Брайан сразу повернулся к Камилле:
— Разрешите вас пригласить? Не возражаете, Эвелин?
— Разумеется, нет, дети. Танцуйте! — подбодрила Эвелин.
— Подождите! — вскрикнула Камилла, но он уже кружил ее по залу.
Она возблагодарила Господа за то, что юбки ее длинны и не надо беспокоиться, правильно ли она переставляет ноги, стараясь попасть в такт волнующей музыке. Он кружил ее, словно пушинку. И… не было большего счастья, чем чувствовать себя спокойно в его объятиях, по телу побежали токи того лихорадочного ночного пламени — его близость снова взволновала ее.
— Расслабьтесь, милая мисс Монтгомери.
— Легко сказать! Меня учили египтологии. Я выросла в музее. Но жаль — здесь не учили танцевать!
— Вы никогда не танцевали?
— Танцевала, конечно, но не на балу, — прошептала она, краснея.
— А где вы танцевали?
— В наших убогих хоромах, с Тристаном и Ральфом, — призналась она.
— Но вы отлично танцуете. Эти ребята — замечательные учителя.
— Я знаю всего несколько па!
— Вы восхитительная партнерша.
— Вы очень любезны.
Брайан тихо засмеялся:
— С чего бы мне рассыпаться в любезностях? Я говорю правду.
— Ах, правду. Мы вышли сюда, чтобы порадовать ваших приятелей? Они приятно изумились, увидев вас с особой, нанятой музеем.
Он пожал плечами, в глазах его мелькнуло сходство.
— Отчасти.
— Отчасти? А еще почему?
— Потому что вы ослепительно красивы, и, честно признаюсь, мисс Монтгомери, я хочу танцевать с вами так, как ни с какой другой женщиной из присутствующих здесь.
— Ну вы и льстите — голова идет кругом.
— О нет, дорогая моя мисс Монтгомери. Никогда. Вы слишком благоразумны, чтобы поддаться на лесть.
Брайан внезапно остановился, и она заметила чью-то руку на его плече. Хантер.
— Простите, лорд Стерлинг. Боюсь, скоро все мужчины только и будут смотреть, как ловко вы кружите мисс Монтгомери. Она моя дорогая подруга и коллега, так что хотел бы умолить вас проявить милость и разрешить мне один танец.
Брайан вежливо отступил и кивнул в поклоне:
— Конечно, Хантер.
И вот она, которая невысоко ценила свое умение танцевать, оказалась снова приглашенной на танец.
— Сегодня вечером вы неописуемо красивы, — сказал ей Хантер. — Новоиспеченная ученая дама в новом качестве.
— Это всего лишь бальное платье, Хантер. Оно не меняет ни моего имени, ни положения, — ответила Камилла.
— М-м-м. Возможно, меняет. А вы сами как думаете?
— Думаю, что танцую неважно, и вынуждена следить за собой, чтобы не наступить вам на ногу.
Он рассмеялся:
— Прагматичны, как всегда! Не беспокойтесь о моих ногах. Как вам вечер?
— Прелестно. Надеюсь, мы сможем собрать необходимые средства, как планирует сэр Джон.
— А вы? — спросил он настойчиво.
— А что я?
— Вы хотите, чтобы состоялась новая экспедиция на нижний Нил на собранные средства?
— Вряд ли меня пригласят.
— В самом деле? Значит, вы не ожидали, что вас и сюда пригласят.
— Нет. Но похоже, сегодня здесь собрались все коллеги. Я вижу Алекса — вон там, он беседует с лордом Уимбли, хотя не думаю, что его имя тоже значилось в списке приглашенных.
— Вас никогда не вычеркивали.
— Меня никогда не приглашали.
— Возможно, лорд Уимбли полагал, что такое платье вам не по средствам. — Он произнес эту фразу с любезной улыбкой. Но затем помрачнел: — Камилла, уходите от него. Не могу поверить в его здравомыслие. Я говорил вам, что возможен брак и со мной.
— Хантер, вы переходите все границы, вам не кажется? — спросила она, стараясь сдержать улыбку.
— Это вас спасло бы.
— Хантер, я никогда не выйду замуж ради «спасения», — заверила она.
— Камилла! — воскликнул он. — Вы знаете, я всегда говорил, что вы очаровательны. И сегодня, в этом платье…
— Хантер… — начала она.
Но Хантер остановился — Кто-то похлопал его по плечу. За его спиной стоял Алекс. Он был настроен решительно, хотя и немного волновался.
— Разрешите? — спросил он.
— Разумеется, — печально проронил Хантер.
И она закружилась с Алексом. Но как-то неловко — они оба споткнулись.
— Простите, — сказал Алекс.
— Возможно, это я сбилась. — Да, вполне возможно. Она краем глаза видела, что Брайан танцует с Лавинией.
— Это не наша стихия, правда.
— Разумеется, наша, — рассеянно ответила Камилла, улыбаясь.
Брайан с Лавинией перестали танцевать и отошли в сторону. Пожилая дама с очаровательной девушкой лет девятнадцати-двадцати отозвали Брайана в сторону и Что-то с жаром ему говорили.
— Нет, не наша.
— Но мы работаем здесь, — возразила она.
Он вздохнул:
— Что ж, я не очень занимаю вас, да? Ах, Камилла, ну поймите же, наконец: этого следовало ожидать! Чудовище он или нет, но Стерлинг был одним из самых завидных женихов в Англии, пока не уехал сражаться за нашу великую империю! Он видный мужчина, сильный и красивый, единственный сын графа Карлайла и сам теперь граф. Он может надеть эту дьявольскую маску — и все равно остаться привлекательным и неуловимым! Чего вы ожидали, когда шли сюда, опираясь на его руку? Вы так и останетесь простолюдинкой, скромной работницей музея. Здесь десятки мамаш, желающих сбыть своих дочерей ради того, чтобы в зятьях у них был граф. Все, как я сказал. Мы здесь чужие!
— Алекс, если вы чувствуете себя так неловко, не следовало приходить сюда.
— Да, но в последнюю минуту лорд Уимбли решил, что должны присутствовать все сотрудники. Я не приглашение принял, а подчинился приказу.
— Тогда прошу, наслаждайтесь праздником!
— Попробую, — ответил он.
— Так улыбайтесь.
— Вы же знаете, каково мое настроение.
— Все равно — улыбайтесь! — раздраженно бросила она.
— А вы знаете, кто еще здесь не в своей тарелке?
— Нет, надеюсь, вы сообщите мне.
— Эвелин. Его драгоценная миссис Прайор.
— Она была на тех раскопках, когда открыли гробницу, — заметила Камилла.
— Да, Эвелин была там. Она говорила вам?
— Я видела ее на фото в газете.
Он кивнул, затем настороженно вскинул голову:
— Вам говорили, что она была последней, кто видел супругов Стерлинг живыми?
Камилла покачала головой:
— Я… нет, не знаю.
Алекс пошмыгал носом.
— У нее был маленький домик, Что-то вроде сторожки, рядом с апартаментами Стерлингов. Обычно она проводила время с супругами, но в тот день ушла одна чаевничать в ближайший отель. Подумать только, если бы она осталась, наверняка могла бы услышать крики, позвать на помощь.
