Чарли посмотрел на лицо Хелен Шоу, когда полилась вода, и понял, что, пытаясь качать воду поломанным насосом, она израсходовала последние силы и храбрость. Теперь при виде воды она залилась слезами, и хотя постаралась поскорее отвернуться, смахнуть слезы и прийти в себя, ей не удалось скрыть облегчение при виде льющейся воды.
— Сколько времени вы так качали воду?
— Даже не могу сказать! Несколько часов! — ответила миссис Шоу.
Она с трудом улыбнулась.
— Я качала вчера и сегодня, и все пыталась накачать воду. Как глупо!
— Вам следовало попросить у нас помощи.
— После того, что я наговорила вам в последний раз?!
— Нам следует забыть об этом.
— Вы так добры. Я не заслуживаю этого.
— У вас есть еще ведра?
— Я с этим вполне могу справиться сама.
— Я накачаю вам воду, пока я здесь.
Чарли качал воду более двадцати минут. Потом он принес ее в пристройку, где миссис Шоу готовила болтушку для свиней, и наполнил водой все поилки для скота. Затем Чарли занялся навозом во дворе. Он накладывал его в тачку и отвозил в ближайшее поле. Пока он ходил вперед и назад, он наметил себе, что еще следует сделать для миссис Шоу.
У нее опоросилась свинья, и из десяти поросят было четыре самца — их следовало вскоре кастрировать. В старом полуразрушенном коровнике стояла больная беременная корова. Было похоже, что вскоре придет ее время телиться. Глядя на тощих кур, бродивших повсюду, Чарли подумал, что с ними следует что-то сделать, иначе они не оправдают съеденной пищи.
Но вообще-то на ферме было мало скота, и миссис Шоу, показывая ему ферму, объяснила, почему это произошло.
— Мне пришлось многое продать. Нужно было заплатить по счетам. Но, может, это и к лучшему — сейчас так трудно добывать для них корм.
— Ну, если дела будут у вас идти нормально…
Чарли посмотрел на запущенные поля.
— Но к вам, видимо, вскоре зайдет чиновник из Военного сельскохозяйственного отдела. Боюсь, что ему не понравится все, что он здесь увидит.
— Они уже заходили ко мне дважды, — сказала она. — Но я их заранее увидела и не стала выходить из дома. Они подсунули мне под дверь какие-то бумаги, но я боялась даже посмотреть их.
— Ну в конце концов они до вас все равно доберутся. И что вы тогда станете делать?
— Не знаю.
Она пожала плечами.
— Когда они что-то скажут мне, тогда и стану думать…
Чарли понял, что она не смеет думать о будущем. Она могла прожить жизнь только день за днем. Ей, наверное, было страшно, когда она оставалась одна, но при нем она пыталась храбриться и даже улыбаться, как бы желая сказать: «Ну, ничего, не то еще бывало…» — и даже улыбалась ему.
Он хотел спросить ее о муже, но понимал, что это будет весьма бестактно, поэтому он просто попрощался с ней и сказал как бы между прочим:
— Когда у меня будет время, я к вам еще зайду и постараюсь помочь. Но если я вам буду срочно нужен, вы мне дайте знать.
— Спасибо вам. Вы очень добры.
Она вытащила кошелек из кармана передника и открыла его.
— Я должна заплатить за клапан к насосу.
— Я не помню, сколько он стоил.
— Попытайтесь вспомнить, мне бы хотелось рассчитаться с вами.
— Тогда дайте мне просто пару шиллингов.
Миссис Шоу заплатила ему, и Чарли отправился домой.
В этот день Линн ездила в город и вернулась домой в двенадцать часов.
— Ты ходил к миссис Шоу?
— Да, и это ее счастье.
Он рассказал Линн о сломанном насосе.
— Она была просто в ужасе. Ты правильно сказала, что она не справляется с работой. Мне кажется, что она просто убила бы себя, если бы продолжала качать этот насос.
— Хорошо, что ты туда пошел, — сказала Линн.
— Хорошо, что ты послала меня туда, — сказал он.
После этого Чарли частенько заходил в Слипфилдс.
Он забегал туда раз или два в неделю и делал неотложные вещи. Он занялся родившимися поросятами-самцами, помог разродиться слабой корове и починил двери в сарае и коровнике. Он постоянно убирал навоз из свинарника и как-то прочистил ей кухонную трубу. Она была настолько забита сажей, что миссис Шоу не разводила огонь полтора месяца. Все это время она не ела ничего горячего и жила на хлебе с сыром и молоке.
— Мне кажется, что вы плохо питаетесь.
— Все нормально, я ем все, что мне хочется.
— Вы хотя бы сейчас сможете что-то приготовить, пусть это будут только яйца?
— Да, если куры снесут их для меня.
— Да, нам нужно что-то с ними сделать, — сказал Чарли. — Они должны нестись. Или они не знают, что сейчас идет война?
Как-то она робко сказала ему, что не может платить ему за работу, поэтому ему следует забрать у нее двух или трех поросят.
— Я не хочу, чтобы вы мне платили за работу. Что такого я делаю? Прибегаю на час или два…
— Но у вас так много дел на собственной ферме, а потом вы приходите и работаете здесь.
— Ерунда, — сказал Чарли. — Что такое работа для такого мужчины, как я?
Ему было легко с ней. Он всегда чувствовал, что должен ей отвечать; знал, как бороться с ее независимостью и как отметать в сторону все ее возражения; и он понял, что ему всегда удается развеселить ее. Как-то он принес с собой серп и срезал на ее поле весь чертополох. Она увидела его издалека, и когда он подошел к калитке, она открыла ее и смеялась, пока он входил.
— Что вам так смешно? — спросил он.
— Вы с серпом.
— Я могу изображать старика Время, — сказал Чарли, — а вашему чертополоху теперь придет конец.
От смеха ее бледное худое лицо преображалось, и иногда он даже мог увидеть в этой измученной женщине ту красивую и беззаботную девушку, какой она была до замужества. Это горе и заботы довели ее до настоящего положения.
— Вы что-нибудь знаете о своем муже? — спросил Чарли, когда почувствовал, что может задать ей этот вопрос.
— Да, он мне прислал два письма, — сказала она. — Он живет в Лондоне со своими друзьями. Он написал, что работает в разведывательном управлении. Все сверхсекретно, и поэтому он больше ничего не может мне сообщить.
— А, — сказал Чарли, — я понимаю.
Хелен Шоу посмотрела на него. У нее были чистые синие глаза.
— Конечно, это все неправда, — сказала она. — Вы уже, наверное, поняли, что представляет собой Алек. Он всегда сочиняет.
— Как вы думаете, чем он на самом деле занимается?
— Наверное, работает в пивной или где-нибудь еще. Это его любимое занятие.
— Наверное, он когда-нибудь снова появится здесь?
— Если я все еще останусь здесь, то вполне возможно.
— Вы собираетесь уехать отсюда? — спросил Чарли.
