— На турнире, когда я увидел тебя в белом бархате с мехом, ты была похожа на призовую персидскую кошку. У меня даже дыхание перехватило.
От этих слов стала таять ледяная корка на сердце.
— Лесть на меня не действует.
— Врешь, маленькая чертовка! Ты от нее расцветаешь. Тебе нужно, чтобы все вокруг говорили, что ты одеваешься по самой последней моде, лучше всех причесана, у тебя самая тонкая талия, самые красивые ноги, лучшие в мире сиськи и самая очаровательная татуировка.
Она обняла его за шею.
— Твой сообщник дьявол выдал тебе все мои секреты.
Кончиком языка она провела по его губам, зная, как он сразу загорится и жадно накинется на нее с поцелуями.
Так и получилось. Потом он поставил ее на пол и подошел к столику у стены, чтобы взять кувшин с виски. Вернувшись, увидел, с каким напряжением она ждет, чтобы он дотронулся до нее.
— Я ревную тебя к огню из камина. Его свет обтекает твое тело, проникает в твои самые укромные местечки, согревает тебя, заставляет глаза сиять.
— Это все благодаря тебе. Огонь здесь ни при чем.
Он уложил ее на кушетку, и она поняла, что была права. Патрик целовал ее, что-то шептал на ухо, ласкал, наслаждался ее вкусом. Время словно перестало существовать. Свечи оплыли, потом погасли. Поленья в камине выгорели и развалились, превратившись в груду углей. Тогда он взял ее на руки, крепко прижал к себе и понес наверх.
Хотя устоять перед соблазном стоило большого труда, Патрик был умен и расчетлив, чтобы не дать Кэтрин того, чего ей хотелось больше всего. Он поставил ее на ноги и зарылся лицом в шелк волнистых волос.
— Доброй ночи, Кэтрин. Добрых снов.
Кэтрин обессилела от его близости. Она забыла обо всем на свете, забыла о себе, из головы вылетело все. Только желание переполняло ее. Тут до нее донесся стук закрываемой двери. Открыв глаза, она увидела, что осталась в одиночестве.
— Мерзавец! — выругалась она.
— Хватит валяться!
Одеяло взлетело вверх, и Кэтрин открыла глаза. Мужчина, который снился ей всю ночь, схватил ее за руки, за ноги и, не церемонясь, вытащил из постели.
— Быстро одевайся. Я хочу проехаться по заснеженному Спенсер-Парку.
— В снег? — недоверчиво спросила она.
На ее взгляд, было бы куда уютнее побыть с Патриком в теплой постели, чем тащиться за ним на холод.
— Да, там потрясающе красиво. Оденься в тот белый бархатный костюм с отделкой.
И исчез. Она уставилась на закрытую дверь.
— Неуловим, как порыв ветра.
Хотя нет, он больше походил на магнит, влекущий к себе, заставлявший следовать за собой.
Дверь снова открылась, и у Кэтрин вытянулось лицо, когда на пороге показалась Мэгги с подносом.
— Вот выпей горяченького и съешь хоть кусочек, прежде чем помчишься смотреть, какой сюрприз тебе приготовил его светлость.
У Кэтрин загорелись глаза.
— Сюрприз? Мне?
— Не посудомойке же… Конечно, тебе, мой ягненочек.
С набитым ртом Кэтрин едва выговорила:
— Он хочет, чтобы я оделась в белый бархат.
— Поняла-поняла.
Мэгги достала наряд.
Кэтрин стала торопливо умываться, пуская мыльные пузыри.
— Достань пелерину и капюшон тоже.
Мэгги закатила глаза.
— Не торопись. Пусть он подождет.
— С другими джентльменами так можно обходиться, но Хепберн не похож на других.
— Хотя бы потому, что он — не джентльмен. Но в этом и есть его роковая притягательность, — с пониманием откликнулась Мэгги.
Одевшись, Кэтрин сунула ноги в подбитые мехом сапожки, схватила муфту и помчалась вниз. Перед дверью она остановилась, чтобы перевести дух, а потом, словно сегодняшний день ничем не отличался от других, не торопясь, отворила ее. Наигранное безразличие куда-то делось, лицо озарила улыбка, стоило ей увидеть Хепберна, который ждал ее, сидя в санях, запряженных двойкой лошадей.
— Патрик, сани — это здорово!
Он ухмыльнулся в ответ:
— Англичанка, ты даже не представляешь насколько.
У нее зарозовели щеки, а у Патрика сердце подпрыгнуло в груди, глядя на ее красоту.
Усевшись рядом с ним, она заметила сложенные в стопку подушки и походные пледы, которые он наверняка получил от Мэгги. Патрик укутал ее теплее, взял в руки вожжи, и началась их поездка по волшебной зимней стране под названием Спенсер-Парк.
Получалось так, что это он показывал ей то, чем она владеет.
На покрытых снегом пастбищах бродили косматые длиннорогие коровы. Патрик объяснил ей, что эта порода не боится холодов.
— Ты знаешь, что сливочное масло от этих коров поставляют ко двору? Нет, наверное, тебе это неизвестно.
Река Ли уже две недели как встала, поэтому лошади перевезли их прямо по льду на другой берег, где простирались поля, сейчас укрытые снежным одеялом.
— Ты знаешь, что в основном здесь выращивают рожь, ячмень, а весной мистер Бёрк еще рассчитывает посадить хмель? Не знаешь? Тогда ты просто полная невежда.
Она дерзко улыбнулась ему в ответ.
— Зато ты — отличный учитель. Мне очень нравятся твои уроки, а в особенности практические занятия.
— Вот и хорошо. Обучение еще только в самом начале.
Он остановил сани на вершине холма. Внизу под ними во все стороны разбегались земли Спенсер-Парка. «Мое!» Потом он скосил глаза на прекрасное создание, сидевшее рядом. «Это тоже мое! Единственное, что нужно, — просто протянуть руку и взять».
Он обхватил Кэтрин за плечи и уютно прижал ее к себе. Ему не терпелось овладеть ею. Взяв ее за подбородок, он заглянул в оживленное, полное ожидания лицо Кэтрин и властно поцеловал. Ей стало жарко и томительно от страсти, которая знойным облаком обволокла их.
— Кэтрин, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. — Патрик увидел, как у нее расширились зрачки, и понял, что он на верном пути. — Я знаю, что тебе требуется разрешение и от матери, и от королевы, поэтому готов ждать твоего совершеннолетия. Сейчас мне нужно, чтобы ты согласилась на тайную помолвку. Твой день рождения тридцать первого марта. К началу апреля я приеду и женюсь на тебе. Даю клятвенное обещание, Кэтрин.
— Я согласна! — воскликнула она.
Он снял с мизинца кольцо с печаткой с изображением леопарда и надел ей на безымянный палец левой руки. Он уже приготовил и обручальное кольцо, и кольцо к помолвке, но тем не менее надел ей свое собственное, чтобы его жест выглядел внезапным, а не заранее рассчитанным.
Кольцо болталось у нее на пальце, но она зажала ладонь, чтобы печатка не свалилась.
— Леопард Хепберна! — Кэтрин сияла от счастья. — Дикий и непокорный.
Она потянулась к Патрику губами и поцеловала, скрепляя их обещание, данное друг другу. У него сердце замерло от этого поцелуя.
