После нескольких безуспешных попыток Белл сумела наконец открыть окно. Как только между створками появилась достаточно большая щель, чтобы протиснуться в нее, она махнула Данфорду и скользнула в комнату.
Едва ее ноги коснулись пола, как стальная рука обхватила ее шею, а холодное дуло пистолета прижалось к затылку. Похолодев от ужаса, Белл застыла на месте.
– Вот и хорошо, – яростно прошипел ей в ухо знакомый голос. – А теперь поговорим. Я хочу знать, кто ты такой и чего хочешь от меня.
– Джон? – воскликнула Белл, и его сильная рука тут же развернула ее лицом к себе.
– Белл?!
Она кивнула.
– Какого черта ты здесь делаешь?
Она нервно глотнула.
– Не могли бы вы убрать пистолет?
Джон понял, что по-прежнему сжимает в руке оружие, и положил его на стоящий рядом стол.
– Господи, Белл, я ведь мог убить тебя!
Ей удалась дрожащая улыбка.
– Я рада, что вы не успели.
Джон провел ладонью по волосам и наконец как следует оглядел ее. Белл была одета в черное с ног до головы. Ее светлые волосы были упрятаны под кепку, а вместо юбки на ней были мужские или, точнее, мальчишеские брюки. Непривычное одеяние плотно облегало ее стройную фигуру, и Джон засомневался, что где-нибудь найдется вторая пара брюк, способная столь восхитительно подчеркнуть округлость ее форм.
– Что это на тебе надето? – со вздохом спросил он.
– Тебе нравится? – Белл улыбнулась, решив воспользоваться удобной минутой. Она сорвала кепку, и белокурая масса ее волос спустилась на плечи. – Эту идею я почерпнула у Эммы. Когда-то она переоделась… гм… в мальчишескую одежду и…
– Пощади! Уверен, Эшбурн пребывал в таком же негодовании, как и я.
– Пожалуй, да. Меня там не было. Но на следующий день…
– Довольно! – он поднял руки. – Как, черт побери, ты очутилась здесь?
– Я влезла на дерево.
– Как это тебе пришло в голову?
– На твоем месте я бы не спрашивала.
Джон метнул в ее сторону взгляд, ясно дающий понять, что последствия собственной выходки вовсе его не радуют.
– Ты запросто могла свернуть шею.
– Но ты же не оставил мне выбора. – Белл потянулась и коснулась его руки.
Джон отпрянул.
– Не прикасайся ко мне! Так я не смогу думать.
«Отличный признак», – решила Белл и шагнула ближе.
– Говорю тебе, прекрати! Разве ты не видишь, как я зол?
– Но почему? Потому, что я рисковала, пробираясь сюда, чтобы увидеться с тобой? Это не понадобилось бы мне, если бы ты не отказался увидеться со мной!
– У меня были чрезвычайно важные причины отказаться от встречи, – возразил Джон.
– В самом деле? Какие же?
– Это тебя не касается.
– Вижу, ты ничуть не изменился, – усмехнулась Белл. – Ой! – Она подпрыгнула, когда камешек ударился об ее руку.
– Что такое? – вздрогнул Джон, вновь хватаясь за пистолет и оттаскивая Белл от окна.
– Успокойся, это всего лишь Данфорд, пора сообщить ему, что со мной все в порядке.
Белл высвободилась из рук Джона и подошла к открытому окну. Данфорд стоял, запрокинув голову.
– Все хорошо, Данфорд, – громким шепотом сообщила она.
– Он проводит вас домой?
– Разумеется. Не беспокойтесь.
– Я хочу поговорить с ним.
– Вот упрямец! – пробормотала Белл. – Джон, Данфорд не уйдет, пока вы не дадите ему слово, что благополучно доставите меня домой.
Нахмурившись, Джон подошел к окну.
– Какого черта вы не остановили ее?
– Хотел бы я посмотреть, как вы остановили бы ее, – фыркнул в ответ Данфорд. – Вы проводите ее домой, или я должен подождать здесь и…
– Вам чертовски хорошо известно, что провожу, а нам с вами завтра придется побеседовать. Вы либо слишком глупы, либо пьяны, либо и то, и другое сразу – подумать только, позволить ей…
– Позволить? Позволить ей?! О Блэквуд, можно лишь догадываться, какие испытания вам предстоят после свадьбы. Я ничего не позволял ей. Ее не остановил бы и сам Наполеон. Желаю вам удачи – вам она понадобится. – Круто развернувшись, Данфорд направился к экипажу, который оставил за квартал от дома.
Джон обернулся к Белл.
– В чем все-таки причина такой безумной выходки?
Белл нахмурилась.
– Повторяю, мне надо было поговорить с тобой. Какие еще нужны причины? И потом, ты не мог бы закрыть окно? Здесь слишком холодно.
Проворчав что-то, Джон выполнил ее просьбу.
– Ну а теперь говори.
– Что же ты хочешь услышать? Почему бы тебе не объясниться самому? Ты заставил меня гадать, почему мужчина, который умудрился влезть ко мне в спальню и занимался со мной любовью, на следующий день отказывается меня видеть!
– Это для твоего же блага, Белл, – проговорил Джон сквозь стиснутые зубы.
– Где это я могла слышать прежде такое оправдание? – усмехнулась она, саркастически подчеркивая каждое слово.
– Не надо упрекать меня, Белл. Положение совершенно изменилось…
– Вот это я могла бы понять – если бы ты потрудился дать объяснение. Кстати, пока ты отсутствовал и занимался своими делами, мне довелось пережить целое приключение.
– Что ты имеешь в виду?
– Некто пытался похитить меня два дня назад. – Белл отвернулась и потому не видела, как кровь отхлынула от лица Джона. Глубоко вздохнув, она решила рискнуть и продолжала: – И если я тебе небезразлична, ты мог бы защитить меня. Мне было страшно и одиноко.
Джон рванул ее к себе, схватив за плечи. Выражение его лица многое объяснило Белл.
– Рассказывай немедленно, что случилось, – потребовал он, тревожно хмурясь. – Только все по порядку.
Белл коротко рассказала о случившемся.
– Гос… черт побери! – взорвался он, ударив кулаком по стене.
Белл вздрогнула, увидев, как по штукатурке побежала трещина.
– Ты уверена, что он так сказал? Что тебя приказал похитить джентльмен? Именно тебя?
Белл кивнула и поморщилась от боли, невольно причиненной Джоном.
– И еще он сказал, что у этого джентльмена рука была на перевязи.
Джон замысловато выругался. Несколько ночей назад он ранил своего преследователя в предплечье. Яростно бормоча ругательства сквозь зубы, он дохромал до стола, где стояли бутылка виски и стакан. Схватив и то, и другое, он вдруг отставил стакан и глотнул виски из горлышка. Снова чертыхнувшись, он протянул бутылку Белл.
– Хочешь?
Она покачала головой, встревоженная его волнением.
– Нет, спасибо.
– Сейчас ты передумаешь, – хрипло рассмеялся Джон.
– Джон, что случилось? – Белл бросилась к нему. – Что происходит?
Он взглянул ей прямо в глаза – в чудесные синие глаза, которые преследовали его каждую ночь. Продолжать хранить тайну не имело смысла – особенно теперь, после того, как его враг уже решил сделать Белл заложницей, и ради ее безопасности ему придется постоянно находиться рядом – и днем, и ночью.
