Она выбрала кусок мягкого козьего сыра и вытащила свой кинжал. В любом случае Пэган будет не первым мужем, который станет искать удовольствий на стороне.
Она с такой силой воткнула в сыр нож, словно собиралась убить его, потом отрезала щедрый кусок.
Дейрдре не наивна. Несмотря на осуждение общественной морали, мужчины, она знает, считают себя вправе заниматься любовью с кем пожелают, даже с чужими женами, лишь бы их не поймали.
Она раздраженно сунула сыр обратно на полку и начала размазывать свою порцию по лепешке ножом. Затем нахмурилась, глядя в темный угол кладовой. Это там Люси задирала свои юбки? Это то самое место, где Пэган испытывал искушение нарушить свои брачные обеты?
Лепешка разломилась надвое.
Чертыхнувшись, она спрятала нож в ножны, затем сунула месиво из лепешки и сыра в рот, мстительно жуя, и выскочила из кладовой, не желая провести ни секундой больше в месте любовного свидания Пэгана.
Когда она появилась в большом зале с набитым едой ртом, то тут же налетела на Пэгана – потного, пыльного и запыхавшегося, явно только что с тренировочного поля. Да поможет ей Бог: когда он посмотрел на нее своими мерцающими зелеными глазами, даже то, что он неверный муж, не помешало ее сердцу неровно затрепыхаться.
– Я искал тебя, – сказал он. Затем, заметив ее раздутые щеки, усмехнулся: – Проголодалась?
Она даже не пыталась ответить из боязни подавиться. Раздосадованная, она устремила взгляд на застланный камышом пол и продолжала жевать, надеясь проглотить сухой ком не подавившись.
– Мне надо обсудить с тобой некоторые вопросы, касающиеся усовершенствования защиты Ривенлоха, – сообщил он.
Она с сомнением взглянула на него.
– Я раздумываю над сооружением крепостного рва.
– Рва? – пробормотала она с набитым ртом. Конечно же, он шутит.
Внезапно он схватил ее за руку.
– Идем, – бросил он, не оставляя ей выбора, когда потащил за собой, как ребенка. Она могла бы воспротивиться, но мальчишеское воодушевление, светящееся у него в глазах, когда он вел ее через зал, убедило ее уступить ему. Его энтузиазм был заразителен, и скоро дружеское пожатие его крепкой руки заставило ее позабыть и о Люси, и о кладовой.
С Дейрдре на буксире он распахнул двери замка и зашагал через двор – мимо часовни, фруктового сада и мастерских, затем вывел ее через крепостные ворота. В своем рвении он забыл про ее ноющие мышцы, и Дейрдре, морщась на каждом шагу, с трудом поспевала за ним, несмотря на широкие шаги.
В нескольких ярдах за воротами он остановился, затем повернул ее лицом к крепости.
– Здесь будет построена навесная башня, – сказал он, отпуская ее руку, чтобы начертить воображаемый квадрат, – с подъемным мостом.
Она нахмурилась, представив это, удивляясь его энтузиазму. Добавить крепостной ров к уже существующей крепости – странная затея. Это будет трудно, едва ли возможно осуществить.
– Придется много копать, – сказала она ему.
– Да.
– Он должен быть достаточно широкий, чтобы задержать нападающих.
– Да, широкий и глубокий.
Она покачала головой:
– Если копать глубоко так близко от стены, это может разрушить фундамент.
После некоторого раздумья он согласился:
– Строитель сказал, что нам придется укрепить крепостную стену.
Дейрдре вскинула брови. Стена вокруг Ривенлоха довольно протяженная.
– Это огромный объем работ.
Пэган кивнул.
Она нахмурилась:
– Даже если такое возможно, это будет стоить целое состояние.
– Не важно. – Голос его зазвенел от гордости, когда он добавил: – Никаких денег не жаль, чтобы защитить нашу землю.
Она внимательно поглядела на него. Блеск его глаз подтвердил ей, что он вполне искренен. Он действительно намерен сделать все, что в его силах, чтобы защитить замок. Пусть он пришел в Ривенлох как узурпатор, но теперь так полюбил крепость и ее обитателей, что готов ради них на любые жертвы.
И все же крепостной ров – это, кажется, чересчур.
– Мы никогда раньше не нуждались в таких мерах защиты.
– Вообще-то я не вполне убежден, что они и сейчас нужны нам, – согласился он.
– Ты уже говорил об этом с моим отцом?
– Нет. Решил спросить вначале твоего совета.
– Моего совета? – с сомнением переспросила она, ища признаки издевки на его лице – насмешливого блеска глаз, кривых ухмылок, – но их не было.
– Если ты сочтешь идею нестоящей, – мягко продолжил он, – мы вообще не будем отца беспокоить этой затеей.
Она встретилась с его серьезным взглядом, затем чуть заметно с признательностью кивнула. С его стороны дипломатично не упоминать о слабоумии ее отца. Но пока он терпеливо ждал ее ответа, она ощутила какое-то стеснение под его твердым, спокойным взглядом, настороженность от этого внезапного интереса к ее мнению.
– Что ж, хорошо. Тогда скажу, что все-таки считаю эту идею нестоящей.
В его глазах промелькнуло недовольство, но он тут же погасил его.
– Почему?
– Само рытье сделает крепость уязвимой.
– Только на короткое время.
– Достаточное для вражеских саперов, чтобы подорвать стену.
Он нахмурился:
– Я об этом как-то не подумал.
Дейрдре была настроена спорить, чтобы доказать свою правоту, но его слова выбили почву у нее из-под ног. Не ослышалась ли она?
Он медленно кивнул:
– Пожалуй, ты права. Риск того не стоит.
Она заморгала. Его признание растопило что-то внутри её, смягчило сердце и лишило дара речи. Она могла лишь изумленно взирать на него. Его глаза сейчас были полны искреннего доверия, прекрасные, чистые и глубокие, словно летнее озеро… Глаза, способные заледенеть в холодной ярости, но сейчас переполненные мягким теплом.
Но тут она вспомнила Люси.
Дейрдре быстро отвела взгляд, устремив его на дальние башни, – она еще не простила Пэгана.
– Есть и другие способы укрепить стены, – сказала она. – Бастионы. Опорные башни. Контрфорсы.
– Идем, – сказал он ей с сияющими глазами. – У меня есть другая идея. Я покажу тебе.
Он вновь потащил ее за собой, шагая размашистым шагом назад – в ворота, через двор, распугав выводок цыплят.
Она не могла продолжать сердиться на него, когда он шел с ней рука об руку по периметру территории крепости, делясь своими планами относительно еще одной стены – идея, которая так вдохновляла его, что он бредил ею, как мальчишка. Несмотря на обычно скептичную натуру Дейрдре и нежелание перемен, она поневоле оказалась захваченной его энтузиазмом.
– Она будет приблизительно концентрической, – объяснил он, похлопав по камням южной башни, – образуя дополнительный барьер между внешней стеной и самой крепостью. Но внутренние ворота будут смещены.
