«Как ты мог, Хантер? Я люблю тебя, почему ты меня покинул?»
* * *
Шли месяцы. Скотти получал от отца теплые, полные любви письма, Кэтлин же Хантер не написал ни строчки. Но она скрывала от сына свою боль и бодрым голосом читала ему вслух письма от отца.
«Дорогой Скотти!
Я нахожусь в Виргинии. Места здесь очень красивые, но я тоскую по Натчезу и особенно по тебе, сынок. Каждый вечер перед сном я думаю о тебе. Сынок, ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю, я хочу, чтобы ты помнил об этом, что бы ни случилось. Как бы мне хотелось быть сейчас дома, чтобы мы с тобой могли пойти на задний двор и поиграть в мяч! Может, ты сумеешь уговорить Дэниела заменить меня в мое отсутствие. Только не забывай, что мяч надо бросать правой рукой.
Дорогой, уже поздно, мне пора спать. Будь хорошим мальчиком и слушайся маму.
Любящий тебя папа».
– Мама, как ты думаешь, папа вернется домой к моему дню рождения? – спросил Скотт, когда Кэтлин дочитала письмо.
– Нет, дорогой, в этом году – нет. Но ты не переживай, мы устроим веселый праздник, ты пригласишь Джонни Джексона и всех своих…
– Не нужен мне праздник, если не будет папы! – заявил Скотт и, надув губы, вышел из комнаты.
Пришло лето, а с ним снова наступила удушающая, влажная жара. Кэтлин пыталась продолжать жить как ни в чем не бывало, но ей очень недоставало Хантера. Его неожиданный и необъяснимый отъезд по-прежнему причинял ей боль.
Война постепенно стала менять жизнь всех, натчезские молодые люди один за другим записывались в армию Конфедерации и покидали город. Бен Джексон ушел в армию через неделю после Хантера и сейчас находился где-то в Южной Каролине. Вскоре за ними последовал и Калеб Бейтс, оставив безутешную новобрачную горевать о том, что Западная Виргиния, где служит ее муж, слишком далеко от Натчеза. Бекки и Джулия стали каждый день приходить в гости к Кэтлин, как бывало раньше, в более счастливые времена. Жаркими летними днями они сидели в беседке в саду, наблюдая, как Скотти и Джонни резвятся на лужайке. Джулия и Бекки – обе беременные – переносили жару хуже Кэтлин и поочередно вздыхали о том, как им не хватает их любимых мужей.
– Кэтлин, а тебе не кажется иногда, что ты просто умрешь от одиночества? – спросила как-то Джулия. – Я ужасно скучаю по Калебу. Подумать только, когда он уходил в армию, я еще не знала, что беременна, мне даже не удалось поделиться с ним радостной новостью.
– Джулия, конечно, я скучаю по Хантеру, очень скучаю. – Кэтлин улыбнулась подруге. – Но ты ведь написала Калебу, что он станет отцом? Представляю, как он обрадовался.
– Джулия, ты счастливее меня, – вздохнула Бекки. – Бен-то уже знал, что я жду ребенка, но думаешь, это его остановило? Он все равно ушел воевать, и вот пожалуйста, в октябре мне придется рожать одной!
– Бекки, ты не одна, мы с тобой, так что не отчаивайся, – попыталась успокоить подругу Кэтлин.
Джулия рассмеялась:
– Кэтлин, признайся, как из нас троих тебе одной удалось не забеременеть до отъезда мужчин?
На лицо Кэтлин набежала тень.
– Мне даже жаль, что я не беременна. Если бы я носила ребенка Хантера, мне было бы не так одиноко.
– Чепуха! – возразила Бекки. – Вон он, ребенок Хантера, играет у тебя перед глазами. Да ты должна благодарить Бога, что тебе не придется рожать без мужа! Успеешь еще забеременеть, когда он вернется.
– Ты права, Бекки. Когда Хантер вернется, я подарю ему дочку, – бодро сказала Кэтлин, но она знала, что у них с Хантером никогда не будет ни дочки, ни сына.
