бы заехал. Посидим, помянем Ясновских, посмотрит пан, какие новые соседи подрастают… Наше дело – стариковское, а им – жить.
С этими словами Сколувский откланялся и, наконец-то, отбыл.
– Отец? – Сыновья, скромно ожидающие поотдаль, кинулись к отцу. – Случилось чего? Чего он хотел хоть?
– Да-а… так. – Сколоменд некоторое время поразмышлял, что уже можно рассказывать сыновьям, а что – не стоит, но потом решил особо не темнить. – В гости звал.
– В гости??? – Удивление сыновей старейшина понять мог. Давно уже никто из пущан не зазывал к себе в дом таких гостей.
– Ну, в гости или по делу… намекал, что пора нам тебя, Борута, женить.
– Вот еще! – Фыркнул младший сын, упрямо тряхнув головой. – Только от пущан я еще советов не выслушивал! Может, он еще и невесту мне присоветует?
– Может и присоветует. – Старейшина Сколоменд уже несколько раз прокрутил все услышанное в голове и теперь пытался решить, стоит ли дело хлопот. – Съездим, посмотрим на молодую Соколувну, а там видно будет. Не понравится, скажем, жеребчика на обмен привозили.
– Как скажите, отец. – Борута пожал плечами, но прилюдно перечить не стал.
Старейшина понимал недоумение сына. Ядзвины, конечно, женились не только на своих. Это ж если все время на своих жениться, рано или поздно дети начинают рождаться слабенькими. Да и просто вспыхнувшей с первого взгляда страсти никто не отменял. Так что женились молодые парни и на пущанках, и на литвинках, и даже на русках, если доводилось какую из похода привезти.
Главным было, и за эти старейшины следили строго, чтобы до родных мест полонянки было не меньше трех дней конного пути. А лучше – побольше. Чтобы и в голову никому не пришло искать пропажу в ядзвинском селении. Впрочем, знал старейшина, что Боруту такие игры никогда особо не манили. Но тут, вроде, никого ни красть, ни сманивать не надо. Сами девку отдают, да еще и просят, чтобы взял.
– А что там с той Соколувной? – В тон отцовским мыслям начал расспросы старший сын. – Она у них что, кривая или кособокая, что среди своих охотников не нашлось? Или, может, не уследили за девкой?
– Но-но! Девки на покосе сено ворошат, – неожиданно вступился за незнакомую соседку Борута. – А мы про шляхетную панну говорим. Про соседку, между прочим.
– Как хотите! – Скирмунт махнул рукой. – Вы, отец, как скажите, только я бы связываться не стал. Ясно же, что не просто так пущанам вдруг родниться захотелось.
– Ясно, что не просто, – согласился Борута. – После того, как орденцы сожгли в Ясновке храм своего собственного бога, пущане стали больше надеяться на силу мечей и глубину болот.
– Так, дети, хватит язвить. – Старейшина поморщился. Оба сына были в чем-то правы. Обе правды ему не нравились. Но так уж вышло, что надеяться на глубину болот приходилось не только пущанам. И глупо было бы не позаботиться о том, чтобы соседи, знающие те же тропинки, дружили с тобой, а не с твоими врагами. – Посмотрим на панну, тогда и решать будем. А пока – цыц! Сглазите еще, чего доброго.
К общинному дому потихоньку стали подтягиваться остальные старейшины, всего трое, по числу родов в поселении. Всем было интересно, что там за гости приезжали к вождю и чем то может грозить всему племени. Пришлось зазывать внутрь. Девки снова побежали за пивом и закусками, пока Сколоменд неспешно пересказывал суть беседы. Не все, конечно, то, что не касалось лично его и сыновей.
Пока старшие беседовали, молодежь занялась своими делами. И только ночью, уже лежа в постели, Борута нашел время подумать обо всем обстоятельно.
Итак, отцу, похоже, пришлась по душе мысль породниться с соседской шляхтой. Мысль, надо сказать, неглупая. Но чем это грозит самому Боруте? Нет, женитьбы мужчина не боялся. В конце концов, если бы не та проклятая горячка, быть бы ему уже третий год при жене. А вот не выйдет ли так, что брат окажется прав? Не попытаются ли пущане подсунуть соседям «порченный товар»?
Задумавшись на миг, Борута решительно отмел эту мысль. Нет, не рискнут. Если уж пан Соколувский сам приехал предлагать младшую дочку, то для чего-то ему этот союз нужен. А раз нужен, он не будет так глупо рисковать добрым соседством. В конце концов, отец прав, никто же не запрещает сперва посмотреть.
Решив непременно устроить на досуге свои собственные смотрины, Борута сладко потянулся. Мышцы, натруженные тяжелой работой, ныли. А завтра предстоит еще один день в лесу. Зато новое поле с лихвой вознаградит по осени за труды. И уж потом можно будет посмотреть, что там за невеста. Говорят, пущаночки – хороши не только в хозяйстве.
***
Следующая неделя в Соколуве прошла в радостных волнениях. После недолгих переговоров с отцом, Лукаш Ясновский заслал сватов к Марыле. И теперь та по праву считалась просватанной невестой. Пан Януш позвал Греся прогуляться и о чем-то долго втолковывал сыну, стоя на окраине леса.
О своих планах на Мирославу отец больше не заикался. Она же старалась поменьше попадаться ему на глаза, даже шалости все на время оставила младшим в надежде, что все постепенно забудется. Замуж не хотелось. Нет, не то, чтобы совсем не хотелось, но не хотелось вот так, непонятно за кого. Поэтому Мирося и притихла, ожидая чего-то, сама не понимая чего.
В ожидании свадьбы, женщины в Соколуве старательно шили и вышивали. Никто не скажет, что соколувская невеста пришла в Ясновку с полупустым сундуком! Мирося думала сперва, что эти недели они все будут шить только для Марыли, как это уже было со старшими сестрами. Однако, пани Малгожата рассудила иначе.
– Мы с Марысей и Зосей будем шить для Марыси, потому что ее черед – первый. – сказала она в первый же вечер после сватовства. – А ты, Мирося, с нянькой – для тебя.
– Может, мы пока все поработаем для Марыльки? – Робко спросила Мирослава. – А уж потом как-нибудь…
– Никаких «потом» и «как-нибудь»! – Несмотря на покладистый характер, пани Малгожата умела наставить на путь истинный и нерадивую челядь, и неразумных детей. – Не нам отцу перечить. Сказал для двоих приданое готовить, будем готовить для двоих!
Чуть позже, когда первое возбуждение улеглось и каждая занялась своим делом, пани Малгожата ласково погладила Мирославу по голове.
– Ну же,
