Глаза Трентона метали молнии.
— Не выводи меня из себя, Ариана. Предупреждаю тебя, не зли меня.
Она обратила свое побледневшее лицо к Дастину.
— Возвращайся домой, дорогая, — сказал он ей, глядя на Трентона и словно не веря своим глазам. — Я хочу поговорить с братом.
— Дастин, — запротестовала она, — я…
— Не бойся, туманный ангел, — едко и зло бросил Трентон. — Я постараюсь сдержаться… и не стану убивать Дастина.
Ариана смотрела на него, впитывая его гнев, его ревность, всю силу его темперамента. Затем тоскливо последовала совету Дастина и ушла из конюшни.
— Ты что, и вправду сошел с ума? — взорвался Дастин в ту же минуту, как только они остались одни.
— А ты заметил? — парировал Трентон, отбросив ногой клок сена с дороги.
— Я много чего заметил. Пришло время и тебе кое-что заметить.
— Ты имеешь в виду свои чувства к моей жене?
— Нет… я имею в виду твои чувства к своей жене.
Глаза Трентона злобно прищурились.
— В этот момент я хотел бы ее придушить. И, если я правильно понимаю, она ожидает от меня именно этого. Или нечто худшее.
— Я не виню ее. Ты ведешь себя, как безжалостный маньяк.
— А ты намереваешься спасти ее от меня, не так ли?
Дастин фыркнул:
— Довольно этой идиотской болтовни, Трент. Мы оба прекрасно знаем, что между мной и Арианой ничего нет.
— Тогда о чем речь?
— О том, что ты постепенно влюбляешься в свою жену.
На лице Трентона отразилось глубокое потрясение, снова быстро сменившееся гневом. Если бы Дастин был менее наблюдательным, он упустил бы долю секунды, соединившую эти разные эмоции, долю секунды, когда на лице Трентона отразилась абсолютно неприкрытая паника.
Но Дастин хорошо знал своего брата, так что он только небрежно прислонился к стене, наблюдая за Трентоном, который, ударяя кулаками в дверь стойла, выкрикивал горячие слова отрицания, за которыми последовал поток брани.
— Надо полагать, такая мысль совершенно неприемлема, — весело спросил Дастин сквозь неистовый шум, учиненный братом.
Трентон пинком широко распахнул дверь стойла и с яростью набросился на Дастина:
— Неприемлема? Да она просто смешна! Ты прекрасно знаешь, почему я женился на Ариане! Она Колдуэлл. Последняя из Колдуэллов. И если то, что я вырвал ее из Уиншэма, причинит ее брату бесконечные страдания, значит, я принес себя в жертву не напрасно.
— В жертву? — Дастин вопросительно поднял бровь, не обращая внимания на то, что перед ним разверзлась черная преисподняя.
Трентон резко остановился:
— Хорошо, возможно, жертва — слишком сильное слово.
— Да, пожалуй. — Зубы Дастина блеснули в полутьме конюшни. — Принимая во внимание то, сколько времени ты проводишь в постели со своей жертвой.
— Я никогда не отрицал, что хочу Ариану. Она красивая женщина. Но то, что ты видишь, всего лишь похоть, а не любовь.
— Разве? — сразу стал серьезным Дастин. — Думаю, нет. Будь честен с собой, Трент. Тебе не кажется, что твои чувства к Ариане на редкость сильны, принимая во внимание, что твой брак вызван враждой.
— Все мои реакции на Колдуэллов чрезвычайно сильны.
— Сейчас мы обсуждаем не твою вражду.
Еще некоторое время Трентон казался рассерженным, затем гнев его постепенно угас, и на смену ему пришло какое-то противоречивое чувство.
— Она такая чертовски наивная, — пробормотал он. — И идет навстречу жизни с большой надеждой и верой. Наверно, во мне есть какая-то частица, желающая защитить ее от демонов прошлого… — Голос его стал тихим, перед его мысленным взором появились невидимые призраки. — И от меня.
Обретя самообладание, Трентон сосредоточенно посмотрел на брата:
— То, что тебе бросилось в глаза, всего лишь покровительство и, возможно, жалость.
— Ты не готов признать очевидное, не так ли? — спокойно заметил Дастин, покачав головой. — Бакстер Колдуэлл даже представить не может, какой он принес тебе вред.
— Не уверен, что такое возможно, — с горечью ответил Трентон. — И сомневаюсь, что способен на ту любовь, о которой ты говоришь. Но если и способен, то не по отношению к сестре…
— Я уже говорил и повторю снова, Трент, она не Ванесса.
Трентон прерывисто вдохнул:
— Я слишком хорошо это знаю.
— Ариана не просто совершенно другая, она особенная. А ты слишком туп, чтобы ее оценить.
— Это к делу не относится. Эта война не касается Арианы.
— Но ты используешь ее как оружие, поэтому она оказалась в самом центре битвы.
— Тогда что ты предлагаешь? — спросил Трентон. — Чтобы я выкинул из головы прошлое? Я пытался покончить с ним неоднократно, Дастин. Но просто не смог. Открыть Ариане правду? Но иногда я и сам не знаю, где правда. Более того, она не поверит мне… особенно после того, как ее просветили сегодня в Уиншэме. Какой мне остается выбор?
Дастин выпрямился:
— Увези Ариану… как можно дальше от истоков твоей ненависти.
Казалось, напряжение Трентона ослабло.
— Увезти?.. Куда?
— В Спрейстоун. Проложи какое-то расстояние между нею и ее страхами, позволь ей для разнообразия получить удовольствие. Последние недели были нелегкими для нее, сначала королевский указ, а теперь это бурное замужество.
— Спрейстоун, — задумчиво повторил Трентон. — Никогда не думал о том, чтобы взять ее туда… Его едва ли назовешь впечатляющим поместьем, о котором обычно мечтает молодая женщина.
— В Ариане нет ничего обычного. — На лице Дастина снова заиграла улыбка. — Спрейстоун такой зеленый и полон птиц и животных. Твоя жена придет от него в восторг.
— Ты кое-что забыл, — нахмурившись, заметил Трентон. — Мы с Арианой окажемся там фактически наедине. А в данный момент мысль об этом приведет ее в ужас.
— Но остров же не пустыня, — напомнил ему Дастин. — Представь ее принцессе Беатрис, пусть она познакомится с обитателями Бембридж, научи ее управлять парусником. Собери компанию для игры в крокет, это даст ей возможность почувствовать себя увереннее. Тогда она сможет ударить тебя деревянным молоточком для крокета, если почувствует в тебе угрозу.
— Ты действительно считаешь, что ей там понравится? — резко спросил Трентон, проигнорировав шутку Дастина.
— Попробуй.
Последовало полное раздумий молчание.
— Это удержит ее в отдалении от когтей ее брата.
— Точно.
— И, возможно, немного облегчит то бремя, которое она вынуждена нести, — добавил Трентон, воодушевленный этой идеей.
— Конечно.
Трентон с подозрением покосился на брата:
— Ты собираешься к нам присоединиться?
Дастин отчаянно боролся с приступом смеха, стараясь сохранить серьезное выражение.
— Нет, я предпочел бы вернуться в Тирехэм. Моего жеребенка готовят к осенним бегам в Ньюмаркете, и мое присутствие может понадобиться. — Он наклонил голову. — Конечно, если ты не захочешь, чтобы я сопровождал вас.
