Иан принял ее молчание за упрямство или, хуже того, за трусость. Но требовалось немало смелости, чтобы не сказать ему «да», не подать надежду, которая вряд ли существует. Будущее вместе с ним может оказаться невозможным, и если так, разобьется лишь ее сердце. Она не станет причинять боль Иану, отвечая ему сейчас, до примирения с лордом Мерридью и матерью, — и до того, как она получит благословение Алека.
— Пойду проведаю пони, — бросил он и вышел.
Она завернулась в его плед, пахнущий вереском, дымом и любовью. Иана она любила всем сердцем и жалела, что все сложилось так плачевно. Возможно, когда-нибудь потом, когда она будет свободна, она разыщет его, объяснится, попросит…
Но не сейчас.
Иан прислонился к стене, ожидая, когда выветрится аромат ее тела из его волос, рук и губ. Он оказался прав: расставаться после ночи любви было гораздо тяжелее. Его пальцы невольно сжались в кулаки. Ему хотелось снова перекинуть Алану через плечо и унести, но куда?
Она сделала свой выбор. Предпочла лэрду и графу маркиза. Отвергла его.
Алана дала слово, и он относился к ее выбору с уважением. Так надо. Что это — благородство или глупость с его стороны? Алана его любит, в этом нет никаких сомнений. И он любит ее. Неужели она готова обречь их обоих на горечь потерь и неосуществленных желаний? Он обошел вокруг дома, заглянул в пристройку и потрепал по шее коня.
Ему не оставалось ничего другого, кроме как отвезти Алану Макнаб в Дандрум как можно скорее, отпустить ее и заняться собственной жизнью. Честь, долг и ответственность порой оказываются тяжкой обузой.
Как и любовь.
Глава 50
Стоя у окна библиотеки, Фиона засмотрелась на кружащиеся снежные хлопья. Снегопад начался вчера днем, когда ранние зимние сумерки только подступали. Иан уехал искать Алану. Всю ночь снегопад усиливался, а они не вернулись. Уже утро, и мрачное небо немного посветлело, но по-прежнему хмурилось.
Наступал сочельник, и Фиона тревожилась, что Иан и Алана не успеют к празднику. Она еще никогда не праздновала Рождество без брата, и хоть весь остальной клан здесь, в замке, без Иана будет уже не то. Может, он заблудился? Или с ним что-нибудь случилось? Или же он повез Алану домой, в Дандрум, и вернуться в Крейглит к Рождеству попросту не успеет? Фиона жалела, что не смогла попрощаться с Аланой Макнаб. Благодаря ей в Крейглите и вправду стало весело, а без нее в замке чего-то недоставало.
Элизабет вошла в библиотеку и забралась на подоконник, возле которого стояла Фиона.
— Не видно их? — спросила Элизабет.
— Пока нет, — ответила Фиона.
Кузина вздохнула.
— А разве сегодня мы не пойдем собирать зелень и готовиться к Рождеству? В Англии мы всегда так делали.
Фиона повернулась к ней.
— Элизабет, здесь не Англия. Алана ушла, никому не сказав ни слова, и Иан отправился за ней.
— Еще одна шотландская традиция?
— Просто порядочность.
— А-а, я думала, что-то вроде погони. Он ведь любит ее, да?
Фиона кивнула.
— Думаю, да.
— Это и есть волшебство? — прошептала Элизабет и прикусила губу. — Может, наши чары подействовали? — Она помолчала, разглядывая свои ногти. — Скажи, а что будет, если кто-нибудь пытался колдовать, с благими намерениями, конечно, но что-то разладилось?
Услышав упавший голос подруги, Фиона взглянула на нее, заметила, как горят щеки, и перепугалась.
— Господи, Элизабет, что ты натворила?
Элизабет смущенно пожала плечами.
— Да так, ничего, просто волосы Аланы мне все-таки пригодились. Ну и у Пенелопы я тоже стащила немного. Потом произнесла заклинание и бросила их в камин, когда пробило полночь. Должна же я была узнать! Пенелопа убеждена, что Иан женится на ней, а он не глядит ни на кого, кроме Аланы. Пенелопа с мамой только шепчутся, строят какие-то планы, а мне ничего не объясняют. Вот я и решила на этот раз узнать все первой.
Фиона смотрела на нее во все глаза.
— И что же было дальше?
