– О чем вы? – растерянно пробормотал он.
Лили посмотрела на Моргана и, словно уличая его во лжи, покачала головой:
– Я прочла это в ваших глазах. Мне хорошо знаком такой взгляд. В своей жизни вы тоже совершили какую-то ошибку.
Неужели она догадалась об этом? От удивления и растерянности Моргана бросило в жар, он понял, что она действительно увидела это. Внезапно ему стало ясно, почему он никак не может отвлечься от мыслей об этой женщине и почему вместо того, чтобы заниматься поиском улик против Крэндала, только и делает, что ремонтирует ее дом.
Дело было не только в чисто физическом влечении, хотя он и старался изо всех сил убедить себя в этом. Подсознательно он давно понимал, что Лили раскрыла его тайну в ту же минуту, как впервые увидела его. Она почувствовала, что они одной крови, еще тогда, когда повернулась к нему на веранде. Заглянув ему в глаза, эта женщина рассмотрела мрачную тень в его душе и все-таки не отвернулась.
Чувство вины сжало сердце Моргана. И как он только мог все это время оставаться в доме Лили и использовать ее для того, чтобы повергнуть своего врага?
– Это произошло в детстве, не так ли? И как-то связано с вашей подругой Дженни? – мягко спросила Лили.
Морган закрыл глаза.
– Вашей ошибкой была Дженни.
– Да, – с трудом выговорил он. Горло сдавило, а грудь разрывалась от боли.
Морган отвернулся к окну. В стекле было хорошо видно отражение Лили: девушка изучающе смотрела на него. Он перевел взгляд на дома, стоявшие напротив Блэкмор-Хауса, и вскоре почувствовал, что Лили тоже смотрит в окно. С неожиданной ясностью Морган понял: она видит перед собой то же, что и он, – вечное одиночество.
– Нам было тогда по семнадцать лет. – Он говорил об этом впервые в жизни и поэтому с трудом подбирал слова. – Она пришла ко мне, чтобы попросить о помощи. – Морган вздохнул. – Я был на своем любимом месте – высоком, крутом обрыве на берегу Миссисипи.
– Так вы родом с Юга?
Беспокойная улыбка тронула губы Моргана.
– Да, мэм, – сказал он с сильным акцентом жителя южных штатов, от которого избавился только после долгих лет жизни на Севере. – Я там родился и вырос.
– Никогда бы не догадалась.
– Что вы говорите?! – Его темная бровь иронично взлетела вверх. – Разве я совсем не похож на безупречных джентльменов Юга?
Лили придирчиво посмотрела на него и едва заметно улыбнулась:
– Пожалуй, совсем нетрудно представить, как вы потягиваете мятный джулеп.[5]
– Бурбон, моя дорогая, только бурбон! – Произнося слова с подчеркнутой медлительностью южанина, поправил девушку Морган. – Южные джентльмены пьют исключительно бурбон. – Его улыбка исчезла. – И они всегда оправдывают ожидания. Они никогда не отказывают в помощи людям, которых любят.
Морган замолчал, вспомнив тот роковой день.
– О чем вы говорите, Морган? Вы не оправдали чьих-то ожиданий?
– Не знаю! – взволнованно сказал он, затем повторил уже более спокойно: – Я не знаю. Мы с Дженни разговаривали. Довольно долго – теперь мне кажется, что несколько часов. Мы говорили о ее родителях, о моих. А потом она вспомнила о Трее.
– А кто такой Трей?
– Он был нашим другом.
«Был ли?» – тут же спросил себя Морган.
Стоило Лили произнести имя Трея, как Моргана охватила ярость. Совсем как тогда. Тогда Дженни тоже произнесла это имя. А потом рассказала ему все.
– А где теперь Дженни?
Морган вздрогнул – казалось, он вновь услышал пронзительный крик Дженни.
– Она умерла.
Они помолчали. Лили осторожно коснулась его руки:
– Мне очень жаль, Морган.
После этих простых слов девушки вся боль Моргана словно выплеснулась наружу:
– Я был зол. Страшно зол! Я не смог усидеть на месте, вскочил и, повинуясь какому-то порыву, стал метаться по обрыву. Я пытался осознать то, что услышал от нее. – Лицо Моргана выразило мучительное сомнение, словно он до сих пор не мог поверить словам Дженни. – Я не заметил, как она двинулась к самому краю обрыва, но когда обернулся, она была уже именно там. – Он нервно потер виски.
– И что же случилось? – спросила Лили и затаила дыхание.
– Я не знаю! – с тяжелым стоном ответил Морган. – Не знаю, что случилось. – Казалось, ему не хватает воздуха. – Просто вдруг Дженни начала падать.
– Нет!
– Она протянула ко мне руки. Боже! Я бросился к ней со всех ног. Но я находился слишком далеко. – Морган устало покачал головой, и снова с его губ сорвался стон отчаяния. – Если бы я не был так раздражен и не отошел от нее! Она просила меня о помощи, а я не смог справиться со своим гневом… – Он судорожно вздохнул: – А ведь когда-то я пообещал Дженни, что всегда буду заботиться о ней, буду беречь ее!..
Прислонившись спиной к стене, он закрыл глаза и попытался представить себе лицо Дженни. Странно, он смог увидеть только Лили. Лили у исписанной красной краской стены веранды. Лили за кухонным столом с этой чертовой газетой в руках.
Лили, раздавленная отчаянием, с которым не может справиться в одиночку.
Как ему разобраться в противоречивых чувствах, которые он испытывает к этой женщине?
Морган не мог ответить на этот вопрос. И все-таки ощущал непреодолимое желание попытаться сделать это.
Им вновь овладело раздражение: Лили удалось отвлечь его от дела. Если изначальной причиной его появления в Блэкмор-Хаусе было желание узнать что-то о Крэндале, то теперь – он прекрасно понимал это – все изменилось. Он оставался здесь так долго исключительно из-за Лили.
И это было скверно.
Он продолжал жить в ее доме, прикидываясь рабочим. И роль, которую он играл, не имела ничего общего с ролью ее ангела-хранителя. Но даже если бы дело обстояло иначе, он все равно не смог бы защитить ее – от себя.
Окажись на его месте человек чести, он непременно покинул бы этот дом.
При мысли об этом в его душе появилась ужасающая пустота, а сердце сжалось от боли.
Но оставаться здесь, ежеминутно испытывая желание прикоснуться к ней, ощущая, что все тело изнемогает от страсти, он больше не в силах, подумал Морган. Он покинет Блэкмор-Хаус завтра же рано утром.
Следуя обещанию, данному себе накануне, утром следующего дня Морган направился в дом, чтобы сообщить Лили о своем уходе. Небольшой чемодан с немногочисленными пожитками он решил пока оставить во флигеле.
Хотя утро было уже в полном разгаре, Морган, войдя в кухню, с удивлением заметил, что дети еще не позавтракали. На столе лежали сырые яйца и неподжаренный бекон, а Роберт и его сестры, казалось, ничего не замечая вокруг, с озабоченным видом что-то обсуждали.
– Что здесь происходит? – спросил Морган. Кэсси тут же повернулась к нему и ответила:
