Соперник был дворянином. Лицо его не скрывала маска, надменные глаза смотрели холодно, и все же ощущалось в нем нечто трусоватое – он часто оглядывался, явно просчитывая пути к отступлению. Не давая ему времени на размышления, шевалье скрестил с ним клинки. Правую руку свело от резкой боли, и потому Теодор пропустил один удар – шпага противника слегка оцарапала ему плечо. Виллеру велел себе быть внимательнее.
Незнакомец наседал на него, под его бешеным, отчаянным натиском Теодор отступал. Кони гарцевали. «Куда проще было бы вести бой пешим», – с тоской подумал шевалье. Биться верхом, левой рукой, со здоровым противником – это требовало ловкости и сил, которые и так уже были на исходе.
И вдруг незнакомец заговорил:
– Сдавайтесь, шевалье, или бегите. Доставьте мне удовольствие!
– Благодарю за предложение, – процедил Теодор, – я предпочитаю остаться.
«Шевалье? Выходит, он знает, на кого напал...» Он вгляделся в лицо всадника, пытаясь вспомнить, не встречались ли они раньше, но так и не смог сосредоточиться: обстановка не располагала.
– Значит, вы предпочитаете умереть! – раздраженно крикнул тот и удвоил усилия. Лошади развернулись, Виллеру позволил себе бросить короткий взгляд на поле боя: не подбирается ли кто еще из кустов.
Эта заминка стоила Теодору еще одной несущественной царапины. Шевалье устал, противник же его был свеж и яростен, и просто горел ненавистью. Интересно, зачем ему понадобился именно Виллеру? И кто он вообще такой, этот таинственный, так ненавидящий его незнакомец?
Глаза дворянина полыхнули – он был уверен в победе. Теодор пошатнулся в седле, приоткрывая правый бок. Соперник немедленно воспользовался возможностью и, ликуя, нанес удар, пронзивший плечо Виллеру...
Теодор едва не выронил шпагу, но удержался в седле. Фернан всхрапнул и отпрыгнул в сторону. Незнакомец продолжал наступление, но Виллеру, собрав последние силы, нанес ему удар в корпус. Дворянин зашипел от злости: кажется, его задело. Но все равно он оставался вполне здоровым и сильным, а пасть в бою за несколько золотых монет герцога Энгиенского шевалье не желал. Потом он найдет способ рассчитаться с обидчиком, а сейчас придется рискнуть лошадью. Воспользовавшись замешательством разбойника, Виллеру пришпорил коня и направил его прочь с дороги, в сугробы.
Дворянин выругался и пустился в погоню. То ли Фернан оказался более выносливым, то ли просто удача нынче была на стороне Теодора, но у реки преследователь отстал. Виллеру пошевелил раненой рукой, кровь все еще струилась из раны. Плохо.
Нужно срочно добраться до жилья и попросить помощи, иначе он истечет кровью. Теодор вернулся на дорогу и пришпорил коня. Перед глазами все плыло. Он попробовал зажать рану ладонью, но конечно же из этого ничего не вышло. Сил не осталось, озадаченный Фернан, не чувствуя шпор и поводьев, перешел с рыси на шаг, а потом и вовсе остановился. Чувствуя, что держаться в седле нет сил, Теодор медленно сполз со спины коня и упал в придорожный сугроб, как на пуховую перину.
Наверное, шевалье потерял сознание всего на несколько мгновений, потому что, когда он очнулся, было еще светло – то ли солнце пока не село, то ли совсем недавно ушло за холмы. Река по-прежнему шумела, но Теодор услыхал и другой звук. Кто-то ехал по дороге, распевая веселую песенку.
... – Красотка Марго дрожит день и ночь, Старый Жанно ей не может помочь! – выводил молодой звонкий голос. Далее описывались мучения своенравной девушки, которая страдает от холода и немощей дряхлого мужа. Чего только не перепробовала бедная Марго, чтобы не мерзнуть! И накидку меховую надевала, и хворост муж в камин постоянно подкидывал, и даже привез из Парижа меховые чулки, как у самой королевы! Тщетно: красавицу продолжало трясти чем дальше, тем сильнее. Судьба ее была бы совсем печальна, если бы не молодой красавец аббат из соседнего монастыря, который проникся несчастьями бедняжки и оказал ей всю необходимую помощь в этом пикантном вопросе. Теодор, закрыв глаза, с болезненным интересом слушал песенку, совершенно позабыв о собственном бедственном положении.
Синие глаза, завитая прядь!
Ах, как жарко с красавцем аббатом спать!
Всадник был уже совсем близко, и песенка внезапно оборвалась, сменившись проклятиями. Неизвестный остановил коня, спрыгнул на землю. Виллеру ощутил, что чьи-то руки аккуратно приподнимают его со снежного ложа.
– Сударь, вы живы?
Теодор с трудом разлепил веки и уставился в лицо незнакомцу. Достаточно молодой человек, темноволосый и синеглазый, изумительно красивый. Его Виллеру точно никогда не встречал. Впрочем, не в первый раз шевалье пытались убить абсолютные незнакомцы, но этот, кажется, не из их числа. Не в силах ответить, Теодор только пошевелил губами.
– О, Святая дева, да вы истекаете кровью!
– Исключительная наблюдательность, – прохрипел Виллеру.
Незнакомец обрадовался:
– Язвите, значит, жить будете. Не беспокойтесь, я позабочусь о вас. Как ваше имя?
– Шевалье Теодор де Виллеру.
– А я – аббат Анри де Вильморен. Что ж, шевалье, давайте-ка я помогу вам подняться и сесть на лошадь. Это ведь ваш изумительный конь скучает неподалеку?.. Вот так, потихоньку, нашими стараниями да Божьей милостью...
Теодору удалось взобраться на лошадь, но это потребовало последних сил, которые, как ни странно, у него еще оставались. Земля под копытами коня вздрогнула – и провалилась во тьму.
После отъезда Анри Камилла заскучала. Вильморен всегда оживлял ее жизнь, но его визиты не могли длиться вечно или хотя бы случаться чаше. У Анри было много обязанностей.
Госпожа де Ларди устроилась с книгой у огня, но читать не могла. Может быть, Анри прав, и ей пора что-то менять? Однако при мысли, что нужно ехать в Париж и начинать охоту за женихами, Камиллу начинало тошнить. Она уже однажды попробовала и вовсе не горела желанием повторять попытку. Проще здесь и так – а там будь что будет. Господу наверняка нравится ее жизнь, если Он не хочет, чтобы она изменилась. Почти монахиня – только без обетов, без мессы, в бархатных платьях и с еретическими книгами. Камилла усмехнулась.
«Если бы Он хотел, чтобы я изменилась, Он дал бы знак... А я, возможно, оказалась бы не настолько глупа, чтобы понять послание».
Она вздохнула и захлопнула книгу. И в тот же миг услыхала топот ног. Дверь распахнулась.
– Госпожа! – Аннет задыхалась. – Там... там вернулся аббат де Вильморен!
– И его возвращение тебя так напугало? – насмешливо поинтересовалась Камилла.
Аннет помотала головой:
– Святой отец привез раненого. Говорит, нашел на дороге...
