Размышления саксонца прервал неожиданный шорох. Он резко обернулся, готовый отразить нападение, но увидел лишь трусившую в его сторону лошадь.
Лошадь? Торвин прищурился, глядя на упитанное животное. Без всякого сомнения, перед ним была лошадь, но ведь минуту назад ее не было. Как могла она возникнуть из ниоткуда? Но, как бы там ни было, отказываться от подарка судьбы он не стал.
Хоть это было и нелегко, но Торвин, подгоняемый страхом, быстро перекинул жреца через спину лошади. Повернувшись, он ухватился за гриву, чтобы самому вскочить и скакать в монастырь.
Второй выстрел Киэра был не менее точен, чем первый. Однако, глядя в зеленый просвет между ветками на двух взрослых мужчин, растянувшихся на земле, и третьего, перекинутого через широкую спину кобылы, мальчик не сомневался, что его неопытная рука не смогла бы сама совершить это чудо. Он обернулся к девушке, все еще державшей сияющий кристалл.
– А что мы будем делать теперь?
Зеленые плаза не отрывались от ослепительно сверкавшего камня.
– Подыщем безопасное укрытие.
Анья решила довериться духам природы, чтобы они указали ей путь в убежище, как они привели ее прошлой ночью в укромный, увитый розами и плющом уголок. Словно в ответ на ее слова, рыженький зверек метнулся к ней. Девушка наклонилась и ласково подняла с земли Недди.
– Как?.. – Киэру нелегко было задать этот вопрос. Ему хотелось узнать, как именно они будут просить о помощи высшие силы… но он опасался, что не достоин того, чтобы быть посвященным в таинство.
– Нам удалось ведь добраться сюда, и мы спасли Ивейна. – Рассуждая логически, Анья хотела рассеять дурные предчувствия Киэра. – Пусть мы и наполовину саксонцы, но духи стихии теперь не оставят нас.
– Ни теперь, – негромко произнес за спиной незнакомый голос, – ни впредь.
Звук этого голоса, прозвучавший внезапно так близко, поразил Анью и Киэра так же, как камни, пушенные из рогатки, поразили обоих мужчин, распростертых сейчас на земле. И девушка, и мальчик застыли, как их поверженные противники. Однако даже Киэру было известно, что духи стихии обращаются к людям только через сознание и душу – но уж никак не человеческим голосом, каким бы он ни был певучим.
– Быть может, я смогу дать вам то, что вы ищете, – продолжал тот же голос. – Клянусь вам могуществом сияющего кристалла, что, пока к Ивейну не вернется здоровье, мой дом станет лучшим убежищем и для него, и для вас.
Услышав клятву, известную только друидам, Анья недоуменно нахмурилась и обернулась, желая увидеть того, кто ее произнес. Но увиденное тотчас же рассеяло ее недоумение.
Зеленые глаза потемнели от замешательства; девушка начинала что-то припоминать. Только седая прядь в черных, как смоль, волосах отличала стоявшую перед ними женщину от родной сестры Ивейна. Она была точно такого же роста, такая же худенькая и улыбалась так же ласково, как и Ллис.
Не сразу оправившись от смущения, Анья с запозданием вдруг осознала то, что сказала незнакомка; девушку, точно громом, поразили ее слова. Женщина говорила об Ивейне, называя его по имени, словно хорошо его знала.
– Я – Элис.
Анья ахнула. Ну конечно же, сходство было такое, что ей с первой минуты следовало бы догадаться. Ей было знакомо это имя. Она слышала также рассказы о встречах Ивейна с этой женщиной, с его сбившейся с истинного пути таинственной сестрой. Но как же можно верить подобному приглашению?
– Ивейн подарил мне волю, когда мы в последний раз встретились, не побоялся рискнуть. Не многие пошли бы на это, и вот я пришла сюда, посланная, чтобы отблагодарить за его дар.
Элис помолчала. Глаза ее, синие, как у брата, вглядывались в нежное лицо девушки.
– Прошу вас, позвольте мне это сделать.
Анье хотелось спросить говорившую загадками незнакомку, кто же послал ее сюда, но девушка понимала, что лучше ей удержаться от вопросов. В следующую минуту она уже знала ответ. Женщина сама была ответом на этот вопрос. Лисенок, всегда охранявший Анью, остался спокойным при неожиданном появлении незнакомки, а значит, ей можно верить.
Элис по лицу Аньи видела, что девушку обуревают сомнения, читала тревогу в ее зеленых глазах. Она почувствовала и откровенное любопытство мальчика. Но ничего не сказала. Любое правдивое объяснение было бы слишком трудным и долгим, а им нельзя было терять ни минуты.
– Пойдемте, я покажу вам дорогу.
Элис шагнула в казавшиеся непроходимыми заросли. Анья и слова не успела промолвить, как Ягодка без всякого понукания потрусила за незнакомкой. Это также доказывало, что они поступили правильно, приняв приглашение. Девушка подняла торбу Ивейна, а Киэр взял мешок со своими пожитками. Они последовали за незнакомкой, и Нодди, не отставая, бежал за ними.
– Вы потеряли жреца?
Воздух в маленькой келье аббатства, где Уилфрид принял двух избитых, потрепанных в схватке воинов, казалось, сгустился от негодования и ярости.
– Нет, он был у меня в руках, пока этот безмозглый тупица не вмешался и все не испортил! – порычал Торвин.
– По-моему, я сделал это по вашему приказанию, – взглянув на епископа, сказал Рольф.
Торвин медленно обернулся, недовольно взглянув на епископа:
– Так что я требую вознаграждения!
– За то, что ты все провалил? Х-ха! Рольф выпрямился, расправив могучие плечи:
– Я выполнил свое обещание в точности, и это я заслуживаю награды!
Ожесточенно оспаривая претензии Торвина, воин нетерпеливо шагнул к епископу в ожидании платы.
– Но ни один из вас не привел ко мне этого человека.
Уилфрид заговорил так тихо, что спорщикам волей-неволей пришлось замолчать и напряженно вслушиваться, чтобы хоть что-то расслышать. Епископ уже заметил, что прием этот действует безотказно. В особенности, когда имеешь дело с подобными задиристыми и вздорными крикунами.
– Пока я не получу колдуна, золота вам не видать.
– Вы обвиняете нас в том, что он исчез? – возмущенно воскликнул Рольф. – Так ведь не я же сокрыл его от вас! Напротив, я еще и поплатился громадной шишкой на голове. Хотя бы за это меня следует вознаградить!
– А если даже мы и виновны, что упустили жреца, то как тогда с теми двумя, сидевшими в клетке и все же умудрившимися ускользнуть? Может быть, мы и в этом виноваты? – В борьбе против их общего недруга Торвин присоединился к возражениям своего недавнего соперника.
– Найдите мне хотя бы одного из пропавших, и я награжу вас.
Уилфрида утомили их бесконечные жалобы, и он пообещал это, надеясь таким образом отвлечь их от мыслей об обидах видениями будущего богатства.
– Доставьте мне всех троих, и я заплачу втройне.
