– Что сказал тебе Фридрих? – встревоженно спросила Анна, когда Элиза вернулась в гостиную.
– Запретил покидать этот дом, – удрученно ответила девушка.
– И ты согласилась с этим?
– Я отказалась выполнять его приказания…
– А он?
– А Фридрих снова сбежал, – объявил дядюшка, вернувшийся из оранжереи. – Сбежал от своей любви. Только вряд ли ему удастся от нее избавиться.
– Конечно! – воскликнула Анна и уверенно заявила: – Не пройдет и недели, как он признается Элизе в любви!
План начал претворяться в жизнь уже на следующий день.
Фридрих сидел в кафе «Сентрал», потягивая коньяк и читая газету. Он уже собирался отправиться к себе в отель, когда в зал вошла группа молодых людей, среди которых находился барон фон Штраубах. Барон был, в общем-то, довольно приятным человеком и нравился Ауленбергу, но, к сожалению, в последнее время Йозеф попал под влияние Верхоффена и стал весьма циничным.
Увидев бывших приятелей, Фридрих поморщился и собрался тут же покинуть кафе. Но они опередили намерение Ауленберга и, присев за его стол, предложили немедленно выпить в ознаменование окончания ссоры. Они были настроены весьма дружелюбно, и Фридрих решил немного задержаться в кафе. Совершенно неожиданно встреча оказалась весьма приятной, и Ауленберг впервые за последние две недели забыл о своих печалях, а вскоре уже сам предложил отправиться в клуб, чтобы сыграть партию в вист. Друзья охотно согласились.
За разговорами, разбавленными коньяком и картами, время бежало незаметно, и Ауленберг удивился, когда часы пробили полночь. Спиртное развязало языки, беседа становилась все более откровенной и, наконец, Штраубах, не выдержав, спросил:
– Фридрих, а как поживает твоя жена? Вы знаете, – он обратился к остальным, приятелям – баронесса фон Ауленберг настоящая красавица!
– Барон, когда вы нас с ней познакомите? – раздались дружные возгласы.
Ауленберг бросил на них холодный взгляд, ожидая услышать пошлости и скабрезности. Но в глазах мужчин читалось лишь искреннее любопытство, и Фридрих, сдержав гнев, как можно спокойнее ответил:
– Возможно, на ближайшем балу я вас представлю.
– Ах, какая красавица! – восхищенно покачал головой Штраубах. – Я уже имел честь пару раз встречаться с ней. Ауленберг, весьма эгоистично было с твоей стороны так быстро жениться на своей кузине, отняв у нас возможность поближе познакомиться с ней. Кто знает… возможно, сейчас она была бы моей женой.
Ауленберг нервно дернул усом и попытался перевести разговор в игривое русло:
– А я и не знал, что ты собираешься жениться. Что ж… Я постараюсь искупить свою вину и подыщу тебе подходящую невесту.
– Как, Йозеф? Ты тоже собираешься жениться? – удивился один из приятелей. – Что происходит? Это теперь так модно?
Его удивление было столь наивным и искренним, что Фридрих расслабился и от души рассмеялся вместе со Штраубахом.
Утро Ауленберг встретил в прекрасном расположении духа. Похоже, все складывается не так уж плохо. Отношения с приятелями, вроде бы, восстановились, сплетни мало-помалу стали утихать. Что же касается Элизы… Пожалуй, очень неплохо, что баронесса фон Ауленберг с помощью его досточтимых родственников пытается покорить свет. Во всяком случае, это прекратит волну слухов, в которой они находились последнее время.
Его благостное настроение нарушил стук в дверь.
Лакей принес записку от графини Геренштадт. Фридрих вскрыл конверт и остолбенел. Анна интересовалась, с какой стати барон фон Ауленберг отправил свою супругу обратно в Вюрсбаден и даже не позволил ей собрать вещи.
Следующие несколько дней Фридрих провел в нескончаемых метаниях по Вене. Первым делом он примчался в свой особняк, чтобы лично допросить своих слуг. Но все они уверяли, что не имеют никакого понятия о том, куда могла уехать баронесса. Горничные объяснили, что молодая хозяйка не оставила никаких указаний, когда отправлялась на прогулку в парк.
Князь Вайер-Мюрау встретил его холодом. Ледяным голосом он поинтересовался у племянника, как долго он собирается подвергать свою супругу почти тюремному заключению в дальней усадьбе. Когда же взбешенный его упреками Фридрих объяснил, что понятия не имеет, куда пропала Элиза, дядюшка разволновался не меньше своего племянника и велел немедленно связаться с родителями девушки.
Но Аманда Розенмильх также ничего не знала о судьбе своей дочери. Услышав, что Элиза исчезла, она всполошилась и заявила, что необходимо немедленно отправить на ее поиски полицию. Ауленбергу с трудом удалось уговорить тещу не поднимать до поры до времени шума. Он обещал, что его слуги постараются сами открыть местопребывание баронессы фон Ауленберг. Фридрих объяснил свое решение тем, что от взбалмошной девушки можно ожидать всякого рода сюрпризов и поднимать шум, рискуя привлечь внимание света, который только-только начал признавать его супругу, не стоит.
Но, успокаивая Аманду, сам барон не верил своим словам. Больше всего он опасался, что Элиза решила покинуть не только Вену, но и саму Австрию. Помнится, ее большой мечтой были путешествия. Но в таком случае найти ее на просторах Европы (если только Европы) представлялось весьма затруднительным делом.
Состояние князя фон Рудельштайна поразило Фридриха не меньше, чем исчезновение Элизы. Внешность князя Альберта привела барона в полное замешательство: под глазами Рудельштайна залегли темные тени, а подбородок слегка отливал отросшей щетиной. Князь находился в хорошем подпитии и встретил зятя угрюмым умозаключением:
– Проклятье! Этим женщинам никогда не угодишь. Я исполнял все ее капризы! У нее было все, что она желала: деньги, драгоценности, отличный экипаж, великолепный особняк, вышколенные слуги… – и продолжил яростным шепотом: – Я даже был верен ей! Так чего она еще хочет?
Князь снова выпил вина, затем тупо уставился в пустой бокал. Несколько минут он находился в зловещем молчании, а потом выпалил:
– Уважения! Она требует уважения! – Альберт пронзил пространство возмущенным взглядом. – Она, видите ли, все это время была глубоко несчастна из-за двойственного положения! По-моему, она сошла с ума. Окончательно свихнулась… – Он посмотрел на Фридриха и неожиданно сухо поинтересовался: – Как поживает моя дочь? Аманда уверяет, что я погубил Элизу, выдав за вас. Но она склонна преувеличивать.
– С Элизой все в порядке, – пожал плечами Фридрих. Что еще он мог сейчас сказать тестю?
– Послушайте моего совета, Ауленберг, – князь вперил взгляд на зятя, пытаясь подчеркнуть важность своих слов. – Если девчонка начнет болтать об уважении к себе, заставьте ее замолчать. Никаких разговоров, никакой чепухи и никаких подарков! Как только вы позволите ей чуть больше положенного, она тут же обзовет вас лицемером и выставит из собственного дома.
