– А теперь туфли, – приказал он. – Встань на колени. Снова Каро на миг заколебалась, но переломила себя и продолжила игру, опустившись на колени. То, что ей до сих пор приходилось прятать в себе, причиняло значительное беспокойство, и она вдруг застыла, тяжело дыша.
– Ты не умеешь прислуживать своему господину? —
Он положил руку ей на макушку.
– Умею. – У неё вырвался сдавленный вздох. – Умею, мой господин.
Он подал ей ногу, и Каро сняла с него лакированную туфлю, выдавая каждым движением снедавшее её нетерпение.
– Посмотри на меня. – Он щёлкнул пальцами. – Покажи мне, какая ты влажная.
Она сделала над собой усилие, чтобы внять его словам: откровенно встопорщенная ширинка приковала к себе её взгляд, но всё-таки Каро подняла глаза и посмотрела на Саймона.
– Сунь туда палец и покажи, что ты готова. – Он говорил так надменно, словно и правда был бездушным сатрапом, избалованным вниманием своих покорных гурий.
– Прямо туда, господин? – Её голос дрожал, все её чувства сосредоточились на разгорячённом пульсирующем лоне.
– Да, прямо туда. Стоя на коленях.
Он небрежно поглаживал её по голове, как будто ласкал комнатную собачку, а сам не спускал глаз с дрожащей руки, скользнувшей между её бёдер. Вот она едва заметно вздрогнула всем телом, и его копьё встрепенулось в ответ. Через минуту Каро овладела собой настолько, что смогла поднять руку к его лицу.
– Подними выше, – приказал он. Она подчинилась.
На её пальце блестела светлая влага. Он потрогал её и внимательно посмотрел на прозрачную каплю. Потом понюхал её.
– Люблю, как ты пахнешь, – сообщил он. – Всегда любил.
– Когда-то ты говорил, что по запаху узнаешь меня даже в темноте, господин!
Он улыбнулся. Сколько раз он с наслаждением вбирал в себя этот запах в полной темноте!
– Я узнаю тебя где угодно. – Саймон опустил руку и намазал у неё под носом, чтобы она тоже почувствовала свой запах. – Да ты, как говорится, совсем поплыла! Ты готова мне отдаться?
– Да, мой господин. Господин, ты позволишь мне покорнейше задать тебе тот же вопрос?
Он посмотрел на неё сверху вниз.
– Расстегни на мне брюки и увидишь сама, Он внезапно представил себе новую картину.
– Стой на коленях. Так тебе легко будет взять его в рот.
– Да, господин.
Как ей это удаётся? Почему у него темнеет в глазах от одного её томного голоса? Женская покорность не была для Саймона в новинку, однако при мысли о той цене, которую платила сейчас Каро, он был готов лопнуть от возбуждения.
Все его чувства обострились в десять раз, как только она прикоснулась к застёжке и спустила его брюки. Он поспешил пинком отшвырнуть их в угол, забыв о собственном приказе аккуратно сложить всю его одежду. А когда её неловкие от волнения пальцы запутались в мелких пуговках на бельё, хрипло сказал:
– Я сам.
Ещё через секунду он охнул от наслаждения. Она осторожно сжала в ладонях его копьё и поднесла ко рту. Сначала она лизнула языком гладкий кончик, и Саймон захрипел, как будто ему нечем было дышать. А когда Каро обхватила губами его целиком, все его тело содрогнулось, как от удара.
Судорожно стараясь сохранить остатки рассудка, он взялся за серьги с рубинами и лёгким нажатием заставил её приподнять лицо, чтобы видеть глаза.
– Ты сегодня такая послушная, дорогая. Ты доказала мне свою покорность, – прошептал он. Её глаза были широко распахнуты, а рот по-прежнему полон. – Если так пойдёт и дальше, я буду очень часто посылать за тобой. Ты довольна?
Не имея возможности говорить, она кивнула, как положено уважающей себя гурии.
Её удивительное смирение приносило Саймону ни с чем не сравнимое удовольствие, буквально на грани извращения. До сих пор он не замечал в себе замашек тирана и деспота. Или просто ни одной из его женщин не удавалось разбудить в нём собственнический инстинкт.
– Возьми ещё немного, дорогая. – Он слегка притянул её за серьги к себе, погрузив своё копьё ещё глубже. – Тебе нравится мне служить? – Его голос охрип от возбуждения, и напряжённое копьё заметно вздрагивало от каждого удара мощного сердца, посылавшего в него новую порцию крови.
Она снова едва кивнула: у неё не было иного способа выразить своё согласие.
– Хочешь, я кончу тебе в рот?
Она покачала головой, желая почувствовать его в себе. Его голос стал угрожающе вкрадчивым:
– Ты отвергаешь меня? – И он двинулся вперёд, положив руку ей на затылок и не позволяя отшатнуться.
Она зарычала: низкий, горловой звук прокатился по затвердевшему копью в знак предупреждения. А потом она его укусила. Это не было больно, но заставило его вздрогнуть от неожиданности и отодвинуться.
– Ты меня отвергаешь? – Он повторил свой вопрос странным, сдавленным голосом. Похоже, игры кончились.
Она уселась на корточках, дрожа от возбуждения и прижимая колени к груди.
– Я не меньше тебя люблю получать удовольствие! – задыхаясь, выпалила Каро. – И скоро сойду с ума. Теперь твоя очередь меня ласкать!
– С какой стати? – Он едва заметно улыбнулся. – Если я – твой господин, а ты – моя гурия?
Её зелёные глаза помутились от страсти, и блеск рубинов и жемчуга только подчеркнул её томный взгляд.
– Ты должен сделать это во имя любви! – сказала она. Саймон заколебался, глядя сверху вниз на женщину у себя в ногах… его жену… странное, непривычное слово.
– Во имя любви… – пробормотал он, и в его голосе ясно послышалась неуверенность.
– Если ты подчинишься мне, это может убедить и меня подчиниться всем твоим приказам!
Саймон довольно улыбнулся: вот теперь он слышал ту Каро, которую знал с самого детства!
– Ты хочешь сказать: если сочтёшь, что тебе это нравится.
– Тебе тоже может понравиться искать эти спрятанные драгоценности. Ты не подумал об этом?
– Ты всегда была немного тороплива, – прошептал он, заинтригованный и более чем склонный выполнить её требование. Наклонившись, Саймон заставил её подняться. – Очень хорошо, моя герцогиня, посмотрим, что ты успела от меня спрятать!
Она готова была растаять от счастья, услышав это слово: «моя». Оно как будто делало её частью самого Саймона и навсегда избавляло от одиночества. И что бы ни принесла им совместная жизнь в будущем, а этого не мог знать никто, Каро искренне считала себя счастливой. Она громко замурлыкала от удовольствия и от того возбуждения, которое приносили ей спрятанные драгоценности. Обхватив ногами его руку, она легонько двинулась взад-вперёд, намекая ему на то, чего ей так не хватало.
Саймон не подал виду, что понял намёк, хотя одного мурлыканья этой огромной кошки было достаточно, чтобы выразить её состояние.
