Ознакомительная версия.
Судя по всему, он не ошибался.
– Мне придется дать вам расписку, – сказал Толхерст. Получив безмолвное одобрение Квина, он нацарапал на клочке бумаги: «Я должен вам…» – и остановился. – Какова сумма?
Квин демонстративно добавил определенную сумму к деньгам, лежавшим на столе.
– Четыре сотни.
– Что ж, значит, восемь. – Рука Толхерста дрожала, но все же он бросил записку в центр стола, а Квин сдвинул туда же весь свой выигрыш и доложил еще четыреста фунтов сверху.
– Хорошо, что я зашел в банк сегодня утром, – заметил Квин.
Как только они начали играть, воцарилась полная тишина. Грегор повернулся и подошел к Толхерсту так, чтобы можно было наблюдать из-за его плеча, Лина же, по-прежнему не отходя от него, выглядывала с одной стороны, так что ей были видны лица обоих игроков. Когда на стол легла последняя карта, Толхерст взглянул на разницу в очках и побелел:
– Вы… вы выиграли.
– Похоже на то. – Квин сгребал к себе деньги и рассовывал их по карманам. – Не могу не поблагодарить вас за увлекательный вечер. Единственная сложность… – Он взял со стола расписку и поднял ее двумя пальцами. – Я буду вынужден попросить вас вернуть это в течение одного-двух дней, так как в ближайшее время отправляюсь во Францию. Могу я узнать ваш адрес?
Толхерст едва мог выговорить:
– Но я… Быть может, к концу следующей недели?
– Нет, прошу прощения, но, как уже говорил, я буду вынужден уехать. Но это ведь не проблема, не так ли? – Квин сбросил маску любезности и добродушия, которую не снимал весь вечер, и посмотрел на Толхерста.
Лина, увидев этот взгляд, задрожала. Ни за что на свете она не захотела бы, чтобы он посмотрел вот так на нее.
– Бог мой, конечно нет! – Толхерст достал визитницу и протянул Квину свою карточку. – Безусловно, это не составит проблемы. – Его руки дрожали.
Квин встал, не обратив внимания на Грегора, кивнул Толхерсту и вышел из помещения. Едва он оказался за дверью, Грегор сделал пару шагов и остановился рядом с Толхерстом. Лина скрылась в тени, откуда и наблюдала за ходом дальнейших событий. Грегор достал из кармана носовой платок и высморкался, с нарочитым интересом глядя при этом на соседний стол, за которым шла игра. Вместе с носовым платком из кармана выскользнуло кольцо и, упав на сукно игорного стола, сверкнуло в отблесках свечи. Резким движением руки Толхерст накрыл кольцо ладонью и придвинул его к себе. Он настороженно осмотрелся по сторонам, и Лина, наблюдавшая за ним краем глаза, почувствовала, как его взгляд коснулся и ее. Грегор, которому, очевидно, наскучила игра, положил платок обратно в карман и направился к двери, а Лина тотчас засеменила вслед за ним, как слуга, которого застали врасплох.
– Он взял кольцо, – сказал Грегор, когда они вышли за дверь и оказались в небольшом внутреннем дворе на Пикеринг-Плейс.
Из своего укрытия за колонной вышел Квин:
– Теперь ему нужно будет как можно скорее сбыть его с рук. Оно слишком большое и слишком узнаваемое, чтобы его приняли в первом попавшемся месте. Так что если ему удалось продать сапфир, то это кольцо он отнесет в то же место. – Он направился назад вдоль переулка и забрался в экипаж. – Теперь придется подождать.
Лине так хотелось оказаться с Квином наедине, признаться ему, как сильно она испугалась, как своим взглядом он успокоил ее, придал ей сил и храбрости, но она не могла сказать ничего этого в присутствии Грегора.
– Нервничаете, Селина? – спросил Квин, и Лина с трепетом почувствовала, как его голос ласкает слух. – Я не позволю ему причинить вам зло.
– Просто немного разволновалась, – сказала она, подумав про себя: «Просто я отчаянно хочу вас». – Честно говоря, я очень испугалась. Трудно поверить, что всему этому может быть положен конец.
– Конечно может. – Его низкий, глубокий голос звучал уверенно, и впервые за много дней она снова почувствовала едва заметную чужую интонацию, привезенную им, должно быть, из далеких экзотических стран. – Почему вы так крепко держитесь за эту бутылку?
– Ее дал мне Грегор.
– Тогда давайте выпьем все вместе.
Она протянула бутылку Грегору, который сделал внушительный глоток, протер горлышко и передал Квину. Тот отпил из нее несколько скромнее, тоже вытер ладонью и вернул Лине. Она поднесла бутылку к губам, сделала маленький глоток, представляя, что может почувствовать горячие губы Квина на своей шее, и вдруг неожиданно ярко и живо вспомнила, как впервые ощутила вкус его плоти.
Мысль об этом показалась ей такой дерзкой и вызывающей, что она подавилась. Грегор выхватил у Лины бутылку, прежде чем она успела уронить ее, и крепко постучал большой ладонью по ее спине.
Лина шумно закашлялась, не останавливаясь несколько дольше, чем это было необходимо, так как была ошеломлена собственным порочным воображением и рада, что у нее появилась неожиданная возможность оправдать свой яркий румянец. Дверь отворилась, и двое суровых и мрачных мужчин, что сидели за карточным столом рядом с Квином, подошли к их экипажу, открыли дверцу и забрались внутрь. Лина замерла, в ужасе предвкушая, что будет дальше, но ее спутники, похоже, ожидали этих гостей.
– Он уходит, – сказал один из них. – Он даже не попытался сообщить кому-нибудь, что нашел потерянное кольцо. Я думаю, он выждал некоторое время, чтобы проверить, не вернется ли мистер Васильев, и теперь уверен, что он в полной безопасности.
Тем временем Толхерст появился на улице и уже окликал проезжавшего мимо извозчика. Через некоторое время Квин постучал по крыше экипажа, и они тронулись, двигаясь вниз по Сент-Джейс-стрит, и вскоре выехали на Пэлл-Мэлл.
– Дело скверное, ваша светлость, если все так, как вы говорили, – заметил один из мужчин.
Его товарищ с готовностью закивал:
– Вы правы, сэр Джеймс. Его старший брат – помощник мирового судьи, что значительно усложняет дело. Даже если будет доказано, что он ответственен за это преступление, будет непросто обратиться к сэру Джорджу с вопросом, как следует поступить с Толхерстом-младшим.
– Я думаю, об этом лучше было бы спросить несчастную юную девушку, которую несправедливо обвинили в краже. – Квин сказал это так горячо и резко, что член городской магистратуры, коим являлся один из незнакомцев, удивленно посмотрел на него.
– Когда ко мне явился мистер Тревор, представившись вашим поверенным, и рассказал о вашем обвинении и оригинальном предложении подтвердить его, я не стал спрашивать у него о том, какой интерес представляет это дело для вас, – сказал сэр Джеймс.
– Я действую в интересах тетушки мисс Шелли. Я совладелец «Голубой двери».
– Неужели?
– Несколько нестандартное вложение, я согласен, – кивнул Квин. – Однако оно заинтересовало меня, когда стало очевидно, что имеет место вопиющая несправедливость.
Ознакомительная версия.
