Любовь она такая! Из рук любимого приятно даже кубок с ядом взять и пригубить. А что поделать, если только он умеет так обнимать и так ласкать и так любить?
Ги поднял голову с ее груди и поцелуем благодарил за те мгновения счастья, что Лу ему дала. А после…стал ехидным, но не менее любимым Грозным Ги!
— Твоя кровать мала. Она такая же как ты, малявка! Быть в ней приятно до потери разума, но очень страшно поломать! Лу, жаль, что в нашем Замке нет тоннеля, иначе я бы тотчас тебя отнес в свою постель. И, знаешь, если бы мне так не нравились твои малюсенькие ножки, то я бы точно привязал тебя за них, чтоб ты в моей опочивальне жила и там была все время! Ты не дождалась меня после совета, почему?
Наверно Лу прекрасно бы сердилась на такие вот слова, но Ги так сладко целовал ей грудь, пока ворчал, что, разумеется, она простила.
— Я вышла на минутку, а потом явилась Эм, за ней твоя кухарка, потом поочередно ключница, мясник и два слуги. Простите, Ваша Светлость, что ослушалась приказа, но я служила дому Лидс, пока о замке хлопотала, — Ги оторвался от ее шеи с тяжким вздохом и попытался говорить, Лу не позволила! — Милорд, откройте тайну! Я помню, что мне придется догадаться о том, как взят был Бонк, но как сравнить мне то, что ты творил со мной в постели с осадой и войной?
— Это не я творил, клянусь! Это любовь, вот ей и предъявляй. А мне грехи все отпусти и разреши творить все это постоянно, — и снова поцелуй и не один.
Лу все сейчас дарило наслажденье — и тяжесть тела Ги на ней и поцелуй его глубокий. Ей захотелось испытать самой все то, что делал Ги, она решительно уперлась ладошками в грудь мужа и отстранила от себя.
— Что не так? — он моментально испугался и стал таким …каким?
Мальчишка! Лу часто обзывалась на него ужасным словом «старикашка», но Ги по сути им и не являлся, скорей наоборот!
— Ги я хочу, как ты. Позволь, — он заинтересовался и, неохотно, но все же освободил жену от тяжести своей и лег на спину.
Лу моментально оказалась сверху, удобно там расположилась и изучала тело Ги, как, предположим, старый манускрипт. И ничего смешного! Ведь книги для Луизы были самым интересным и захватывающим явлением. Так и с мужем — все занимательно и любопытно. Помимо этого, все в нем притягивает, манит целовать, ласкать и нежить. И ясно, куда бы завели все эти опыты, однако Ги увидел кровь на бедрах Лу.
— Постой… Тебе не больно, Лу? Поверь, я ничего так не желаю, как повторения, но… — она прижала пальчики к его губам, он тут же облизнул один из них, чем и заставил Лу смеяться.
— Дай мне минутку, хорошо? Не уходи… — и соскользнула с него, без всякого стесненья прошла по спальне обнаженной и скрылась за массивной дверью, где принимала ванну.
А Ги пришлось смириться с утратой временной жены и ее мягких губ, что так приятно и слегка бесстыдно вот только что скользили по его груди и животу. Лидс не в себе был! Ошарашен, раздавлен маленькой своей женой и ее жарким откликом на все его порывы и неуемную любовь. Приворожила и околдовала!
Он, все же, волновался. Невинности потеря всегда болезненна… Быть может Лу страдает? Вот там, за дверью? Хотел пойти за ней, но вовремя себя одернул. Она просила дать минуту, а значит нужно просто ждать.
Ги оглядел кровать. Да, не небольшая по сравнению с той, что в спальне у него и там Луизе буде лучше! Ну, и ему, конечно. Мысль тут же родилась и головы его уже не покидала. Лидс все таки поднялся и пошел к Луизе. Хотел войти, но постучался, себе не узнавая. Ведь для хозяина нет запертых дверей, не так ли? Но это Лу…
— Входи, — смеется, — Я знала, что не усидишь.
Она лежала в ванной, та была вполне себе большой, и Ги прекрасно разместился рядом с Лу. Она сначала удивилась, но позже, когда его рука коснулась ее же бедер, позволила себе принять и ласку и удовольствие от прикосновения его руки.
Чуть позже Ги прекрасно справился с работой вместо Гуны. Достал Луизу из воды и вытирал, она ему шептала по его же просьбе, что она делала, чтобы прогнать боль после первого соития. Похоже, что рассказ придал Ги еще больше сил, а потому, он завернул жену в льняную ткань, набросил на себя такую же, и уподобившись, пожалуй, первобытному мужчине, закинул Лу на плечи и поволок в свою постель!