— Волосы Пенелопы сгорели сразу. А волосы Аланы горели медленно — сначала появились искры, затем вспыхнуло пламя, а потом волосы как взлетят, Фи! Так и порхали над пламенем, только обгорели по краям, как красное кружево. Повисели над огнем, и сквозняком их вынесло к самой каминной решетке. А тут вдруг из дымохода вылетел ветер и выдул их в комнату. Что это — значит?
— Это значит, что тебе повезло — ты ведь могла спалить весь дом, — с досадой выпалила Фиона.
Элизабет пристыженно молчала, и Фиона схватила ее за руку.
— Пойдем-ка лучше спросим у Энни.
— Они где-то пропадали всю ночь — может, сбежали и поженились тайком? — допытывалась Пенелопа у матери.
Марджори нахмурилась, прошлась по гостиной и выглянула в окно. «Интересно, — задумалась она, — если уже находишься в Шотландии, обязательно ехать в Гретна-Грин или любая наковальня сгодится для поспешного бракосочетания?» Она с досадой отмахнулась от этой мысли.
— Не глупи, Пенелопа. Конечно, нет.
Пенелопа вышагивала по ковру.
— В замке переполох, потому что она ушла, никому не сказав ни слова, не попрощалась, даже не пожелала всем счастливого Рождества. Дети плачут и зовут ее, мужчины поговаривают, что пора бы отправиться на поиски. А Иан уже уехал за ней!
Марджори нахмурилась. Что станет с Пембруком, если Иан заблудится в метель, получит увечье или погибнет? С другой стороны, исчезновение Аланы Макнаб и вправду хорошее известие.
— Похоже, я убедила ее, что Иану она не нужна.
Марджори обернулась к дочери.
— Убедила ее? Ты? Каким образом?
Пенелопа остановилась, ее щеки заалели.
— Она видела меня с Ианом. Я лежала в постели голая, — и она хитро усмехнулась, глядя в глаза матери. — Какое у нее было лицо!
У Марджори подкосились ноги, она уставилась на дочь, разинув рот.
— Так ты соблазнила Иана, позволила ему…
Пенелопа вскинула голову.
— Ты же сказала, что я должна сделать все возможное, лишь бы вытянуть из него предложение. Но застать нас вдвоем должна была не Алана, а моя горничная — закричать, переполошить весь замок, чтобы все подумали… словом, чтобы увидели нас с Ианом и ему не осталось ничего другого, кроме как жениться на мне.
У Марджори сжалось сердце.
— Мне, наверное, следовало выразиться яснее. Я со-всем не то имела в виду, Пенелопа. Что же произошло?
— Он только взглянул на меня один раз и заявил, что не станет делать предложение — он решил, что мы не пара. И он меня не хочет. Ужасно унизительно!
— Так он отказался… лечь с тобой в постель или жениться на тебе?
— И то и другое, — в глазах Пенелопы заблестели слезы. — О, мама, ну что со мной не так?
Марджори зашагала из угла в угол, ярость взметнулась в ней пламенем костра.
— Значит, отказался? Болван, деревенщина, простофиля Иан Макгилливрей посмел отвергнуть мою дочь?
— Что нам теперь делать, мама? — спросила Пенелопа. — Как все исправить, заставить его жениться на мне? Я сказала ему, что мне все равно, но это неправда. Я не допущу, чтобы она…
Марджори резко остановилась.
— Говоришь, вас с Ианом видела леди Алана?
— Да. Она вошла в комнату и побелела, как снег, увидев меня в постели, а Иана — спиной к ней, возле кровати, как будто мы и вправду…
Марджори задергала шнур звонка.
— Мы должны вернуть ее.
— Зачем?
Марджори улыбнулась дочери.
— Пусть подтвердит то, что видела. Тогда Иану придется жениться на тебе. Выбора у него нет. Выиграем все равно мы.
Пенелопа улыбнулась, только ее глаза остались настороженными. На счастливую невесту она ничуть не походила — наоборот, излучала ненависть. На миг у Марджори перехватило горло. Что она натворила?
Но Пенелопа уже повернулась к двери.
— В таком случае сегодня мы все-таки объявим о нашей помолвке. Как только он вернется, неважно, с Аланой или без нее. Надеюсь, она все-таки будет здесь. Если бы на Рождество я загадывала желание, то загадала бы именно это.
