В вашем деле, быть может, это и к лучшему. Но кое-кого из своих людишек я тоже призову.
Нам, как я полагаю, надо установить слежение за домом князя. Не думаю я, что они уже покинули Петербург. Пошлю человечка, с прислугой потолкует, посмотрит по сторонам и мне доложит, а я вам дам знать.
– Я полагал, что вы достойный человек, что к вам можно обратиться за помощью. И не ошибся! – с чувством произнес Владимир Иванович.
Сердюков слабо улыбнулся и протянул Роеву свою длинную худую руку.
– Может быть, я понимаю вас, мой друг!
Женщины очень странные создания! – произнес он многозначительно, словно и в его одинокой, холостяцкой жизни были подобные переживания.
Обещание Сердюков сдержал, и за домом Верховских была установлена слежка. Не прошло и дня, как приставленный человек доложил, что хозяин появился. Роев и Сердюков тотчас же явились к князю.
– Чем обязан, господа? – изумился Верховский.
Роева он признал, а вот присутствие полицейского следователя его явно напугало. По всему было заметно, что хозяин взволнован, хотя он всеми силами пытался это скрыть. Лицо его оставалось неподвижным, но в глубине взгляда притаилось напряженное ожидание. Евгений хотел прикурить, но сам заметил, что руки непривычно подрагивают, и, с досадой потушив спичку, которая не разгоралась, спрятал их в карманы роскошного халата.
– Господин Верховский! Мы здесь для того, чтобы найти пропавшую третьего дня Надежду Васильевну Роеву, супругу господина Роева. – с достоинством ответил Сердюков.
– С какой стати господин Роев ищет свою жену в моем доме? – деланно-изумленно пожал плечами Евгений.
– Полно, князь! Оставим эти околичности! – резко проговорил Владимир Иванович. – Я знаю все, я читал письма, – добавил он, но уже без пафоса.
Верховский вздрогнул, и на его лице отразилось искреннее непонимание.
– Вы хотите сказать, что Надя, то есть Надежда Васильевна, пропала? – воскликнул он тревожным голосом.
– А вы хотите убедить нас, что не имеете к этому событию никакого отношения? – саркастически продолжал обманутый супруг.
– Да, конечно! Я.., мы.., словом, мы давно не виделись.
– И не переписывались? – допытывал Сердюков.
– Нет, – последовал растерянный ответ.
Владимир внимательно смотрел в лицо соперника, пытаясь уловить истину. К удивлению Роева, поведение князя казалось естественным. Верховского явно обескуражила новость об исчезновении Нади. Более того, она его, видимо, смертельно напугала. Он побледнел, и крупные капли пота выступили на его лбу.
– Сударь, если мы правильно вас поняли, вы в последнее время не встречались с госпожой Роевой и не знаете, где она может находиться в данную минуту? – строго спросил следователь.
– Понятия не имею, – сдавленным голосом ответил Верховский и налил себе из графина воды, сильно расплескав на скатерть.
– Не верьте ему, Сердюков! Это отъявленный лжец и мастер притворяться! – Роев стремительным шагом почти обежал комнату, словно ища кого-то.
– Сударь, позвольте нам усомниться в ваших словах! – Сердюков сделал решительный шаг к двери. – По нашим сведениям, в доме, помимо прислуги, в данный момент присутствует женщина. Мы должны осмотреть дом.
– Это неслыханно! Впрочем, делайте что хотите! Все равно ее тут не было и нет! К сожалению!
Последние слова Верховский почти прокричал. Хозяин резко позвонил, и вошел лакей.
– Скажи, голубчик, – обратился к вошедшему следователь, – присутствует ли в доме дама?
Учти, я не имею в виду прислугу, именно дама?
– Конечно-с, – последовал вежливый ответ, – княжна Татьяна Аркадьевна. Прикажете доложить?
– Княжна дома? – каким-то странным голосом воскликнул Евгений. – Ты уверен?
Лакей с недоумением воззрился на хозяина.
– Барыня у себя пребывают.
– А что удивительного в том, что ваша тетушка оказалась дома? – осторожно осведомился Сердюков.
Но Евгений, казалось, не слышал его вопроса. Он напряженно вглядывался в дверь, за которой послышались шаги и высокий, визгливый, чрезвычайно неприятный голос произнес:
– Евгений! Можно к тебе? – И, не дожидаясь ответа, княжна вошла.
Мгновение Верховский и Татьяна Аркадьевна смотрели друг на друга, но эти взгляды невозможно было понять остальным присутствующим.
Евгений как будто увидел нечто ужасное. Хотя княжна вовсе не выглядела отвратительной. Ухоженная, чуть усталая, скорбно и спокойно взирала она на племянника с порога.
– Ты?! Это ты! – прохрипел Евгений и стал задыхаться.
Княжна сделала шажок вперед и протянула к нему руки. Верховский отпрянул, как от гремучей змеи. Лицо его исказилось. Он замотал головой и замахал руками, словно что-то отгоняя от себя.
– Нет! Это немыслимо! Это чудовищно! Невозможно! Опять я…
Он не договорил. Взор его стал мутным, он .криво усмехнулся и вдруг, резко обернувшись, одним прыжком бросился к окну. Присутствующие в комнате разом ахнули, потому что в следующий миг он взлетел на высокий подоконник и, проломив своим телом стекло, выпал из окна.
С его предсмертным воплем смешался другой крик. Татьяна Аркадьевна метнулась к подоконнику, выглянула в окно и упала без чувств.
Все эти события произошли в прошлом году.
И весь этот год, последовавший за исчезновением жены и странным самоубийством ее любовника, Роев провел в бесполезных поисках и мучительных надеждах. И вот она нашлась, верней, то, что было прежде Надюшей. Теперь нечего ждать. Надо набраться сил и пережить потерю.
А потом? Потом снова искать, но теперь не Надю, а убийцу.
Сердюков уже совершенно оправился от недомогания и приступил к своим обязанностям.
Дело об убийстве Роевой он продолжил с присущим ему рвением и скрупулезной дотошностью. Полицейский врач исследовал тело и обнаружил пулевые ранения, следы переломов и других травм. Факт насильственной смерти был налицо. Но что могла делать Надежда Васильевна одна, на пустынной дороге, в лесу? Перебрали по мельчайшим частицам полуистлевшие вещи покойной, и в маленькой сумочке обнаружилась бумажка с расплывшимся от влаги текстом.
Сердюков долго бился над этой бумажкой и понял несколько слов. Может, именно этим письмом Роеву заманили на дорогу? Но кто? Верховский? А ведь он тоже отсутствовал в столице, мог и убить. Но зачем, если безумно любил?
От ревности? Обреченности?
Константин Митрофанович снова вернулся в дом к Роевым и опять приступил к допросу прислуги.
– Не помните ли вы, – спросил он у горничной, вышагивая длинными ногами по комнате, подобно гигантскому циркулю, – не получала ли хозяйка накануне своего исчезновения письма или записки?