* * *
В середине октября Бекки родила девочку. Кэтлин находилась при ней. Держа на руках крошечный сверток, она грустила о том, что это не ее младенец. Здоровая рыжеволосая девчушка росла не по дням а по часам, ее старший брат и Скотти привязались к девочке и любили с ней играть.
На Рождество подруги собрались в Сан-Суси, стараясь, чтобы праздник прошел как можно веселее – насколько это вообще возможно без мужей. Хантер прислал сыну несколько небольших подарков, а Кэтлин – ничего.
– Кэтлин, где твой подарок от Хантера? – поинтересовалась ни о чем не подозревающая Джулия. – Я его не вижу под елкой.
– Ах, Джулия, я не вытерпела и уже открыла его, – солгала Кэтлин.
– Правда? Что он тебе подарил? Покажи.
– Хантер подарил мне красивую шаль, но она у меня в комнате, мне не хочется сейчас за ней идти, потом покажу. – Она поспешила сменить тему: – Давайте пить эгг-ног! У меня идея: почему бы вам не переночевать у меня?
– Мы не можем, – ответила Бекки, державшая на коленях дочку, – нам пора идти к бабушке, маме Бена. – Она окликнула сына: – Джонни, нам пора! Спасибо за прекрасный вечер, Кэтлин.
– Я тоже не могу остаться, – сказала Джулия. – Мать Калеба взяла с меня слово, что я к ним приду. – Она чмокнула подругу в щеку. – До свидания, дорогая.
После ухода гостей в большом доме стало тихо. Интуитивно почувствовав, что его матери грустно и одиноко, Скотти подошел к ней и поцеловал в щеку.
– Мама, спасибо за подарки. Папа, наверное, тоже без нас скучает, может, на следующее Рождество он сможет приехать?
– Я очень надеюсь, сынок. А сейчас пора спать, иди к себе, спокойной ночи, Скотт.
Мальчик ушел, и Кэтлин осталась одна перед догорающим камином. Никогда еще она не чувствовала себя такой одинокой.
– Счастливого Рождества, Хантер, – прошептала она, закрыла лицо руками и заплакала.
Когда снова наступило лето, поля не покрылись белыми и розовыми цветами хлопка, как бывало раньше. Почти все рабы ушли с плантации, и Кэтлин была бессильна им помешать. Будущее казалось неопределенным, деньги таяли с каждым днем, жизнь стала быстро меняться к худшему. Кэтлин уже не могла поехать в Натчез и купить себе дюжину платьев в лучшем магазине. Стол в Сан-Суси больше не ломился от изобилия изысканных кушаний. Для Кэтлин Александер, как и для большинства жителей Юга, былое процветание отходило в область воспоминаний.
Хантер по-прежнему регулярно писал Скотту. Кэтлин радовалась и этому: по крайней мере она знала, что ее муж жив. О его подвигах она знала и из газеты «Натчез курьер». Горожане, прочитав о доблестном воине, поздравляли Кэтлин, и она заверяла их, что очень гордится мужем.
За месяцы, прошедшие после Рождества, произошло немало печальных и трагических событий. Теперь Кэтлин больше уже не мечтала о том, чтобы Хантер написал ей лично, ей было довольно и того, что он жив и не ранен. Джулии Бейтс повезло куда меньше. В феврале худенькая, хрупкая Джулия произвела на свет мертворожденного ребенка. Едва она успела немного оправиться от потрясения, как пришло известие, что ее муж Калеб, участвовавший в кровопролитном сражении при Шайло, был тяжело ранен и едва не погиб. То сражение стоило жизни десяти тысячам южан, Калеб выжил, но дорогой ценой: ему ампутировали обе руки по плечи. В апреле он вернулся домой жалким калекой. Джулия плакала, но благодарила Бога, что ее муж остался жив. Когда Калеб показался на подъездной аллее, она выбежала ему навстречу.
