Там отдала приказ нести горячей пищи снова и вернулась на постель, чему Ги рад был.
— Сейчас все принесут, а я пойду.
— Куда? — насупился.
— Ну, как куда…. Туда…. К себе. Или как?
— Зачем?
— Ну…я и так у тебя уже довольно долго.
— Ты хочешь уйти? — и взгляд такой послал Луизе, что ей пришлось опять краснеть.
— Я не хочу, Ги. Мне плохо, когда я не с тобой. Но что на это скажут?
— Кто скажет? И что? Жена должна быть у постели мужа, когда тот болен. А, когда не болен, то в его постели. Это твое право, как герцогини Лидс. Забыла, что замужем? — похоже, не привыкла. — Если честно, когда мне Морт сказал, что у меня теперь есть Ее Светлость, я переспросил. Вот если бы он мне сказал «Ослу», тогда бы я все сразу понял.
Она немножко похлопала ресницами, приняла все то, что он сказал, и улыбнулась той счастливою улыбкой, что Ги любил в ней.
— Значит, я могу сидеть тут сколько влезет?
— Ты можешь жить тут.
Слуги принесли обед для Ги, а Лу пошла к столу, где все еще стояли миски-склянки, и налила отвар для мужа в кубок. Пока он ел, Луиза замечала и слабость рук, и бледность Ги. Потом, когда ушла прислуга, она присела рядом.
— Тебе нехорошо сейчас, я знаю. Я приготовила отвар, ты выпей и поспи. Я буду рядом и никуда не отойду. Ни на минуту! — бледный Ги кивнул и с помощью Луизы проглотил лекарство.
— Ты обещала рядом быть, но ты ведь и сама устала. Морт рассказал, что ты уснула за столом, и знаю, что спала недолго. Иди ко мне.
Ги дернул Лу к себе и уложил под боком, обнял и в волосы уткнулся, вдохнул их аромат и успокоился. А Лу опять и сжалась и зажмурилась и замерла. Ги поднял ее лицо к себе за подбородок. Луиза приоткрыла один глаз, чем рассмешила снова и умилила и напомнила щенка.
— Ты меня боишься, — он не спрашивал, он знал ответ. — Я не обижу. Никогда.
Она пыталась улыбнуться и как-то даже получилось.
— Не тебя, Ги, а того, какой ты сильный. Мне кажется, что ты способен убить меня одним движением руки. Я знаю, что никогда не сделаешь такого, но внутри все скручивается и …я не нарочно, — детские кошмары, о них Ги помнил.
— Ты привыкнешь. Спи, Лу. Тебя я стану охранять, — Лу слышала его тихий голос, ощущала тепло от рук его и тела и успокаивалась.
Несмело, робко, обняла его сама, уткнулась носом в грудь и провалилась в сон, что дарит силы и здоровье, а вслед за ней и Ги пошел. Жаль, не узнать, что снилось им обоим, но есть догадка, что по сновиденьям они бродили рука об руку.
Проснулся Ги один в постели, но не в комнате. Уж за окном темно, лишь краешек заката мазал красным горизонт.
— Ее Светлость просила сообщить, когда Вы проснетесь. Там родственники ждут, чтобы увидеть Вас, — Морт встал со стула.
— Чёрт, забыл совсем! Давай отпустим всех по их делам, — Ги чувствовал, что силы прибыло, а потому встал сам, но через шага три качнулся, правда, удержаться смог и тем был счастлив.
Пока он умывался и одевался, пока Морт бегал за Луизой, стемнело. Слуги внесли свечи, оправили постель, где Ги расположился с большим удобством и даже с неким достоинством. Как ни крути, а он глава семьи, а значит нужно показать, что жив и крепок телом. Про дух и говорить не надо! Глаза серьезные, брови сведены, как будто мысли важные он держит в голове, а между тем, он думал лишь о Лу и что потребует с нее за то, что обещания не сдержала и бросила его тут одного!
— Милорд, к Вам посетители, — и спальня заполнилась родными и друзьями.
За ними тихо Лу вошла, нарядная, с достоинством принцессы и, что порадовало Ги, с распущенными волосами. Замужней даме не пристало, но плутовка нашла разумное решение! Платье золотистого оттенка с капюшоном позволило ей соблюсти обычай, прикрыть все локоны, но и очаровать Ги снова.
Лидс благодарил родных за их терпенье и тревогу, за заботу и интерес, они в ответ тепло и тихо поздравляли с победой, и еще раз с молодой женой. Ги прекрасно видел, что Лу снискала уважение, похоже, той борьбой, что вела она со смертью и выцарапала из ее когтей мужчину для себя, а для остальных вождя, главу, защитника.
