призы и подарки покупателям, что сразу же привлекло к торговле большое внимание, вызвало прилив желающих их получить. Дальше планировали сделать бонусные и скидочные карты – все по заветам современной торговли.
Пимашки передали Маше прекрасные белые «генеральские» бурки в подарок Мелиссимо и Александру. Только подшита подошва была прочной бычьей кожей, а не резиной. Выглядели они шикарно – не только функционально, но и очень красиво.
Все шло спокойно, все были заняты делом, но лишь Наталья мучилась все это время – ее ждал разговор с Александром. Она понимала, что дело шло к объяснению в симпатии. Женщина ведь видела, что с каждой встречей, хоть и не столь частой, как хотелось, она становлюсь ему все роднее и ближе, а уж про нее и говорить не приходилось – Наталья была влюблена, как никогда в жизни. И, конечно, она очень хотела ответить положительно на чувства мужчины. Но одно останавливало – она до конца не знала своей судьбы.
Останется ли она в прошлом, а Барыня – в будущем, или их вернут на свои места, а это время они будут вспоминать как интересный сон – никто этого не знал.
Одно Наталья знала уже точно – все должно решиться окончательно к июню, к началу войны. Но как об этом сказать, не отталкивая любимого, но и не обещая особо многого – женщина не знала, и это ее очень мучило.
Была только одна идея – сказать, что она взяла обет после смерти мужа не выходить замуж определенное время, это было понятно людям этой эпохи, и даже поднимала в глазах окружающих. Оставалось только дождаться разговора и реакции Александра на эти слова.
Но к облегчению, он прислал записку, в которой писал, что в связи с уходом полка очень сильно занят и надеется увидеться после прощального вечера. Объяснение пока откладывалось, и Наталья вздохнула чуть спокойнее.
Но она заранее подготовила все материалы, которые не успела передать Цекерту и Мелиссимо – про полевую кухню, про военно-полевую медицину, и даже про нарезное оружие и пулю Минье.
Про пулю она долго думала – стоит ли ее внедрять сейчас, но потом решила – стоит, пусть она появится перед Отечественной войной 1812 года, а не перед Крымской войной 1853–1856 годов, когда русская армия немало страдала от гораздо более метких и дальнобойных винтовок французов и англичан.
Гладкоствольные ружья русской армии имели дальность стрельбы до 300 шагов, нарезные же с пулями Минье били на тысячу шагов. Неприятельские английские и французские войска имели возможность поражать русских уже во время подхода к месту боя, нанося поражения даже отдаленным резервам.
Наталья тщательно записала все материалы, которые нашла, по изготовлению нарезного оружия и пули, используя старую орфографию, которую уже хорошо освоила. Бумагу также специально состарила и обработала, решив в этот раз выдать все это за изобретение отца, который якобы подсмотрел это оружие во время Итальянского похода у кого-то из противников.
Так что, даже если они и расстанутся, пусть эти идеи пригодятся «настоящему полковнику» и его сослуживцам. Ведь Наталья прекрасно понимала, что, если эти идеи будут идти от нее, никто их и рассматривать не будет. А вот заслуженные военные, любимцы императора – это другое дело!
На этом она успокоилась и стала ждать прощального вечера. Для аукциона связала шаль из козьей шерсти, конечно, она не выглядела так шикарно, как классические оренбургские платки, но была тоже необычной. А на вечере решила не петь новые песни, а вспомнить уже спетые, которые собрала в один сборник и издала с помощью Петра Степановича. Так что оставалось только готовиться и ждать.
Глава 23. И вот все решилось?!
То ли близкое расставание с Александром, то ли небольшая простуда от переносов туда и обратно – но настроение у Натальи было гнетущее. Она сердилась, хотя все складывалось просто отлично.
Но само осознание, что все идеи, которые она предлагала, слишком легко находили понимание и молниеносно внедрялись ею самой или нужными людьми, и все происходило легко и просто, не давало покоя. Никто не отвергал ее мысли, не критиковал, она не сталкивалась с непониманием или осмеянием окружавших людей. Необходимы деньги – она их быстро заработала – правда, не своими руками, но тем не менее.
Нужно было имение, где можно будет спрятаться людям от войны, – тут же появляется деревенька, да еще с заводиками и по дешевке. Нужны люди для исполнения задумок – и вот перед ней, как лист перед травой, стоят профессиональные работники, которые сами знают, что делать. Она не преодолевала трудности, ей не противостояли противники идей – а так не бывает! Что-то тут не то! Или это Судьба так помогает? Но даже она не в состоянии изменить людей настолько.
Вначале Наталья думала, что будет менять только женский мир. Но уровень прокладок и новых способов раскроя ткани быстро исчерпался и надоел. Потом пришли игры, книги, валенки, переносы вещей, которые позволили заработать деньги.
Потом, понимая, что надвигается война с Наполеоном, и ее деревни находились в эпицентре этих событий, она приняла решение спасти своих людей и, по возможности, помогать армии. А что может сделать женщина? Служить поддержкой раненым или уставшим солдатам. Как? С помощью тех же женщин, так возникло Женское общество. Но и тут все получилось легко и просто.
Но женщина все с большим упорством влезала в мужские дела, что опять же никого это не смущало. Пусть советы по внедрению пули Минье, полевых кухонь и полевой медицины, способов лечения людей пока остаются в большей степени советами, и воплотят их в жизнь или нет – большой вопрос, но тем не менее она пыталась их внедрить.
Но даже если к ним и прислушаются, не очень понятно – где взять столько железа на полевые кухни, как их быстро массово отлить, распределить по армиям? И ведь для перевозки этих кухонь нужны лошади. Ту же пулю Минье надо отлить, опробовать, запустить в производство. А на это нужно согласие императора, одобрение военачальников. Но можно сделать аккуратный слив информации, что якобы у французов все это имеется?
Слишком легко все дается, а это снижает радости от побед. Наталья ругала других авторов, у которых герои решали все проблемы по мановению волшебной палочки, а теперь уподобилась одной из них.
Даже с медициной и лекарствами она взяла на себя такой масштаб, который обычной дворянке, да и мужчине-дворянину, не осилить. Это государственный масштаб, на который требуется огромные финансовые вливания
