– О, на этот счет можете не волноваться! – весело отозвалась Эннис. – Еще никто не говорил обо мне, будто я порчу удовольствие другим, честное слово! Полагаю, вы намерены навестить родственника или, быть может, близкого друга?
– Не совсем так. Собственно говоря, я еще не встречалась с ней, – в порыве откровенности призналась Лусилла. – Дело в том, мадам, что я намерена претендовать на место ее компаньонки. Она пишет… Я взяла с собой заметку, которую прочла в «Морнинг пост», но самым нелепым образом уложила ее в свою дорожную сумку, поэтому не могу сейчас показать вам, но она пишет, что ей нужна деятельная, благовоспитанная и старательная молодая леди и что соискательницы должны прибыть в ее резиденцию в Норт-Параде с…
– Норт-Парад! – воскликнула Эннис. – Мое бедное дитя, неужели вы намерены нанести визит миссис Нибли?
– Да, – дрогнувшим голосом призналась Лусилла, придя в уныние от явной жалости в голосе и взгляде мисс Уичвуд. – Достопочтенная[3] миссис Нибли, вот я и подумала, что она – уважаемая дама. Ведь это так, мадам?
– О да! Наглядный пример респектабельности… – ответила Эннис. – Самый злобный и печально известный мужеподобный тиран во всем Бате! Уж не знаю, сколько деятельных и благовоспитанных молодых леди перебывало у нее, прислуживая ей не за страх, а за совесть, на протяжении тех трех лет, что я с ней знакома. Они или сбегают оттуда в истерике, или же она прогоняет их из-за того, что они были недостаточно деятельны или старательны. Моя дорогая, поверьте мне, что место, которое она предлагает, вам решительно не подходит.
– Так я и думал! – заключил мистер Элмор с некоторым даже удовлетворением.
Лусилла была явно обескуражена, но при этих словах быстро воспрянула духом и воскликнула:
– Ничего подобного! Откуда, хотелось бы мне знать, ты все это взял?
– Во-первых, я вообще не думал, что дело, начатое столь безмозглым образом, увенчается успехом. И я неоднократно говорил тебе об этом. Ты не можешь этого отрицать! И что ты намерена делать теперь?
– Не знаю, – ответила Лусилла, и губы у нее задрожали. – Но я что-нибудь придумаю.
– Ты можешь сделать только одно: вернуться к миссис Эмбер, – сказала он.
– О нет, нет, нет! – страстно вскричала девушка. – Я скорее наймусь служанкой, чем вернусь обратно, чтобы выслушивать недовольство, попреки и уверения в том, что я хочу свести тетю в могилу. А потом меня заставят выйти за тебя замуж, что и произойдет неминуемо, поскольку я сбежала с тобой. И будет совершенно бесполезно говорить моей тете или твоему отцу, что я убегала не с тобой, а от тебя, потому что, даже если они мне поверят, все будет только хуже, и они скажут, что теперь мы должны пожениться!
Молодой человек побледнел и воскликнул:
– О боже, именно так они и сделают! В какую же неприятную историю мы попали! Я почти жалею о том, что застал тебя, украдкой выбирающейся из дома, и решил, что мой долг – уберечь тебя от беды.
– Прошу прощения, – вмешалась мисс Уичвуд. – Могу я сделать предложение? – Она улыбнулась Лусилле и протянула девушке руку. – Если вы настроены быть чьей-либо компаньонкой, то будьте моей! – Она услышала, как сидящая в экипаже мисс Фарлоу поперхнулась от негодования, и поспешно добавила: – Во всяком случае, вам одной останавливаться в гостинице неудобно; не следует ожидать и того, что миссис Нибли – даже если она согласится нанять вас, в чем я сильно сомневаюсь – будет готова сделать это немедленно. Для начала она обязательно потребует у вас назвать имя и адрес какой-нибудь респектабельной особы, которая сможет поручиться за вас.
– О боже! – в смятении вскричала Лусилла. – Об этом я не подумала…
– И это вполне понятно, – сказала Эннис. – В конце концов, нельзя же предусмотреть все на свете. Но я уверена, что над этим вопросом следует подумать, как уверена и в том, что думать, стоя на продуваемой холодным ветром дороге, значит отморозить себе мозги. Поэтому, прошу вас, пойдемте в мой экипаж. Мистер Элмор последует за нами в самом скором времени, и мы сможем обсудить вашу проблему после ужина, сидя возле уютного камина.
– Благодарю вас! – дрогнувшим голосом произнесла Лусилла. – Вы очень добры, мисс Уичвуд. Вот только… как же быть Ниниану, ведь он не может оставить лошадь?
– Обо мне можно не беспокоиться, – в благородном порыве промолвил мистер Элмор. – Я отведу коня на ближайший постоялый двор, а там найму какой-нибудь экипаж, который и отвезет меня в Бат.
– Вы даже можете поехать на своей лошади верхом, – предложила Эннис.
– Но я же не одет для верховой езды! – заявил молодой человек, в изумлении глядя на нее. – Кроме того, это упряжная лошадь![4]
Эннис со всей отчетливостью поняла, что мистер Элмор – очень правильный молодой человек. Она удивилась, и, хотя в глазах у нее заплясали смешинки, постаралась произнести со всей серьезностью, на какую была способна:
– Совершенно верно! Мы предоставим вам действовать, как вы полагаете нужным, но я, пожалуй, должна предупредить вас, что, поскольку дорога эта не почтовая, вам, вероятно, будет не так-то легко нанять карету на… «ближайшем постоялом дворе» и, не исключено, придется довольствоваться куда более скромным средством передвижения. Однако я не теряю надежды увидеть вас в моем доме на Аппер-Кэмден-Плейс к ужину.
После этого она рассказала ему, как туда проехать, одарила ласковой улыбкой на прощание и подтолкнула Лусиллу к ступенькам своего экипажа.
Поддерживаемая снизу уверенной рукой слуги, Лусилла преодолела их, но на верхней задержалась и сказала, повернувшись вполоборота:
– Если бы я хоть чем-нибудь могла тебе помочь, Ниниан, то не бросила бы тебя одного, хотя с тобой ничего бы не случилось, не вздумай ты вмешаться в мои дела.
– Об этом можешь не беспокоиться, – ответствовал мистер Элмор. – Ты мне только мешала бы. И тогда положение действительно стало бы катастрофическим, – доброжелательно прибавил он.
– Нет, вы только послушайте, что он говорит! – возмутилась Лусилла.
Она бы, несомненно, сказала что-нибудь еще, но мисс Уичвуд оборвала ее негодующие возгласы, сильным толчком отправив внутрь экипажа и приказав своему лакею, который с большим интересом взирал на происходящее, перенести багаж девушки из кабриолета на задок ее собственной кареты, а когда это было сделано, вошла внутрь и сама. Коротко попросив мисс Фарлоу потесниться на заднем сиденье, чтобы там хватило места и для третьей пассажирки, она пододвинула собственный горячий кирпич под ноги Лусилле, тщательно укутала ее краем широкой меховой дохи и кивнула лакею, показывая, что тот может поднять ступеньки. Еще через несколько мгновений кучер тронул лошадей с места, и Лусилла, тесно зажатая между своей новой госпожой и мисс Фарлоу, удовлетворенно вздохнула и, пожав ледяной ладошкой руку мисс Уичвуд, прошептала:
