– Господи, как же я хочу тебя, – простонал он, проводя ладонью вниз по ее телу, до пушистого холмика. Ее кожа была чуть влажной, и это едва не свело Джона с ума.
Он не знал, сколько сможет выдержать, чтобы не броситься на нее, но тем не менее медлил, стараясь подготовить ее к предстоящему соитию с бережной осторожностью. Но Белл сама торопила его.
– Прошу тебя! – молила она. – Я хочу… – ее голос прервался.
– Что ты хочешь?
– Я хочу тебя, – выдохнула она, – немедленно.
– Дорогая, я тоже хочу тебя. – Мягким жестом он развел ее ноги и придвинулся к ней, готовый войти, но не осмеливаясь. Его дыхание сбилось, и ему понадобилось собраться с силами, чтобы спросить: – А ты уверена, любимая? Если я коснусь тебя, я уже не смогу остановиться.
В ответ Белл решительно обхватила руками его бедра и придвинула его к себе. Наконец Джон позволил себе то, о чем мечтал долгими неделями, и вошел в нее. Внутри у нее оказалось слишком тесно. Он смутился, боясь причинить ей боль, и двигался очень медленно, давая ей возможность привыкнуть.
– Больно? – прошептал он.
Белл испытывала лишь небольшое неудобство, но вскоре ее тело расслабилось, и она отрицательно покачала головой. Кроме того, она уже поняла, к чему может привести происходящее, и желала приблизить минуту блаженства.
Джон застонал, достигнув тонкой преграды ее девственности; Ему потребовалось собраться со всеми силами, чтобы не ворваться в нее одним усилием, как того требовало изголодавшееся тело.
– Тебе будет немного больно, дорогая, – прошептал он. – Я хотел бы избавить тебя от этого, хотел бы принять твою боль, но обещаю – так будет всего один раз, и…
– Джон… – мягко прервала Белл.
– Что?
– Я люблю тебя.
У него сдавило горло.
– Нет, Белл, не надо, – взмолился он, – не говори так. Ты…
– Я люблю тебя.
– Прошу тебя, не надо об этом. Ничего не говори. Не надо…
Он лишился дара речи. Она принадлежала ему, но Джон казался самому себе вором. Он не заслуживал такой награды, и если у него хватало дерзости просить ее руки, то претендовать на ее сердце он не смел.
Белл увидела пытку, отразившуюся в его глазах. Она ничего не понимала, но отчаянно пожелала избавить Джона от боли. Слова не могли исцелить его, и потому она выразила свою преданность, притянув к себе его голову.
Он был настолько обезоружен ее нежным жестом, что поддался ему, погружаясь в нее. Такого наслаждения он никогда не испытывал, но заставил себя какое-то время не двигаться, ожидая, пока ее лоно свыкнется с его присутствием.
– Какой ты огромный… – простонала Белл.
– Такой же, как любой мужчина. Хотя я не намерен давать тебе возможность сравнивать. – Он начал двигаться в ней, наслаждаясь соприкосновением их тел.
Белл задохнулась, ощутив его.
– О Боже!.. Знаешь, это мне нравится. – И не задумываясь, Белл задвигала бедрами, поднимаясь к нему навстречу. Она обвила его талию ногами, позволяя проникнуть еще глубже – так, что ей казалось, будто он достал до сердца.
Его движения становились сильнее и быстрее, Белл приподнималась в такт им, и они вместе поплыли по бурному морю страсти. Она сжимала его плечи, впивалась в них ногтями, пытаясь прижаться к нему еще ближе.
– Хочу… хочу… сейчас же! – вскрикнула она, чувствуя, что теряет власть над собой.
– Обещаю, сейчас ты все получишь.
Его ладонь скользнула между их телами и коснулась самого чувствительного бутона плоти Белл. Она взорвалась в тот же момент, издав страстный крик, каждый мускул ее тела напрягся и задрожал.
Почувствовав, как ее мышцы сжались вокруг его копья, Джон не выдержал и ворвался в нее последний раз, выплескиваясь с хриплым рычанием. Они превратились во влажное сплетение рук и ног, их тела излучали жар.
Переведя дыхание, Джон отвел влажную прядь с ее лица и спросил:
– Ну как?
Белл улыбнулась ему.
– Надо ли спрашивать?
Он облегченно вздохнул. Она не собиралась расспрашивать, почему он отказывался принять ее слова любви. Ощутив, что она расслабилась, он с насмешливой улыбкой попросил:
– Сделай одолжение, скажи.
– Это было чудесно, Джон. Ничего подобного я никогда не испытывала. Мне следует поблагодарить тебя.
Он поцеловал ее в нос.
– Все зависело от тебя.
– Да? – с сомнением отозвалась Белл. – Но ведь ты помогал, заботился, чтобы со мной было… все в порядке, – закончила она, не сумев подобрать слова поточнее. Когда Джон попытался возразить, Белл закрыла его рот ладонью: – Тс-с! Я все вижу по твоему лицу. Ты такой нежный и заботливый, но почему-то боишься, что люди об этом узнают. Ты так стремился доставить мне удовольствие, чтобы собственные ощущения не напугали меня!
– Потому… потому, что мне не все равно, Белл. Я хочу, чтобы ты наслаждалась.
– Так и получилось, Джон, – с удовлетворенным вздохом произнесла она.
– Я защищу тебя, – горячо поклялся он. – Ты будешь в безопасности.
Белл поцеловала его в плечо.
– Знаю, дорогой. И я тоже позабочусь о тебе.
Джон улыбнулся, представив себе Белл, грозно размахивающую мечом.
– Ведь я не так беспомощна, – заметила Белл.
– Знаю, – снисходительно согласился он.
Его тон вызвал недовольство Белл, и она взглянула ему в глаза.
– Да, я умею постоять за себя, – повторила она, – и тебе придется к этому привыкнуть потому, что я не позволю тебе одному сражаться с этим чудовищем.
Взглянув на нее, Джон приподнял бровь.
– Надеюсь, ты не считаешь, что я позволю тебе подвергаться опасности?
– Ну как ты не понимаешь, Джон? Если тебе будет грозить опасность, ей буду подвергаться и я. Это одно и то же.
Джон ничего не понял, да и что он мог понять, когда в объятиях у него было теплое и нежное тело Белл.
– Разве не ты предлагала забыть про наши беды на несколько часов? – мягко напомнил он.
– Полагаю, ты прав. Но это так трудно, верно?
Джон провел пальцем по рубцу на руке – там, где неделю назад ее оцарапала пуля.
– Да, трудно, – мрачно подтвердил он.
Утро наступало слишком быстро, и Белл надо было возвращаться домой. Она быстро оделась, едва веря, что сумела пробраться в комнату Джона в кромешной темноте. Она никогда не считала себя дерзкой и смелой, но кто знает, на что способна влюбленная женщина.
– Что-нибудь случилось? – немедленно спросил Джон, угадывая ее настроение.
– Что? Нет, все в порядке. Я просто подумала о том, что никогда в жизни больше не решусь забраться по дереву до третьего этажа.
– И слава Богу!
– Нет, взбираться было не так уж страшно, но ползти по ветке к окну…
– Не важно, – решительно прервал Джон. – Больше ты этого не сделаешь.
