Он хотел ее, не просто хотел, а нуждался в ней, черт возьми! Нуждался в ней. Он не хотел в этом признаться, но это было так. Ему не нужно было говорить, что она не была подобна девицам Нельсона. Он был достаточно умен, чтобы понять разницу.
Беда заключалась в том, что он знал разницу умом, но не телом.
Разум говорил ему, что нужно выждать момент. Благоразумие подсказывало ему, что это наваждение и все нужно немедленно прекратить, пока не поздно. Его взгляд вожделенно скользил по ее фигуре. Она не была плодом его воображения. Она была чертовски привлекательна сегодня. Ее щеки раскраснелись на холодном ветру, ее губы были мягки, нежны и, казалось, так и просили поцелуя. На него нахлынули прежние чувства. Занялся ли бы он с нею любовью, если бы не пришел Вильсон? Было ли в ее манящем взгляде приглашение заняться любовью, или ему это почудилось?
«Возьми себя в руки. Извинись за то, что ты так неосторожно разговаривал с Батте при Вильсоне, пообещай впредь быть более осторожным. Сделай это сейчас же, прежде, чем ты выставишь себя дураком.
Отправь ее обратно в землянку от греха подальше. Устраивайся еще на одну адскую ночь».
Поднявшись на ноги и посмотрев ей в лицо, он сказал:
— Извини, впредь я попытаюсь быть более осторожным.
Ее взгляд смягчился.
— Я не критикую тебя, но Вильсон любит тебя, и я не хочу, чтобы он считал, что ты свихнулся.
Ей было о чем беспокоиться. Вильсон был слишком впечатлительным, и, кроме того, Гордон не хотел, чтобы его считали сумасшедшим. Между ними повисло молчание.
— Что-нибудь еще? — спросил он.
Только уходи, пока можешь.
— Нет, только это, — ответила Мэгги.
Минуту они просто болтали, не приближаясь друг к другу. А через минуту они неожиданно оказались друг у друга в объятиях и их губы слились в поцелуе.
— Это безумие…
— Я знаю, я не должна была сюда приходить… Я не могла ни о чем, кроме тебя, думать прошлой ночью…
— Я тоже… я тоже…
Их губы снова слились в поцелуе. Он крепко ее обнял, нежно целуя в шею. Они постепенно теряли контроль над собой.
Завтра они будут жалеть об этом. Она будет злиться на него и, конечно, обвинит его в том, что он воспользовался ее беззащитностью. Он будет клясться, что в этом есть и ее вина. И они оба будут правы.
Они оба придут к выводу, что это была ошибка. Они будут зарекаться, что это больше никогда не повторится. Но это произойдет снова и снова. Пока он находится от нее ближе чем в радиусе ста миль, они обречены на это. Он это прекрасно осознавал, но ничего не мог поделать.
Она начала раздеваться.
— Я не должна искушать тебя подобным образом, но ничего не могу с собой поделать. Извини меня, Горди.
— Не надо извиняться. Я влюбился в тебя с первого взгляда.
Он поцеловал ее руку, требуя, мучая себя и мучая ее. Черт!
— Мы не должны… я не должна просить тебя об этом…
— Проси меня о чем хочешь, — резко сказал он.
О чем хочешь. Достать луну. Пройти по воде, разделить море, погасить солнце, найти материнскую жилу… Для нее он и это постарается сделать.
— О Горди…
Она боялась, что он плохо о ней думает, но ее волнения были напрасны. Раскаяние придет позже, быстрое и жестокое. Девушки типа Мэгги не ложатся в постель с мужчинами, не выйдя за них замуж. Они выходят замуж, растят детей и внуков. Особенное значение ее слов должно было бы тяготить его, если бы не то давление, которое он ощущал в своих штанах.
Они упали на постель, продолжая целоваться. Их одежда лежала на полу.
Она улыбалась. В ее глазах можно было прочитать вызов.
— Я понимаю это как твою готовность к реваншу? — спросила она.
— Бороться с тобой?
Она кивнула.
— Леди, я не оставлю вам шанса.
Они смотрели друг на друга молча. Им не нужны были слова. Ее взгляд говорил ему то, что он хотел услышать.
— А Вильсон…
— Он уже спит.
Это было замечательно. Он нежно ласкал ее, не в состоянии отвести взгляда от ее тела. Проводя рукой вдоль ее тела, он полностью ощутил ее. Она была совершенна. Трепет ее тела зародил в нем желание оградить ее от той боли, которую ей предстояло испытать в первый момент, но Горди знал о том наслаждении, которое следует за этим. Неземное наслаждение.
— Ты боишься? — спросил он.
Она отрицательно покачала головой:
— Не тебя.
— А следует, — прошептал он.
— Заставь меня.
Гордон поцеловал ее.
— Я говорил, что ты прекрасна?
— Нет. Я говорила, что без ума от твоих рыжих волос?
— Нет, — усмехнулся он. — Надеюсь, тебе нравятся не только мои волосы.
— Да, конечно. Кстати… у тебя все волосы рыжие?
— Тебя это действительно интересует?
— Больше чем нужно.
Его губы двигались от ее щеки к подбородку, затем они переместились вверх — к бровям, задержавшись у виска. Его дыхание участилось.
— Почему бы тебе не посмотреть самой?
— Ты не против?
— Нет.
Встав на колени, она оглядела его в полный рост, освещенного светом огня. Ее взгляд выражал если не восхищение, то, во всяком случае, уважение.
Когда их глаза встретились, она перестала себя контролировать. Улыбнувшись, она прошептала:
— Я действительно счастлива. Ты просто талантлив.
Ее ласки становились более решительными.
— Мисс Флетчер! — пробормотал он, притворяясь шокированным.
— Мистер Меннинг, — прошептала она, укладываясь рядом и целуя его в ухо. — Ты превосходен.
— Не знаю почему, но ты меня удивляешь, — тихо сказал он.
— Горди Меннинг, подожди. Ты не узнаешь, что поразило тебя.
Смеясь, он упал на спину вместе с ней, целуя, крепко сжимая ее в объятиях и боясь продолжения.
Постепенно их смех стих.
— Это и есть любовь? — спросил он, глядя на нее.
— Я не знаю, но думаю, что это так.
Его взгляд затуманился.
— Мэгги, я не могу обещать тебе это навсегда.
Он не знал, к чему приведет эта ночь. Он собирался заняться с ней любовью, а затем… Что будет затем, он не знал.
Повернувшись на бок, она смотрела на него, ласково проводя по его щеке рукой. Он еще никогда не хотел ее так сильно.
— Я не помню, чтобы просила тебя о вечной любви.
«Я не могу обещать ничего, кроме этой ночи», — думал Горди, полностью отдаваясь власти желания.
Он надеялся, что одной ночи будет достаточно.
— Уйти? Мосес, ты этого не сделаешь!
— Уйти.
Т.Г. заметил огромный фиолетовый синяк на лбу Мосес. Очередное происшествие на шахте стало последней каплей. Батте снова напроказничал. Когда женщины принялись за работу, их кайла отскочили от ручек и попали каждой в лоб. Сью Энн потеряла сознание и очнулась только через десять минут.
