весьма и весьма редки, то можно представить, как ожидали этого события горожане!
Что касается самого состязания, то, по всей видимости, большой борьбы там не предполагалось. Мало того, что, как всегда, мечи будут не наточены, копья и секиры затуплены, а палицы облегчены, так еще и рыцарем-зачинщиком являлся герцог Йорк, а вызов принял герцог Солсбери, иными словами — его близкий товарищ. Йорка и Невиллы, весьма хорошо друг к другу относившиеся, — какая уж там борьба!
В лучшем случае — азартный спор приятелей, не больше.
Но народ все равно веселился. Как бы там ни было, а зрелище остается зрелищем: турнир будет красочным, пестрым, можно будет вдоволь покричать на трибунах, болея за своего избранника, рукоплескать и забавляться, а вечером, как положено, герцог Йорк непременно выставит на каждой улочке по бочке пива.
До самой темноты ворота Бедфорда были распахнуты, воротные решетки подняты, и по опущенному мосту через ров все тянулись и тянулись вереницы торговых обозов, ехали кавалькады вельмож, рыцарей и оруженосцев. Город был переполнен. В каждом окне всех постоялых дворов были выставлены щиты [70]. Некоторым горожанам было приказано потесниться, и в их домах поселились приезжие лорды. А вельможи высокородные и богатые, гнушаясь жизнью в гостинице или чужом доме, разбивали за стенами города лагерь.
От ярких больших шатров, раскинувшихся на равнине вдоль реки Уз, рябило в глазах. Колыхались алые, синие, зеленые, черные и пурпурные шелка палаток, над каждой трепетал штандарт сеньора — либо знамя, либо флаг [71]. Ристалище было устроено там же, за городскими стенами: прямоугольная большая арена, длиной свыше четырехсот футов, шириной — почти двести, окруженная двумя частоколами, между которыми должны были занять свои места конные слуги и оруженосцы. С тех сторон ристалище возвели дощатые помосты и трибуны, посреди сделали возвышение для знатных господ и маршалов [72] турнира.
Герцог Йорк устраивал празднество очень пышно, не жалея средств и не скупясь, как и подобает лорду. И, честно говоря, мало кто задумывался, во что же выльется сия забава и как ударит по пустой казне. Впрочем, только малопочтенный человек мог задавать такие вопросы, ибо всякий знал, что рыцарство и турнир — вещи неразделимые. Как иначе можно испытать свою доблесть?
Герольды, появляясь то тут, то там, трубили в серебряные трубы и в тысячный раз извещали «всякого лорда, барона, графа, рыцаря и оруженосца» о предстоящем состязании, напоминали правила и объявляли о наградах. На сей раз это были: арабский обученный ястреб, пара борзых и кошель, богато отделанный рубинами. Само собой разумеется, что победитель завладеет доспехами и лошадью побежденного. Но главной наградой оставалась роскошная золотая цепь, украшенная жемчугом и сапфирами, — сокровище, которое должна была вручить победителю сама герцогиня Йоркская.
Вот такое громогласное сообщение услышал и отец Гэнли, въехавший в город с небольшим отрядом солдат королевы, возглавляемым сэром Клиффордом. Сей рыцарь был послан королевой для того, чтобы разобраться с похищением леди Бофор пресловутыми Говардами. Королевские стражники, облаченные в кожаные дублеты и плащи, расшитые золотыми леопардами, сразу привлекли внимание, ибо в Бедфорде редко можно было встретить человека, не носящего белую розу, — знак Йорка.
Сэр Клиффорд, подбоченившись, восседал на коне, как скала, не шевелясь, хотя отлично видел любопытные и враждебные взгляды. Лицо его, хищное и жестокое, казалось непроницаемым. Всякое поручение, данное королевой, было для него важно, однако на сей раз, признаться, он был не слишком рад своей миссии.
Главный герольд, напрягая голос, продолжал вещать:
— А еще доводим до вашего сведения, лорды и благородные господа, что, когда главное состязание будет окончено и мадам герцогиня увенчает победителя наградой, турнир будет продолжен, уже на иных основаниях…
Он набрал в легкие побольше воздуха, обвел взглядом толпу и прокричал:
— В турнире, который имеет место быть вслед за главным состязанием, лорды и рыцари — всякий, кто пожелает — будут биться на копьях, мечах и секирах за руку высокородной дамы, благородной леди Джейн Бофор, и тот, кто выйдет победителем, удостоится чести стать ее супругом. Такова воля герцога, джентльмены. И всякий, имеющий рыцарское звание и способный доказать свое благородное происхождение, желающий сражаться за руку столь знатной дамы, пусть приблизится ко мне и заявит о своем желании, дабы получить надлежащий значок и быть зачисленным в участники турнира.
Снова взметнулись вверх трубы, с которых свисали флажки, расшитые белыми розами Йорков, и сверкающая процессия герольдов понеслась прочь, провожаемая восхищенными взглядами городских мальчишек.
— Боже праведный, что же это происходит? — произнес бледный, как полотно, отец Гэнли.
Сэр Клиффорд, едва повернув голову, бросил:
— Похоже, мы опоздали, отец мой. Теперь он ее не отдаст.
— Как это не отдаст? Ведь существуют же еще законы? Леди Джейн не деревенская девка, чтобы умыкнуть ее и не быть наказанным за это!
Начальник стражи, хмурясь и бросая по сторонам косые взгляды, попросил святого отца не кипятиться понапрасну. Всегда следует сохранять трезвый рассудок, разве не так? Это лучший путь к победе. А если размышлять трезво, то сразу станет ясно, что Бедфорд — враждебное логово. Здесь полно вооруженных йоркистов, по сравнению с которыми королевские стражники — всего лишь жалкая горстка людей. Он сам, Клиффорд, хотя и слывет человеком храбрым, чувствует себя здесь неуютно, ибо Йорку есть за что его ненавидеть.
Здесь, в Бедфорде, люди королевы бессильны… Вот если бы им удалось догнать Говардов еще в пути, перехватить их и отбить леди Бофор — вот это было бы другое дело. Но леди Бофор уже в Бедфорде. Более того, передана в руки герцогу Йорку, законному лорду-протектору королевства. Что же делать в таком положении? Сражаться? Право же, леди Бофор того стоит, но сейчас у них нет ни малейшего шанса на победу.
— Кроме того, — мрачно добавил сэр Хьюберт, — королева Маргарита, как мне помнится, года два тому назад насильно обвенчала дочь Йорка Анну с герцогом Эксетером… Боюсь, что когда леди Джейн попала в стан Белой Розы, Йорк подумал именно об этом. О мести. Он не отдаст ее. Этот небывалый турнир — тому подтверждение. Не удивлюсь, если мы узнаем, что леди Джейн помещена в самом недоступном месте.
— Вы хотите сказать, что дочь герцога Сомерсета обречена? Клиффорд пожал плечами:
— Я хочу сказать, что ее судьба сейчас не в наших руках. Увы, святой отец… — Бросив быстрый взгляд в глубину переулка, начальник стражи заметил нескольких всадников, облаченных в цвета герцога Йорка. — Вот, похоже, это за нами. Да, так и есть. Несомненно, о нашем появлении в Бедфорде уже стало известно протектору. Кто знает, чем
