– Думаю, не стоит. Для невесты видеть жениха перед свадьбой – плохая примета.
– Глупые предрассудки.
– Не вижу причин искушать судьбу.
Джеймс потянулся к ней, словно намеревался привлечь к себе и целовать до тех пор, пока она не сделается мягкой и податливой, положив конец подобной чепухе, но Оливия отступила назад.
Он насупился.
– Что-нибудь случилось? Дядя Хэмфри чем-то тебя расстроил, да?
– Нет-нет… Ничего подобного. Я уверена, что это просто из-за свадьбы, как бывает у большинства невест. – Просто удивительно, как легко ей теперь давалась ложь.
– Ну хорошо. – Джеймс потер затылок. – Но, надеюсь, после свадьбы ты вновь станешь той Оливией, которую я знаю.
– Уверена в этом. – Она помахала и зашагала по дорожке, не оглядываясь, чтобы Джеймс не увидел ее слез.
Иероглиф: фигурный знак в идеографическом письме (египетском, китайском).
Оливия думала, что вернется в гостиницу, поразмыслит над тем, что сказал ей Хэмфри, и решит, как лучше убедить Джеймса поехать в Египет, но едва переступила порог комнаты, Хилди втащила ее внутрь и нервно оглядела коридор, прежде чем закрыть дверь.
– Вас ищет какая-то молодая женщина, миледи.
Оливия резко втянула воздух. Она уже почти отказалась от надежды, что София ответит на ее письмо. В ретроспективе приглашение Оливии приехать к ней в эту далекую деревню казалось в лучшем случае глупым, а в худшем – слишком самонадеянным.
– Кто она?
– Некая мисс София Рольф.
Сердце Оливии забилось быстрее. Сводная сестра здесь.
– Она была одна?
– Да, одна. Я сказала ей, что вы ушли, и она ответила, что сняла комнату на ночь и подождет вас внизу в обеденном зале.
Оливия сняла шляпку и вручила ее служанке.
– Как она выглядела?
Хилди задумчиво склонила голову набок.
– Манеры у нее безупречные, но платье видало лучшие дни. Не думаю, что она вращается в тех же кругах, что вы и леди Роуз. Вы ее знаете?
– Я знаю о ней, но мы никогда не встречались.
– Это очень странно. – Хилди нахмурилась. – Зачем она ищет вас?
– Я ей писала. У нас больше общего, чем может показаться на первый взгляд.
Оливия взглянула на свое отражение в зеркале над умывальником, сделала глубокий вдох и вытерла вспотевшие ладони о платье. Теперь, когда пришло время встретиться с Софией лицом к лицу, ей пришло в голову, что следовало обдумать, как лучше преподнести ей новость.
– Эта встреча, вероятно, займет некоторое время.
– Мне пойти с вами?
– Нет, Хилди, спасибо.
Служанка недовольно фыркнула, но Оливия мягко сжала ее запястье.
– Беспокоиться не о чем.
– Вы сегодня уже много ходили. Может, пригласить мисс Рольф сюда и попросить принести обед на двоих в комнату?
– Я не буду покидать гостиницу. – И не дав служанке высказать дальнейшие возражения, Оливия помахала ей и быстро выскользнула в коридор.
В обеденном зале было немноголюдно, и ей не составило труда отыскать Софию. Она сидела за угловым столиком, склонившись над книгой, так что темные локоны выглядывали из-под соломенной шляпки. Стакан с элем выглядел нетронутым. Оливия подошла и тихонько прокашлялась.
– Мисс Рольф?
Голубые глаза, поразительно светлые, посмотрели на нее.
– Да. Вы, должно быть, леди Оливия. Прошу вас, присаживайтесь.
Она опустилась на стул напротив Софии и, решив, пока спускалась, что лучше всего будет сказать правду сразу же, а не ходить вокруг да около, пустилась в объяснения.
– Спасибо, что приехали. Уверена, вам любопытно знать, зачем я…
Боже всемогущий. Она запнулась, горло сдавило, а мысли смешались.
Безмятежное выражение лица Софии, от добрых глаз до напряженного рта, было точно таким же, как у отца Оливии.
– С вами все в порядке? – обеспокоенно спросила София.
Оливия отвела взгляд и помолчала, пока не убедилась, что не расплачется.
– Да. Прошу прощения – просто не ожидала…
София открыла обложку книги и положила на стол набросок, где была изображена ее мать с младенцем на руках.
– Где вы это взяли?
Оливия сглотнула.
– У вашего отца.
София выпрямилась, искорки гнева вспыхнули в глазах.
– Вы знали его?
Она кивнула.
– Он умер несколько лет назад, но да, я его знала. Он был и моим отцом тоже.
Прижав кончики пальцев к вискам, София сказала:
– Но ваш отец был…
– Герцогом Хантфордом.
– Нет. Этого не может быть. Мама говорила, что познакомилась с отцом в своей книжной лавке.
– Возможно.
– Наверняка она упомянула бы, будь он герцогом.
– Разумеется, если бы герцог не был женат.
София зажала рот ладонью, затем уронила руки на колени.
– Сколько вам лет?
– Двадцать два.
– А мне двадцать три. Значит, мы…
– Сестры. Сводные, если точнее, но сейчас не время вдаваться в тонкости.
– Простите… мне нужно немного времени… чтобы осознать это.
– Конечно, – пробормотала Оливия, подумав, что им обеим нужно много осознать.
– Как у вас оказался этот рисунок?
– Это очень долгая история, и я расскажу вам все, что знаю, хотя это может быть немножко грустно. Однако сначала, думаю, я поговорю с хозяином гостиницы и попрошу подать нам обед в отдельную комнату.
Позже, после сытной трапезы и нескольких бокалов вина, Оливия поведала правду о смерти отца, о письме, которое он оставил, и о том немногом, что знала о его любовной связи с матерью Софии.
В свою очередь сводная сестра рассказала, что получила довольно солидную сумму, которую отец выделил на ее воспитание и обучение и которую мать не тратила. Большую часть денег она вложила в расширение книжной лавки, доставшейся от матери в наследство, которая дает ей средства к существованию.
София просто не могла не понравиться, и не только потому, что была весьма привлекательна, стройна и умна. Она спокойно все выслушала и в свою очередь поделилась кое-какими подробностями, которые узнала у своей матери. Вместе они начали складывать кусочки своей жизни воедино.
София доела последний кусок пирога – и как она умудряется оставаться такой тоненькой? – и отложила вилку.
– Расскажи мне о своих брате и сестре.
– Они и твои брат и сестра. Если ты сможешь задержаться на несколько дней, то познакомишься с ними. Роуз спокойная, тихая и мудрая, словно в молодом теле живет старая душа. Оуэн ужасно любит командовать, но после женитьбы на Аннабелл стал помягче.
– В своем письме ты упоминала, что Оуэн застиг тебя в компрометирующей ситуации.
– Да, в этой самой гостинице. Выломал двери в одну из комнат.
– Должно быть, это было ужасно.
– Не всегда хочется, чтобы брат все о тебе знал…
– И теперь вы с Джеймсом, да? – должны пожениться. Это тебя удручает?
