточка? – воскликнула маркиза – Или ты предпочитаешь остаться опозоренной на весь свет?
– Но ведь он тебе нравится? – спросил у нее отец.
– Да, разумеется, – сказала Сарала. – Он очень умный человек.
О том, что он еще и симпатичный, энергичный, образованный джентльмен, не лишенный чувства юмора, она говорить не стала. Потому что к их внезапной помолвке это не имело никакого отношения.
