Когда-то она считала его всемогущим, но с тех пор повидала столько зла, в стольких обличьях, о которых раньше и не подозревала, и это зло могло одолеть даже самого сильного из людей.
Она поставила фонарь на пол и разжала кулак. Посмотрела на оставленные шилом вмятины на ладони. Удовлетворение умерило страх. Александр выяснил правду о Скоби. Она верила, он обязательно сделает так, чтобы всех негодяев с их фальшивыми инструментами изловили, наказали и заставили страдать так же, как они заставляли страдать других.
Это не вернет ее мать, не вернет потерянные годы, но возмездие, о котором она молилась, свершится. Ее мать будет оправдана.
Она цеплялась за эту мысль всю ночь напролет — так же крепко, как за рукоять медного шила.
***
Следующим утром Александр сидел в церкви рядом со священником и ждал, когда затихнет толпа.
Проснувшись на рассвете, он попросил Диксона привести трех обвиненных женщин на воскресную службу, а после уступить ему кафедру, и священник, который почти всю ночь провел в молитвах за леди Анну, в конце концов согласился на его предложение.
И за это Александр вознес свою собственную благодарственную молитву.
Как и раньше, возможности посвятить Маргрет в свои планы у него не было. В ее глазах он заметил беспокойство, но она доверяла ему, а значит поймет.
Вынужденная встать перед всем приходом, она набросила на голову шаль и, прячась от взглядов, низко опустила лицо.
При виде ведьм прихожане, точно онемев, стали вести себя тише обычного. Привести в храм прислужниц Дьявола да еще в Божий день, отведенный для проповедей, казалось кощунством.
Святотатством.
Но в минувшее воскресенье они алкали крови, настаивали на расправе над ведьмами, а ведь тогда тоже был Божий день. И сегодня пришло время замолить грех.
Диксон вышел вперед, и люди встревоженно оглянулись на пустующую скамью на хорах. Только смертельный недуг мог помешать графу прийти на воскресную службу. Все присутствующие были свидетелями одержимости леди Анны и теперь гадали: неужто Дьявол обрушил свою длань на самое могущественное семейство в округе?
— Сегодня перед вами выступит мистер Кинкейд, — произнес священник и отошел, бросив на Александра предостерегающий взгляд.
Поднявшись на кафедру, Александр оглядел испуганные лица и попросил небеса о прощении за то, что он собирался сделать: придать Джанет Рейд после смерти тот образ, которого при жизни она избежала, чтобы ее гибель не была напрасной.
— Прихожане! Вместе мы пережили трудные времена. — Он сделал вдох, выравнивая голос. Маргрет не поднимала головы. — Вы пригласили меня сюда, потому что ощутили на себе гнет Сатаны. Вы знали, что вас окружили ведьмы, однако бороться со злом в одиночку вы не могли.
От этого напоминания на лица людей набежал страх. И вновь Александр пожалел, что другого пути у него нет. Он так хотел рассказать им, что все это — ложь, надувательство, жестокий фарс, что никаких ведьм не существует, что Джеймс Скоби и ему подобные — грязные мошенники… Хотел, но не смел. Чего он добьется? Они слепо уставятся на него, как если бы он сказал, что солнце не встает каждый день на востоке, а потом, без сомнения, забьют камнями за богохульство.
Нет, правдой Маргрет не спасти. Только ложью.
— Обнаружилось, что среди нас и впрямь жила ведьма.
Бесси Уилсон скептически насупилась, скрестив на груди руки, а Элен Симберд подняла подбородок и широко улыбнулась стоящему напротив мужу. Тот отвернулся.
— И звали ту ведьму Джанет Рейд.
Маргрет рывком вскинула голову. Если бы он верил в то, что ведьма способна убить взглядом, то испугался бы за свою жизнь.
Доверься мне, мысленно заклинал ее он. Доброе имя твоей матери уже не спасти, но твое — еще можно.
— Скрываясь от правосудия, Джанет Рейд бежала из Эдинбурга сюда, в Кирктон, где втайне распространяла зло.
Люди зашептались. Им было легко поверить в эту историю. С севера деревни доносились крики. Женщина, которую никто никогда не видел, восседала на телеге, неподвижная точно каменное изваяние. Она изрыгала проклятия, видела духов, что-то бормотала на непонятном языке, а потом убежала навстречу смерти за холмы.
Она была застывшая как камень, когда ее перевезли через мост. Я сам видел… Сатана помог ей вырваться на свободу, и она мчалась так быстро, будто летела по воздуху…
— После того, как эту женщину, эту ведьму, наконец-то вычислили и допросили, она сбежала к своему хозяину Сатане, который забрал ее к себе и умыкнул от Божьего правосудия.
Теперь все смотрели на Маргрет, ибо он подтвердил их давние подозрения. Странные глаза. Пугающий взгляд.
— Но прежде я успел выяснить, что она сделала. Не желая делиться вниманием Сатаны, она околдовала женщин, представлявших по ее мнению угрозу. Зло творила она одна. Вдова Уилсон и Элен Симберд не заключали союз с Сатаной и теперь, когда Джанет Рейд мертва, освободились от наложенных на них чар.
Он задержал дыхание, надеясь, что приговор прозвучал достаточно убедительно.
Хмурое лицо Бесси Уилсон разгладилось, и у нее вырвался крик:
— Слава тебе Господи!
Улыбка Элен Симберд поблекла.
— Вы хотите сказать, что я не ведьма? — озадаченно спросила она.
— Нет, — мягко ответил он. — Вы не ведьма.
Она посмотрела на свои ладони так, словно видела их впервые, потом ощупала свои плечи, провела руками по бокам и с разочарованием на лице перевела взгляд на Александра.
— А вы уверены?
Поднялся староста Пратт.
— Меня тоже интересует этот вопрос, мистер Кинкейд. Откуда у вас такая уверенность?
Теперь он должен предоставить им доказательство в виде авторитетного мнения со стороны.
— Это было самым сложным делом, — начал он. Люди закивали, довольные тем, что он принял во внимание их страхи. — Поэтому вчера я отправился в Джедборо, чтобы проконсультироваться с главным судьей тамошней Комиссии. Он-то и рассказал мне об этой ведьме и о том, что произошло в Эдинбурге. Вместе мы сложили части истории воедино. Судья Форбс сказал, что деревня чудом избежала погибели, и просил поблагодарить преподобного Диксона, графа и всех старост за добросовестную работу.
Ложь ядом осела на языке. Ничего. Скоро он отсюда уедет. Диксон был прав. Забрать женщин из родной деревни было бы смертным приговором, а не спасением. Нужно сделать все возможное, чтобы успокоить их, чтобы они остались жить в мире друг с другом. И примирились с последствиями.
