Он взглянул на нее и саркастически ухмыльнулся:
– Воины тренируются не для того, чтобы хорошо провести время, Джиллиан.
Набравшись смелости, она попросила, указывая на ятаган:
– Покажи, как хамсинские воины пользуются этим во время тренировок.
Он прищурился и с удивлением на нее посмотрел. Она обворожительно улыбалась.
– Женщинам запрещено наблюдать за тренировками воинов. Это священнодействие.
– Ну хорошо, Грэм, тогда покажи мне здесь.
– А ты знаешь, почему женщин не подпускают к площадкам? Во время тренировки мужчину охватывает боевое возбуждение. А потом дикую жажду крови сменяет жажда иного рода; ему нужна женщина, он страстно желает почувствовать, как ее нежное тело поддается ему.
Она почувствовала приятную истому при виде огня в его темных глазах.
– Покажи, Грэм, – повторила она.
Его ноздри затрепетали. Воздух в шатре накалился и наполнился терпким мужским запахом – лошадей, кожи и сандалового дерева. Вместо утонченного герцога на Джиллиан смотрел грозный воин. Его оружие напоминало ей об опасностях, подстерегавших здесь на каждом шагу: тут мужчины дрались не на рапирах с тупыми наконечниками, как на состязаниях, а по-настоящему, не на жизнь, а на смерть.
Раньше такая перемена пугала ее. Теперь она возбуждала. Грэм извлек свой длинный ятаган из ножен.
Джиллиан только ахала от восхищения, когда он рассекал воздух мечом. Он выписывал ятаганом в воздухе замысловатые узоры. Его мышцы при каждом движении перекатывались под кожей.
Где он всему этому научился? Джиллиан не осмелилась задать ему этот вопрос. Грэм вложил меч в ножны и положил на стол.
Он повернулся к ней. Выражение лица у него было суровым, пот стекал полбу, блестел на груди. Она дотронулась пальцами до густой поросли жестких волосков у него на груди. С его губ сорвался хриплый стон.
Чувствуя уверенность в своих силах, она обхватила его за шею. Ее губы поддались напору его поцелуя, требовательным движениям языка. Джиллиан прильнула к нему, ощущая его напрягшееся тело. Мягкая хлопковая блузка терлась о ее набухшие соски.
Грэм, тяжело дыша, оторвался от нее. Его лицо исказилось желанием. Джиллиан слегка отстранилась. Ее охватило сильнейшее возбуждение от того, что ей удалось пробудить в нем такое желание, но в то же время она немного боялась его темной мощи.
Справится ли она с ним?
Он повелительным жестом указал на ее блузку. Она сняла ее. Его зрачки расширились, когда он ласкал ее обнаженную грудь с покрасневшими бугорками сосков. Не сводя с него глаз, она медленно раздевалась, пока не оказалась совсем голой. Грэм сорвал с себя одежду.
Она села на кровать и выжидательно посмотрела на него.
– Ложись на живот.
Она смутилась. Он сверлил ее пылающим взглядом.
– Доверься мне. Это в порядке вещей.
Она конвульсивно сглотнула и послушно повернулась к нему спиной. Простыни были мягкими и прохладными. Когда она почувствовала, что он подтягивает ее руками за бедра чуть назад, ее охватила легкая дрожь. Джиллиан не знала, что он собирается делать, но доверяла ему. В этой позе она ощущала себя особенно уязвимой.
Она вздрогнула, почувствовав, что его рука проникла между ее влажных трепещущих бедер. Он стал нежно ее поглаживать, поддразнивая, но не торопясь войти в нее. Она вцепилась зубами в подушку, кусая ее, не давая стонам вырваться наружу.
Его голос изменился, стал низким, даже грубым.
– Тебе ведь нравится? Признайся. Тебе нравится.
Смущенная Джиллиан не ответила. Движения его руки между ее ног увеличивали сладостное напряжение, она буквально истекала влагой. Она инстинктивно подняла бедра, пытаясь прижаться к нему ближе. Почувствовав его набухшее естество у себя между ног, Джиллиан вся подалась назад, сгорая одновременно от желания и смущения.
Грэм прижался к ней, обдавая ее щеку своим жарким дыханием, и прошептал:
– Скажи, что ты меня хочешь.
Она ответила беспомощным всхлипыванием, она буквально умирала от желания ощутить его в себе. Джиллиан почувствовала, что он плотно обхватывает ее со всех сторон, будто она была рукой, а он – лайковой перчаткой. Одной рукой он твердо держал ее за бедра, а вторая продолжала творить какое-то темное волшебство у нее между ног. Она вся горела от невероятного напряжения. Его твердое орудие упиралось в ее лоно. Джиллиан опять подалась назад. Он снова отодвинулся.
В отчаянии готовая закричать от желания Джиллиан встала на четвереньки и с силой устремилась назад, но он уложил ее обратно. Он снова и снова дразнил ее.
– Грэм, – прошептала она.
Он всем своим весом прижимал беспомощно извивающуюся Джиллиан к кровати.
– Скажи, что ты хочешь этого, – сказал он хрипло. Еще один поддразнивающий толчок. Она закрыла лицо руками и сжалась, когда он резко и глубоко вошел в нее. Джиллиан чуть не застонала от палящего удовольствия, вмиг поглотившего ее.
– Ну же, Джилли, расслабься, не сопротивляйся, – тихо шептал он ей на ухо, прижимая ее всем телом к кровати и двигаясь в ней резкими и сильными толчками. – Тебе ведь нравится. Тебе не спрятаться от самой себя, – хрипло повторял он.
Ей было хорошо, но такой напор начинал ее пугать.
– Грэм, пожалуйста.
Он замер. Потом тихо застонал:
– Господи, Джилли… прости. Я сам не понимаю, что творю.
Тяжело дыша, он отстранился от нее. Перевернувшись, чтобы взглянуть на него, она прочла в его темных глазах муку. Он обхватил ее лицо руками.
– Джилли, прости, – прошептал он.
– Грэм, что с тобой?
– Это все прошлое, – сказал он. – Я не могу допустить, чтобы оно встало между нами.
Она поняла, что он отчаянно в ней нуждался. Джиллиан обхватила его за шею, притянула к себе и покрыла его лицо легкими поцелуями.
– Я не допущу этого. Просто люби меня, Грэм. Займись со мной любовью. Ты мне нужен.
Желая его утешить, она ласкала его, разжигая в нем огонь страсти. По телу Грэма прошла волна дрожи. Он не скупился на ответные ласки.
На этот раз все происходило медленно, Грэм по капельке собирал наслаждение, а Джиллиан гладила его по спине. Каждое глубокое проникновение, каждое прикосновение увеличивало напряжение, пока наконец она не обхватила его со стоном удовольствия. Он весь содрогнулся, изливая в нее семя.
Когда их тела расплелись, она ощутила холодную пустоту. Он накручивал на палец пряди ее волос, будто шелковые нити.
– Джилли, я не хотел сделать тебе больно. Боже меня упаси, чтобы я еще когда-нибудь… заставил тебя пережить такое. Прости меня.
– Ты не сделал мне больно, – сказала Джиллиан бодро. Казалось, он поверил ее словам. Он упал на кровать, притянул ее к себе и стал нежно поглаживать по спине.