Немного шуток, чуть убедительных речей, слегка серьезности и делового тона и родственники все до одного убеждены, что герцог с жив-здоров и все прекрасно! Затем все распрощались и ушли, а с ними и Луиза потянулась к выходу.
— Куда?! — он рассердился, что уходит.
— Ги, мне нужно проводить всех. Я понимаю, как тяжело далось им ожидание, вот и собрались все на ночь глядя покинуть замок Лидс. Пойми и ты, я, как хозяйка, не могу оставить всё прислуге. Как только все уедут, я прибегу. Не злись, — хитрюга быстро подскочила к грозному сейчас Ги Лидсу и поцеловала, пожалуй, крепче, чем с утра.
Он даже не успел поймать и удержать за косы, а ее уже и след простыл. Ну, хорошо! Вот пусть лишь только явится, он не отпустит больше. Еще бы сил набраться и показать как взят был Бонк!
Ги встал с постели и попытался пройтись по комнате, смог, но не долго. Потом держался на одном упрямстве и все же одолел пространство раза два подряд. Пришлось лечь на постель Луизу ждать, а заодно беситься собственному бессилию!
Лидс дал себе зарок, что с завтрашнего дня начнет ходить до темноты в глазах и заниматься снова с Мортом. Слабый Грозный Ги?! Ну, нет. Такому не бывать. Хотя…
Лидс видел в самых безнадежных случаях и выход и возможность победить! Так почему не обратить свое бессилие во благо? Ги в голову закралась мысль, ну что поделать, он мастером был идей парадоксальных, как Лу дать время к нему привыкнуть и не бояться его больше! Он сделал вид больной и развалился на постели, раскинув руки. Лу явилась поздно, он успел и отдохнуть и план продумать весь в деталях.
— Ги, я здесь, — вошла тихонько, потом с испугом говорит. — Ты бледен. Что случилось? Опять мутит?
Он повернул к ней голову и подскочил, уселся на кровати! Лу в ночной рубашке, поверх халат тяжелый, в руках две книги и кувшин с водой. Она пришла, чтобы пожелать спокойной ночи или провести с ним те часы, что оставались до утра? Ги хоть и полон был желаний и мыслей на сей счет, но плану следовать решил, и отступать не стал.
— Лу, помоги мне. Я не могу камизу скинуть, — убавил голос на полтона, да и глаза прикрыл, как будто умирает.
Она швырнула книги, бухнула кувшин на стол и бросилась к нему так быстро, как умела.
— Конечно. Давай, я помогу, — Лу забралась в постель, уселась рядом с Ги, так близко, что он услышал снова аромат лаванды и придвинулся поближе к ней.
Вот пальчики уж занялись шнуровкой, волосы приятно щекочут его лицо, а сам притворщик счастлив, но на лице страдальческая мина.
Луиза аккуратно приподнимала его руки, вынимая те из рукавов, и этим Ги воспользовался, обняв ее, как будто бы случайно, она сняла с него камизу и обняла в ответ. Тут Лидсу пришлось собрать все силы, чтобы не думать о том, о чем обычно мужчина думает в подобных случаях. А как иначе? Перед ним любимая, в его постели, раздевает и обнимает нежно. Вдобавок не одета до конца. Еще и волосы блестят и губы манят…
Тут он себе напомнил, что цель сейчас его благая и ну никак нельзя срываться в жаркую любовь, да и отрава все еще в крови, нет сил. Ужасно бесит!
— Лу, спасибо, — она так близко… — Ты пришла, чтобы остаться?
— Да, если ты не против, — и взгляд прямой и очень яркий.
— Не против, Лу. Позволь и мне тебе помочь, — Ги потянулся к шнуркам ее накидки, дернул, заставив этим Лу застыть и съежиться. — Не бойся, я не причиню вреда. Поверь, я и сижу с трудом, так что уж говорить о прочем? Пожалуй, это мне бояться следует, Луиза, ведь ты теперь сильней меня.
Добился Ги того, чего хотел. Она расслабилась и без стесненья позволила ему стянуть с себя тяжелую одежду, осталась лишь в рубашке, что Ги охотно бы назвал доспехом! Плотная льняная ткань прекрасно укрывала Лу от взгляда мужа, но кое-что надежду все таки давало — ворот рубашки тоже на шнурке и если Ги решит его ослабить, то сможет видеть ее плечи… О них давно мечтал, еще с времен турнира и помнил гладкость кожи, нежный цвет и то, как он хотел их целовать. Он и сейчас об этом думал!
