Ричард обратился к нему со странной просьбой:
— Проследите, чтобы русского кучера покормили, а лошади пусть отдохнут в конюшне. Я не хочу, чтобы они возвращались в Хофбург раньше, чем через несколько часов.
— Хорошо, господин. — Лицо дворецкого оставалось бесстрастным. — Вы условились с его светлостью о встрече?
— Нет, — ответил Ричард, — но, возможно, он согласится принять графиню Шонберн. Передайте, что она здесь и умоляет о встрече.
Ричард помог Ванде выбраться из саней. Она окоченела, ноги не слушались ее, и она бы упала, если бы Ричард не обнял ее, но губы ее улыбались, а глаза сияли от радости. Она рассмеялась и сказала, что была счастлива совершить с ним такое путешествие.
Ричард предпочел не обсуждать вопрос о том, что путешествие могло закончиться иначе: прошлое уже не имело значения. Будущее — вот о чем следовало позаботиться и как можно скорее.
Увидев себя в зеркале, Ванда расстроилась.
— Не могу ли я привести себя в порядок перед встречей с князем? — обратилась она к дворецкому.
К ней вышла экономка в черном шелковом платье и увела ее с собой.
Ричард тоже поспешил умыться, но дворецкий успокоил его:
— Можете не торопиться, его светлость обычно завтракает в восемь тридцать, а сейчас всего семь сорок.
— Тогда мне нужен парикмахер и свежий галстук! — приказал Ричард.
Его позабавила мысль, что он начал привыкать занимать галстуки и бриться в чужих домах. Он вспомнил ночь после пожара, когда ему пришлось отмываться в доме баронессы Валузен, а затем послать за Гарри, чтобы он присоединился к ним.
«Что-то он сейчас делает? Наверное, беспокоится, — подумал Ричард, — а как он обрадуется, узнав о том, что они наконец-то покидают Вену!» Он так и не смог полюбить «самый веселый город Европы».
Когда Ричард переоделся и привел себя в порядок, его проводили в небольшую гостиную, окна которой выходили в сад.
— Его высочеству доложили о графине. Князь спустится через несколько минут, — сообщил дворецкий.
Оставшись один, Ричард подошел к окну и, глядя на заснеженные лужайки, задумался. Он не знал, какова будет реакция князя, когда он узнает о событиях последней недели и о том, что девушка, в которой он заинтересован, потому что когда-то любил ее мать, собирается обвенчаться с неимущим изгнанником — англичанином. Однако эти грустные мысли недолго занимали его, так как в гостиную вошла Ванда. Она была в светлом платье, ее любимый кулон из бирюзы и бриллиантов украшал точеную шею. Волосы были искусно уложены, и она имела такой свежий вид, что трудно было представить, какую, полную ужаса и опасностей, ночь в открытых санях на морозе пережила эта девушка.
Она подбежала к нему, и Ричард прижал ее к груди.
— Я люблю вас. Все остальное неважно, правда? — спросил Ричард.
— Конечно, — улыбнулась Ванда. — Я тоже очень люблю вас, мой дорогой. Простите, у меня даже не было времени поблагодарить вас. Вы спасли мне жизнь!
Он обнял Ванду еще сильнее, и губы их встретились.
— Сегодня вы станете моей женой… — шептал Ричард.
Они не слышали, как отворилась дверь, но, почувствовав, что они не одни, отпрянули друг от друга и увидели князя Меттерниха.
На нем был голубой бархатный халат, волосы тщательно причесаны, а по его оживленному виду трудно было предположить, что он когда-либо спит.
— Мне доложили, что меня срочно желает видеть графиня Ванда Шонберн, не по этой ли причине? — улыбаясь, намекнул он на их долгий поцелуй.
Вспыхнув, Ванда склонилась в глубоком реверансе.
— Простите, мы не слышали, как вы вошли, — воскликнула она.
— Любовь глуха и скорее всего слепа, — пробормотал князь и взглянул на Ричарда.
— Ричард Мэлтон, к вашим услугам, ваше сиятельство, — представился Ричард.
Князь протянул ему руку.
— Я знал вашего отца, когда он был в Париже, — сказал он и обратился к Ванде: — Так что же вы хотели мне сообщить? Или мне угадать самому?
— Мы пришли сказать, что собираемся обвенчаться сегодня, — сказала Ванда. — Но я хотела, чтобы вы первым узнали об этом. И хотела, чтобы вы познакомились с Ричардом.
— Обвенчаться? — Князь нахмурился.
— Да, — быстро ответила Ванда. — Я люблю его, а Ричард любит меня, но он считает очень важным, чтобы мы обвенчались именно сегодня… сразу же. Видите ли, нам необходимо уехать из Вены.
— На самом деле? Вот так новость! Молодой человек, может быть, вы объясните мне что-нибудь?
— Ваша светлость, мне бы хотелось это сделать с глазу на глаз…
— Нет! — запротестовала Ванда, — Я знаю, вы хотите пощадить меня, не ставить в неловкое положение из-за того, что случилось во дворце графа Разумовского. Но мне нечего стыдиться, и я хочу, чтобы князь знал обо всем!
Она прижалась к Ричарду, и он, улыбнувшись, сказал:
— Что ж, давайте вместе расскажем князю обо всем, — и несколько вызывающе взглянул на князя.
Меттерних внимательно посмотрел на них.
— Думаю, рассказ будет долгим, так что давайте присядем, — предложил он.
Они прошли к камину. Князь занял кресло с высокой спинкой, а Ванда и Ричард устроились напротив него на диване, обшитом золотой парчой. Ричард начал рассказ с первой минуты их знакомства в Хофбурге. Затем изложил всю историю: как он играл роль царя, как он полюбил Ванду и как Екатерина узнала, что Ванда работает на князя. Он рассказал, что случилось во дворце графа Разумовского, о том, что они остались у баронессы Валузен, о том, что случилось вчера вечером, о похищении Ванды Волконским, о погоне и спасении Ванды.
Он говорил просто и сдержанно, и, пока он рассказывал, князь не спускал с него глаз.
— Это все, ваша светлость, — закончил Ричард. — Поэтому я решил: единственное, что мы можем сделать, — обвенчаться сегодня и покинуть Вену. Когда Ванда станет моей женой, я буду иметь право защищать ее. Но я не настолько глуп, чтобы не понимать, что у меня теперь два жестоких врага, и собираюсь сегодня вечером выехать в Брюссель, где попытаюсь получить помощь британского посла.
— Так вас выслали из Англии?
— Да, выслали! — воскликнул Ричард. — За дуэль, на которой я даже не присутствовал, за смерть человека, с которым я даже не ссорился!
— Что же произошло?
Ричард в двух словах объяснил суть дела.
— Я знаю вашего кузена, — сказал князь. — Дуэлянтство у него действительно в крови.
— В то время мне ничего не оставалось делать, как принять его условия, — сказал Ричард.
— Вероятно, вы поступили правильно, — согласился князь. — В тех обстоятельствах выбора у вас не было. Но я вынужден задать вопрос: как вы собираетесь содержать жену?
