Сирик протянул руку и потрогал один из каштановых локонов, обрамлявших ее хорошенькое личико. Легкая россыпь веснушек у нее на щеках и на переносице была необыкновенно милой, и ему захотелось перецеловать все веснушки до единой.
— Ты такая хорошенькая!
— Угу, я слышу голос эля.
— Да, голос эля и мой собственный. Ты хорошенькая, умная и милая. Жаль, что я недостоин твоего поцелуя.
Ровена отстранила его руку от своих волос и легонько коснулась ее губами.
— Возможно, когда-нибудь это изменится.
Сирик затряс головой.
— После того что случилось сегодня, не изменится. Ты тоже так думала бы, если бы знала, что произошло.
Ровена выпустила его руку и уложила ее ему на колени.
— Можно, я сама это решу? Расскажи мне, что случилось.
Сирик поднял глаза, чтобы посмотреть на нее, и, увидев, что она говорит серьезно, начал:
— Во-первых, мне пришлось идти в прачечную за своей одеждой, завернувшись в покрывало.
Ровена представила себе Сирика, бредущего через двор в покрывале, и поспешно прикрыла ладонью губы, надеясь скрыть улыбку.
Сирик закатил глаза, заметив ее реакцию.
— Что ж, по крайней мере, ты не хохочешь. Но у меня был выбор между покрывалом и жутким платьем, которое кто-то забыл у меня в комнате.
— Платьем? Ты имеешь в виду женское платье? — не веря своим ушам, переспросила Ровена.
Кроме нее и ее кузин, платьев в замке никто не носил. Большинство горянок носили арисады[4], которые были гораздо более прочной и удобной для работы одеждой.
Сирик кивнул.
— Я позвал слуг, но никто ко мне так и не пришел, поэтому через час я смирился и отправился на поиски своей одежды. Эконом сообщил мне, что ее забрали в стирку в первую очередь. И знаешь почему? Он заявил, что это сделали из уважения ко мне. Ха! Так я и поверил.
— И что ты ему ответил?
Сирик покосился на Ровену и пробормотал:
— Я сказал ему, что предпочел бы быть таким, как все, и утром иметь под рукой сухую одежду.
Ровена поджала губы, стараясь сдержать улыбку. Она представила себе, как удивился эконом, увидев Сирика, разгуливающего по двору в покрывале. Девушка не сомневалась: эконом решил, что, утащив одежду гостя, сможет удержать его в комнате до того момента, когда будет готов иметь с ним дело. Ровена уже хотела объяснить Сирику, что считать это происшествие неудачей никак нельзя, потому что на самом деле он отлично справился со, скорее всего, нарочно подстроенным испытанием. Но, подумав, решила воздержаться от этого комментария.
— Ну, я понимаю, что ты испытывал неловкость, но уверена, что лэрд все поймет.
— В случае с курами он меня не понял.
Брови Ровены вопросительно взлетели вверх.
— С курами?
— Да, с курами, — подтвердил Сирик и выдохнул, надув губы и припоминая случившееся. — После того как я оделся, я нашел дядю, который был очень недоволен, потому что я опоздал.
— Куда опоздал?
— Не знаю, — ответил Сирик, пожимая плечами. — Но это выражение его лица мне хорошо известно. Точно так же на меня смотрит отец, и это не предвещает ничего доброго.
Ровена никак не могла понять, способствует эль их беседе или только мешает. Этот напиток делал Сирика более доступным, а также невероятно откровенным. Но с другой стороны, она с трудом его понимала.
— Мне показалось, ты сказал, что проблема заключалась в курах. Что делал лэрд с курами?
Сирик наморщил лоб.
— Ничего. Мы направлялись в тренировочные поля, где Шеллден собирался представить меня своим людям. Мы шли через двор, и он показывал на одну из башен, о чем-то рассказывая. Каким-то образом я врезался в гору клетей с курами и ящиков с молотым зерном. Они перевернулись, и куры разбежались. Их еда прилипла к моей рубашке, которая еще не успела высохнуть после стирки, и птицы стали меня клевать. Это было больно.
Ровена больше не могла сдерживаться и расхохоталась. Как же она сожалела о том, что пропустила это зрелище! В замке то и дело что-то происходило, но чрезвычайно редко происшествия бывали такими забавными. Ровена задумалась, было ли это действительно случайностью, или лэрд все подстроил, чтобы понаблюдать за реакцией Сирика.
— Давай, смейся, — удрученно пробормотал Сирик. — Дядя еще раз недобро на меня посмотрел и приказал помочь навести порядок, заявив, что знакомство с солдатами придется отложить.
Ровена сделала глубокий вдох и усилием воли сдержала веселье.
— Я согласна с тем, что оба происшествия выставляют тебя в невыгодном свете, но в них нет ничего такого, что помешало бы тебе стать лэрдом или советником короля.
— Я тоже так думал, — кивнул Сирик. — Поэтому, как только дядя вернулся в замок, я отправился к нему, чтобы поговорить о том, чем я могу быть ему полезен. Я разбираюсь в оружии и решил начать именно с этого.
— Неплохая идея.
Сирик с преувеличенным ожесточением тряхнул головой и помахал пальцем.
— Нет, идея была плохая. Он позволил мне долго говорить обо всем, что я умею, а когда я закончил, ты думаешь, он предложил мне взять на себя руководство солдатами? Учить их, показывать им, что я умею делать? Нет. Он спросил меня, почему я хочу быть лэрдом.
Сирик замолчал, и Ровена ощутила его беспокойство. Видимо, ответ был неудачным.
— И ты сказал…
— Правду. Что я хочу, чтобы меня уважали. Если бы я был лэрдом, все прислушивались бы к моему мнению и ценили бы мои идеи. Мне кажется, это не то, что мне следовало сказать.
Последний комментарий был лишним. Ровена закатила глаза. Она покосилась на Сирика, но он разглядывал свои сплетенные пальцы, не замечая ее критической реакции. Ровена приходилась дальней родственницей лэрду и его дочерям, потому что дед лэрда Шеллдена и ее прабабушка были братом и сестрой. В результате с девушкой обращались как с членом семьи, хотя ее мать позаботилась о том, чтобы она хорошо понимала ограниченную степень такого родства и не переступала границ дозволенного. Будучи почти ровесницей Линди и Мериел, Ровена выросла вместе с ними и отлично осознавала, какое влияние потворство отца оказало на их воспитание. Но она знала и то, что в душе обе девушки были очень добрыми и порядочными. Поэтому и сейчас Ровена предположила, что на самом деле Сирик вовсе не такой высокомерный и эгоистичный, каким кажется. Просто его тоже баловали и нежили в детстве.
— Разумеется, я тут же понял, что ответил неправильно, — продолжал Сирик. — Но когда дядя поинтересовался, каким образом я намерен доказать ему, что способен быть хорошим лэрдом его клана, у меня вообще все мысли вылетели из головы. Не мог же я сказать ему: «Не ожидал, что мне придется что-то доказывать». Я думал, все, что я должен сделать, — это выбрать одну из его дочерей и жениться на ней.
