– Ты совершенно неправ, Генри, и я вполне разделяю мнение твоего отца. Ты никогда не мог бы сделать лучший выбор, чем тот, который тебе предлагает генерал. Кетти Рефельд – прелестное существо и, кроме того, очень богатая невеста. Она, кажется, унаследовала половину отцовского состояния?
– Нет, не половину, но значительную часть, – ответил Кронек, – это тоже порядочная сумма. Главная наследница моего покойного двоюродного брата – его жена. Вероятно, в знак благодарности за то, что она с таким самопожертвованием ухаживала за ним, муж Эвелины большую часть своего состояния оставил ей.
– Госпожа Рефельд имеет право распоряжаться этим имуществом по своему усмотрению? – снова спросил поэт.
– А тебя очень интересует этот вопрос? – резко проговорил Генрих.
– Конечно, – непринужденно ответил Гельмар. – Меня интересует все, что касается тебя, а от этого вопроса зависит твое будущее!
– Да, Эвелина может распоряжаться своими деньгами как ей угодно, – проговорил тайный советник, – в духовном завещании так это и сказано. Конечно, для бедняжки это имеет мало значения, так как дни ее сочтены. Катенька будет единственной наследницей всего. Видит Бог, что я не желал бы для Генриха этого богатства, если бы его ценой можно было купить жизнь бедной Эвелине. Кто мог подумать, что такую молодую женщину настигнет эта ужасная болезнь! В последнее время она развивается у Эвелины чрезвычайно быстро. Я испугался, когда увидел свою кузину. Может быть, можно было бы приостановить быстрый ход болезни – на это я и рассчитывал, когда пошел приглашать доктора Эбергарда, но спасти бедную женщину невозможно, на это нет ни малейшей надежды.
Красивые темные глаза Гельмара омрачились глубокой печалью.
– Трагическая судьба! – проникновенным голосом произнес он. – Как бесконечно трогателен вид этого прелестного цветка, находящегося у края могилы и поднимающего головку, чтобы увянуть под горячим солнечным лучом!
Кронек с благоговением внимал словам поэта. Выражение «Прелестный цветок, находящийся у края могилы», казалось ему верхом поэтичности. К сожалению, для его сына не было ничего святого в мире.
– Милый Гвидо, – насмешливо проговорил Генрих, – твои поэтические образы очень красивы, но в них мало смысла. Как это цветок «вянет на солнце»? Я этого не понимаю. Обычно цветы на солнце распускаются, а не увядают.
– Какая бессердечность, – с негодованием воскликнул Гельмар. – Госпожа Рефельд права – ты во всем находишь предмет для издевательства. Я думаю, что ты в состоянии смеяться даже при виде умирающего.
– Возможно. Но я не в состоянии при виде умирающего считать его деньги! – резко и многозначительно ответил Генрих.
У Гвидо, по-видимому, не было желания ссориться со своим другом. Он только пожал плечами и обратился к тайному советнику:
– Уйдемте отсюда, генерал, с Генри сегодня нельзя договориться, он в дурном настроении, и я в таких случаях избегаю с ним беседы.
Он дружески взял под руку старика и вывел его из комнаты.
– Как вы всегда рассудительны и благоразумны, Гвидо, – проговорил тайный советник, спускаясь с поэтом по лестнице. – Как бы я был счастлив, если бы мой сын был похож на вас! Я часто ставлю вас ему в пример, но все напрасно. Для него непонятна такая идеальная натура как ваша. Я иногда удивляюсь вашему терпению с Генрихом.
– Это не так страшно, генерал, – снисходительно смеясь, ответил Гельмар. – Конечно, у Генри есть недостатки и даже очень крупные, но что из этого? Между друзьями это в счет не идет. Я люблю вашего сына со всеми его слабостями.
Отец благодарными глазами смотрел на поэта.
На следующий день погода совершенно изменилась. Вся местность, утопавшая вчера в тумане, была теперь буквально залита солнечным сиянием. Величественные горы гордо возвышались во всей своей красоте.
Имение Рефельдов широко раскинулось вдоль горной равнины, дорожки парка постепенно поднимались вверх, где начинался лес, а за лесом, извиваясь спиралью, шли горные тропинки, по которым можно было взобраться на вершины гор.
По одной из таких тропинок спускался Генрих Кронек после своего путешествия в горы. День был очень жаркий; казалось, солнце хотело вознаградить землю за свое долгое отсутствие; несмотря на то, что был уже вечер, воздух был таким душным, как в самый разгар лета.
Молодой человек спускался не один. Рядом с ним шла девушка в живописном местном костюме. Маленькая шапочка с золотыми шнурками ухарски сидела на белокурой головке, бросая легкую тень на смеющееся лицо с румяными щечками и светло-голубыми глазами. Пестрый шелковый платок покрывал шею и плечи девушки, а бархатная безрукавка, отделанная позументом, стягивала стройную талию. На ее правой руке висела большая корзина. По-видимому, девушка была очень довольна своим спутником, по крайней мере, она громко смеялась в ответ на его шутки и весело болтала на местном наречии.
– Ах, ты все-таки заметила, что я теперь реже посещаю гостиницу? Может быть, ты даже скучала в мое отсутствие? Сознайся, Гундель! – сказал Генрих, спускаясь вниз.
Девушка капризно надула губки, а затем ответила:
– И не думала скучать! Кто не хочет бывать у нас, пусть сидит дома. У меня и так много знакомых.
– Я этому охотно верю. Всем известно, какая красивая дочь у хозяина нижней гостиницы! Я думаю, там скоро сыграют и свадьбу. Всякий из деревенских парней с радостью пойдет с тобой под венец, выбирай любого.
– Может быть, найдутся охотники и из городских господ! – колко заметила Гундель.
– Вот как? Значит, кто-то из городских жителей уже предложил тебе руку и сердце? Можно узнать имя этого счастливца?
– Конечно, его имя не Генрих Кронек! – смеясь, ответила Гундель. – Господин Кронек предпочитает сидеть у старого Амвросия и смотреть на горы. Я думаю, он даже позабыл дорогу в нижнюю гостиницу.
– А ты думаешь, что мне следовало бы любоваться красивой Гундель, а не безмолвными горами? В сущности, ты права, но я чувствую слабость к старому Амвросию. Надеюсь, ты меня не ревнуешь к нему?
Молодая девушка как будто не слышала последнего вопроса. Ее лицо вдруг сделалось серьезным, и она робко пробормотала:
– Говорят, что вы скоро собираетесь подняться вместе с Амвросием на Снежную вершину; это правда?
– Да, как только улучшится погода.
– Ну, на вашем месте я этого не делала бы!
– Почему? Разве ты имеешь что-нибудь против Амвросия?
– Нет, но я ему не доверяю!
– Старику Амвросию? Да он ведь считается лучшим проводником во всей округе!
– Возможно, однако, мне делается как-то жутко в его присутствии. Я не хотела бы встретиться с ним, если бы он был за что-либо зол на меня.