— Лу, теперь ты можешь изучать меня так долго, как только пожелаешь! — она его не подвела, ну а сама открыла для себя то удовольствие, когда являешься хозяйкой положения и сильного мужчины. Так интересно и волнительно!
Бонк взят был еще раз! А потом еще… С рассветом, когда Лу утомленная любовью уснула на его плече, Ги помолился. Сказал «спасибо» и просил у Бога, чтоб даровал ему как можно больше дней и непременно рядом с Лу!
Замок Лидс велик, нет, он огромен! В нем множество людей: прислуга, помощники, солдаты. Но даже при таком пространстве и количестве народа, слухи расползлись мгновенно! Уже все знали, что хозяйка стала полноправною женой, а Ги ее оставил ночевать в своей кровати. Пожалуй, радовались все и это стало поводом для праздника. Вот кто-то утянул из погреба бутыль, за ним другой и к вечеру двор полон был песен, танцев, а кое-где, в местах укромных, и поцелуев небезгрешных.
Лидс не сердился, он радовался Лу и любовался тем, как много красок на ее лице. Так только лишь любовь рисует. Румянец щек, блеск глаз и яркость губ, припухших после поцелуев.
Одна беда — им все мешали! То Морт, то Эм, то слуги, без конца снующие по комнатам. Ги рассердился и велел подать коня. Он усадил жену на Корса, уселся за ее спиной и объявил, что некоторое время им обоим придется жить в поместье Лу. Они укрылись в Торховой пяте и там…
Считайте это умопомраченьем, пусть сладким, пусть приятным, но все равно безумством. Так продолжалось примерно три недели, потом накинулись дела, и весть пришла о том, что в гости едет Виго! Тут в силу вступил один из двух запретов, касательно любви. Тех самых, при которых Ги и Лу обязаны были стать нормальными и не требовать любить друг друга. Король в их замке и он ужасно знатная особа, пора обязанности на себя взвалить и перестать, на время, безумствовать.
Виго Красивый прибыл и привез с собой дворян, а с ними праздники, вино и танцы. Но, главное, Перчатку Слэйда! Ги рад был трубадуру, но ревновал. Ужасно и смешно, тем паче, что знал — Лу любит его, а не кого-либо другого, но все равно…
Слэйд первым делом, оказавшись в Зале, глазами отыскал Луизу и замер. Лидс понял почему! Она сияла красотой и негой, любовью, счастьем и удовольствием, что Ги дарил почти без остановки. Перчатка не ослеп, но мог вполне.
— Миледи, я верил в то, что нет на свете женщины красивее чем Вы, но я ошибся! Есть! И это Вы опять! Как Вы могли так измениться и так похорошеть? Неужто, Грозный Ги такой приятный муж?
— Почтенный Слэйд, он самый лучший, — она так улыбалась трубадуру, что Ги сжал кулаки, и даже не смотря на то, что все ее слова были сплошной балладой в честь него же самого!
— Я Вашу ленту не снимаю с лютни и Ваш локон до сих пор со мной. Ваша Светлость, скажите, что я лучший трубадур на свете, и я обещаю не скончаться прямо тут у Ваших ног от ревности! — он нарывался!
Суровый Морт, отметив злость хозяина уж предвкушал, как морда Слйэда встретит радостно его кулак, но леди Лу остановила поток законной ярости и Морта и Ги Лидса.
— Вы лучший трубадур, и Ваши песни лучшие, тут никаких сомнений. Но голос мужа, горячо любимого, всего милей. Нет песни слаще для жены, чем та, что слышится в его словах, простых и безыскусных. Он скажет: «Доброй ночи» — и я готова петь. Он вымолвит: «Проснись, уже на небе солнце» — и мне жить хочется, и радоваться и смеяться. Кто лучший, сами можете судить. Но, мой совет Вам — не беритесь, просто спойте для меня и для него.
Перчатка смолк, и гости, те, что слышали слова Луизы. Виго усмехнулся радостно, а Ги… Он проклял всех, и только потому, что не было ну никакой возможности сказать «спасибо» Лу и так, как он хотел!
Еще три дня приемов и коротких встреч с женой. Таких, что только разжигали страсть не утоляя. А потом король уехал и увез со собой людей и хаос, а Лидс с женой остались в Замке.
