— Я никому ничего не внушаю. Спрашивайте с Киприана. Он так в вас влюблен, что способен приревновать даже к бизань-мачте, если бы она только вам поклонилась.
— За исключением вас, Ксавье, — строптиво сказала Элиза, пытаясь побороть странные ощущения в низу живота.
— О, он прекрасно знает, что мое сердце отдано моей милой Ане, — вы оба скоро с ней познакомитесь.
— Значит, мы скоро придем в порт? — оживилась Элиза, надеясь перевести беседу в безопасное русло. Но Обри не так легко было сбить с толку.
— Если капитан так в тебя влюблен, почему не проводит с тобой больше времени? — требовательно спросил он. — Ему же никто не может помешать.
Элиза в замешательстве теребила лежавшую у нее на коленях робу. Как объяснить ему? А почему, собственно, она должна что-то объяснять?
— Полагаю, я могу ему помешать.
— О! — Брови Обри задумчиво сдвинулись. — Значит, ты хочешь, чтобы он был для тебя только другом, как Оливер? Это из-за Майкла?
— Да, Элиза, это из-за Майкла? — повторил за ним и Ксавье.
Элиза, сжав губы, устремила взгляд на море. Как ответить на такой вопрос?
Но Обри ее ответа дожидаться не стал.
— Майкл слишком скучный тип, он для Элизы не подходит, — безапелляционно заявил мальчик. — Особенно теперь, когда она побывала на море и познакомилась с такими парнями, как ты, Ксавье, Оливер, Мик и другие… Да Майкл не сумеет завязать даже самый простой морской узел, он только и знает, что шляться по приемам, балам и все такое… — Тут он ненадолго замолчал и посмотрел на кузину не по годам серьезными и мудрыми глазами. — Я знаю, что буду ужасно скучать, когда мы вернемся в Англию. Как я хотел бы стать моряком! — добавил он со вздохом.
— Ну а я не буду скучать. Ни капельки! — с жаром возразила Элиза. — И Майкл вовсе не скучный.
— Вы, кажется, не слишком в нем уверены, — сказал Ксавье. — По правде говоря, я бы советовал вам отнестись к сватовству Киприана посерьезнее. Лучшего мужа вы вряд ли найдете.
— К его сватовству?!. — Элиза широко раскрыла глаза, затем возвела их к небу. — Я не назвала бы его намерения… — Она осеклась, увидев, что Обри ловит каждое слово. — Его… его намерения… вовсе не так серьезны, — неловко закончила она.
— Думаю, вы ошибаетесь, — ответил Ксавье так спокойно, словно они говорили о погоде или о том, что сегодня будет на обед.
— Оставим это, Ксавье, — отрезала Элиза, не в силах скрыть свое волнение.
Ксавье только слегка приподнял брови, но Обри не сдавался:
— Почему ты хочешь выйти замуж за этого зануду Майкла, когда можешь стать женой настоящего морского капитана?
Элиза передернула плечами.
— Морского капитана? Да он пират! — огрызнулась она. — Или, по крайней мере, контрабандист.
— Он смелый и отважный. Его имя ему подходит4. И у него собственный корабль.
— У твоего отца тоже есть собственные корабли, Обри Хэбертон.
— Да, но он никогда не ходил ни на одном из них.
— Что ж, может быть, он их терпеть не может. Как я. Терпеть не могу корабли и море!
Обри покачал головой и повернулся к африканцу:
— Мои сестры ведут себя точно так же, когда поссорятся с очередным кавалером. Кажется, капитан ей нравится.
— Мне тоже так кажется, — ухмыльнулся Ксавье. — И я точно знаю, что твоя кузина нравится ему.
Элиза и так остро ощущала присутствие Киприана, в каком бы месте корабля он ни находился, а после беседы с Обри и Ксавье это ощущение стало еще более терзающим. День был холодный, ветер налетал неожиданными порывами, но девушка, надев толстый свитер, который принес ей Ксавье, решила подняться на палубу и немного постоять возле борта. Ей необходимо было как следует разобраться в том, что происходило между ней и Киприаном, и задача эта, несомненно, была не из легких. Если уж ее собственные чувства так безнадежно запутанны, то как ей понять, что творится в душе Киприана?
А Киприан, словно шестым чувством, понял, что ее душевный разлад достиг апогея. Стоило только Обри, который тоже поднялся на палубу вместе с Элизой, отправиться с одним из матросов учиться вязать морские узлы, как он тотчас же спустился с капитанского мостика и подошел к ней.
— Завтра мы повернем на восток, — сказал он. — И возможно, совсем скоро вы снова почувствуете под ногами твердую землю.
Элиза бросила на него испытующий взгляд, и, хотя она тут же отвела глаза, притворившись, будто изучает свои ногти, увиденного хватило, чтобы привести все ее чувства в окончательное смятение. На Киприане были короткие замшевые сапоги, темные брюки, красиво облегавшие длинные стройные ноги, и короткий кожаный камзол, надетый поверх тонкой льняной рубашки и подчеркивавший ширину его груди и плеч. На мужественном лице сверкали темно-синие глаза, и ветер играл его мягкими волосами.
Она постаралась скрыть свое смятение.
— Где же мы причалим? — спросила Элиза, от души надеясь, что этот вопрос прозвучит достаточно нейтрально и не выдаст ее заинтересованности.
— На Олдерни. Я там живу.
Это заставило ее вновь взглянуть на него.
— Живете? — вырвалось у Элизы.
Ко всем разноречивым чувствам, владевшими ею, теперь присоединилась паника.
— А вы думали, что я все свое время провожу на корабле?
— Я вообще об этом не думала, — нахмурилась Элиза. — Но… зачем вы везете нас к себе домой?
— Я полагаю, что вы найдете мое жилище весьма комфортабельным, — сказал Киприан, не ответив на ее последний вопрос. — Оно несколько напоминает виллу, которую вы снимали на Мадейре, хотя, возможно, и не такое роскошное.
Напоминает их виллу на Мадейре? Брови Элизы поползли вверх.
— Разве вы видели нашу виллу?
Он повернулся так, чтобы смотреть ей в лицо, опершись спиной на широкий деревянный поручень и широко расставив ноги для устойчивости.
— Я должен был знать все о вашей жизни, прежде чем доставить вас на свой корабль.
— Вы хотите сказать — о жизни Обри? — спросила она довольно едко.
Киприан слегка наклонил голову в знак согласия:
— Да, конечно. Но теперь, пожалуй, меня больше интересуете вы.
Странно, как весь корабль не вспыхнул в этот момент, словно пучок соломы, мельком подумала Элиза, перехватив устремленный на нее пылающий взгляд Киприана. В ее сердце, во всяком случае, эти слова мгновенно разожгли настоящий пожар. И не только в сердце, но и в том, другом месте, которого он касался в прошлый раз и откуда разливались по телу те непереносимо, мучительно сладостные ощущения.
Не без труда она заставила себя оторвать взгляд от его лица и уставилась в пространство. Море и небо простирались перед ее глазами, но Элиза видела перед собой только Киприана.
