— Думаю, ты прав. Тристан! Если Алекс умрет… Это будет ужасно! Как будто…
— Как будто вмешалась нечистая сила, — подхватил Тристан.
Она покачала головой:
— В музее все было тихо и спокойно, пока туда не вернулся Брайан Стерлинг.
Тристан покачал головой, глядя мимо нее:
— Ни к чему туда возвращаться — искать вчерашний день.
— Что?
— Ни к чему, говорю тебе, возвращаться в музей.
— Не смеши! У меня там есть занятие. Такой работы я нигде больше не найду…
— Ками, я позабочусь о тебе!
— Тристан! Я не приму грязных денег! — выпалила она.
Он покачал головой:
— Я знаю! Меня уже проучили, девочка. Но все же не стоит тебе туда возвращаться.
— А может, нам стоит уйти и отсюда, — прошептала она. — Тристан, тебе ведь полегчало, правда? И мы можем вернуться домой.
Она запнулась и прерывисто вздохнула, стараясь сдержать подступившие слезы. Потому что внезапно поняла, что ей ни к чему уезжать. И гневаться ни к чему. Ведь она не желает стать посмешищем. Разыгранной пешкой. Ведь именно такой простушкой она и оказалась в итоге — не важно, чувства или соблазны бросили ее в объятия этого мужчины, который так запросто… ославил ее, объявив о женитьбе!
— Домой! — сказал Тристан.
— Домой, к себе, в тесноте — не в обиде! — подхватила было она, но затем качнула головой. Да, Тристану стало легче сегодня. Но теперь здесь Алекс. Нельзя ей покинуть Алекса. Тем более что она перестала доверять Эвелин Прайор.
— Нельзя возвращаться туда, — подал голос Тристан.
— Куда? Домой?
— В музей! — Тристан гневно тряхнул головой.
— Тристан, моя работа — это дар свыше.
Она вдруг пожалела, что зашла к нему. Естественно, он хотел знать, как все прошло. Да к утру весь Лондон успеет узнать, но не надо было ей беспокоить Тристана перед сном. В конце концов, он еще не совсем поправился. А она поспешила со своими излияниями.
— Камилла, говорю тебе…
— Тристан, извини, сожалею, что побеспокоила тебя на ночь глядя. Я хочу посидеть у Алекса, будем надеяться, что он переживет эту ночь. Утром поговорим, ладно?
Тристан был угрюм и серьезен, как никогда. Камилла крепко обняла его.
— Камилла, я приду, посижу с тобой, — сказал Тристан.
— Ради всего святого — не надо! Тебе надо полежать в постели и набраться сил.
Тристан растерянно посмотрел на нее — словно в чем-то виноват, подумала она, — но отчего бы? Может, ей просто показалось. Наверное, потому, что сама она сейчас расстроена, начинает подозревать, что и Тристан каким-то образом замешан в этом заговоре!
— Я могу посидеть с тобой…
— Не надо. Со мной все отлично, посижу пока в холле, — возразила она. — Тристан, прошу, ложись спать, не береди свои раны, а то снова свалишься с ног. Прошу тебя!
— Ками…
— Умоляю тебя!
Он вздохнул и погрозил ей пальцем:
— Я сплю чутко, детка. Если понадоблюсь — кричи во всю глотку! Зови меня.
Камилла улыбнулась. Нельзя сказать, что сон его был чуток, к тому же его здесь пичкали на ночь успокоительными средствами. Поэтому он ни разу не слышал ночные шорохи.
— Обещаю, позову, если будет нужно.
Камилла поцеловала его в лоб, проводила до постели и заботливо подоткнула одеяло.
— Знаешь, а ты и в самом деле неплохо выглядишь, — прошептала она.
Он кивнул.
— Даже и не думай завтра идти в свой музей, слышишь?
Камилла молча улыбнулась ему. Что бы там ни произошло, но понедельник в музее начинался с субботы.
— Спокойной ночи, — сказала она.
Девушка вышла в холл и увидела поодаль Шелби — он, скрестив на груди руки, стоял под дверью, на страже.
— Как он? — шепнула Камилла.
— Все еще дышит, мисс Камилла, — уверил он и улыбнулся. — Зайдите. Доктор останется на ночь. И я тоже буду здесь.
— Спасибо.
Она вошла. Алекс выглядел таким юным, таким хрупким и бестелесным: в длинной белой сорочке, в лице ни кровинки, льняные кудри разметались. Она подошла к кровати. Доктор Этан Мортон удобно устроился в мягком кресле и, похоже, спал. Но когда Камилла робко приблизилась к кровати, заговорил:
— Если хотите помочь, последите, чтобы он не раскрывался в постели. Ему нельзя простужаться. Легкие работают, и пульс теперь более или менее стабильный. Ему нужен покой и тепло, но на лоб надо прикладывать холод.
Камилла кивнула:
— Хорошо.
— А сами-то вы как?
— Я?
— Вы же отсасывали яд.
— Я сразу сплевывала.
— Вас часто вызывают оказывать помощь пострадавшим от укусов змей?
— Никогда раньше этим не занималась.
Он удивленно изогнул брови.
— Я много читала об этом, — пояснила она.
Доктор кивнул и посмотрел на нее из-под полузакрытых век:
— Это опасная штука, юная леди. Если у вас есть какая-то ранка во рту… тогда яд, возможно, уже проник внутрь.
— Я хорошо себя чувствую. Спасибо.
Она приложила холод ко лбу Алекса, надеясь, что у нее окажется легкая рука. Похоже, так оно и было, он сильно вспотел, и жар уменьшился, благодаря ее стараниям.
Девушка не заметила, как задремала, ее внезапно разбудил Какой-то шум. Камиллу охватила паника. Из легких Алекса вырывался свист. Он беспокойно заметался, его губы шевелились. Камилла взглянула на доктора Мортона, но тот, похоже, спал. Она коснулась щеки Алекса. Не горячая.
— Алекс, все хорошо. Ты поправишься, — прошептала она.
— Он держит их. — Алекс замотал головой на подушке. — Держит их… держит в склепе. Склеп… опасно…
— Что, Алекс? Что опасно?
— Аспиды… в склепе. — Его глаза внезапно открылись. — Кобры… в склепе. Когда все будет готово… он убьет. Он убьет нас всех.
Его глаза снова закрылись. Услышав такой дикий бред, Камилла онемела от ужаса. Она оглянулась на доктора Мортона. Глаза его оставались закрыты. Камилла склонилась над Алексом.
— Что ты хочешь сказать, Алекс? — тихо спросила она.
Больной снова заметался. Камилла закусила губу, уповая на то, что не ухудшила его состояние.
Его глаза снова широко раскрылись. Похоже, Алекс и не видит ее, подумала Камилла. Его зрачки снова остановились — он смотрел ей в глаза.
— Чудовище! — вырвался свистящий шепот. — Чудовище Карлайла! Берегитесь чудовища! Он злоумышленник. Он будет мстить. Он убьет нас всех!
Его глаза тут же закрылись — словно он и не говорил ничего.
Из дальнего угла послышался бой часов — три удара. Доктор Мортон всхрапнул во сне и заворочался в кресле. Затем все стихло.
* * *
Брайан бодрствовал, лежа в постели, и вслушивался в тишину. Но сегодня те странные звуки в склепе, что будили его по ночам, не повторились. Аякс спокойно спал у очага.
