— Я не понимаю… — недоуменно произнесла Блайд.
— Ты не вернешься во дворец.
— Я поняла твои слова, но не причину, по которой ты так решил.
— Я не хочу дважды совершать одну и ту же ошибку.
— Какую ошибку?
В ответ Роджер лишь махнул рукой.
— Я хочу знать, за что ты наказываешь меня, — настаивала Блайд.
— Пока что ты ничего не совершила, — ответил Роджер. — Но я не дам тебе флиртовать с придворными кавалерами.
— Флиртовать! Да как ты смеешь говорить мне такие вещи! — возмутилась Блайд. — Если помнишь, я хотела остаться с Мирандой, Это ты настоял, чтобы я сопровождала тебя.
Роджер резко поднялся с кровати и, пристально глядя на Блайд, сказал:
— Дитя, которое ты носишь, будет твоим единственным ребенком.
Тут в комнату вошла Дейзи с подносом. Блайд с наслаждением выпила бульон. Уходя, Роджер сказал:
— Ложись спать. Скоро ты почувствуешь себя гораздо лучше. И не забудь о встрече с королевой.
— Разбуди меня через два часа, — приказала Блайд фрейлине. — Мне нужно будет принять ванну. Проследи, чтобы все было готово к тому моменту, когда я проснусь.
Дейзи кивнула и задернула полог кровати.
После ночи, проведенной в кресле, Блайд чувствовала себя разбитой, но тревожные мысли не давали ей заснуть. Странное поведение мужа и его необоснованные упреки беспокоили ее. Что же произошло в его браке с Дарнел, если из доброго, улыбчивого молодого человека он превратился в мрачного и подозрительного мужчину, которого Блайд видела теперь?
Через несколько часов Блайд стояла перед зеркалом, заканчивая свой туалет. Она нервничала перед встречей с королевой. О чем они будут говорить? Хорошо, если там будет бабушка Чесси, у которой был настоящий талант поддерживать беседу.
Кто-то постучал в дверь, и Дейзи открыла. На пороге стоял двенадцатилетний паж, одетый в синий с белым камзол.
— Мисс Блисс послала меня к леди Дебре, чтобы сопровождать ее в королевские покои, — сказал мальчик.
Блайд приветливо улыбнулась. Мальчик был очень хорош собой. Ярко-голубые глаза контрастировали с черными волосами. Его не портил даже огромный синяк под глазом.
— Как тебя зовут? — спросила Блайд, когда они шли по коридору.
— Брендон Монтгомери, — ответил паж. Он шел так уверенно, словно королевский дворец был его собственным домом.
— Где ты получил этот синяк?
— На конюшне. Блайд сдержала улыбку.
— Я хотела спросить, как это произошло?
— Мои враги объединились и напали на меня, — ответил мальчик.
— А кто твои враги?
— Гримзи, Спеннимур и Кокермаут.
— Трое на одного — не самый честный поединок, — заметила Блайд.
— Вот именно, — усмехнулся мальчик, замедляя шаг. — Однако у них у всех тоже есть по такому же синяку. Так что, думаю, я победил.
— Драться совершенно не обязательно, — заметила Блайд. — Есть другие способы уладить недоразумение.
— Скажите это Гримзи, Спеннимуру и Кокермауту.
— Из-за чего вы поссорились?
Мальчик замялся.
— Из-за моей семьи.
— А что с ней такое?
Брендон вдруг остановился и посмотрел Блайд прямо в глаза.
— Я — наследник Стратфорда.
Видимо, он ждал определенной реакции на свои слова, но Блайд не была в курсе светских сплетен.
— И что?
— Вы ничего не знаете? — удивился паж. — Моего дедушку, графа Стратфордского, казнили за предательство.
— Раз ты стал пажом, значит, королева не имеет ничего против тебя, — сказала Блайд.
— Я сирота. Мой отец оставил королеве все, чтобы она взяла меня во дворец, — объяснил Брендон. — Но я не могу оставаться пажом всю жизнь, а меня, никто не собирается брать в свой дом.
— Из-за твоего деда? — спросила Блайд. — А что случилось с твоими родителями?
— Мой отец задушил мою мать, а потом утопился, — обыденно произнес паж, пристально глядя на Блайд.
— О, прошу простить меня, — извиняющимся тоном сказала Блайд и погладила его по плечу. Гордое выражение лица мальчика и его голубые глаза напомнили ей Роджера. — Ты знаешь моего мужа?
— Все знают королевского орла.
— Он тебе нравится?
— Я им восхищаюсь, — ответил Брендон и за все время разговора впервые улыбнулся.
— Можешь жить с нами в замке Дебре. Ты получишь образование и воспитание.
— Со всем уважением, леди Дебре, но вам бы следовало поговорить с мужем, прежде чем делать мне такое предложение.
— Не беспокойся об этом. — Блайд беспечно взмахнула рукой. — Я сама поговорю с королевой.
В этот момент они подошли к королевской галерее, и Блайд испуганно остановилась. Брендон вопросительно посмотрел на нее, но тут из галереи выбежала Блисс.
— Вот и вы, — улыбнулась она. — Дальше ты пойдешь со мной.
Блайд достала из кармана золотой и протянула его мальчику. Тот отрицательно покачал головой.
— Это было удовольствием для меня, леди Дебре.
— Но тебе нужны карманные деньги.
— Да, — улыбнулся он, — но не ваши.
— Тогда я пущу этот золотой в дело от твоего имени, — предложила Блайд.
— Леди Дебре, надеюсь еще послужить вам, — с поклоном произнес Брендон и ушел.
— У Монтгомери очень печальная история, — прошептала Блисс. — Как Роджер?
— Намного лучше.
Сестры взялись за руки, переглянулись и вошли в галерею. Быстрым шагом, не обмолвившись ни словом, они миновали ее и остановились перед дверью, ведущей в королевские апартаменты. Блайд прислонилась к стене, постояла минуту, закрыв глаза, и лишь потом кивнула сестре, давая понять, что готова идти дальше.
— А вот и королевские апартаменты, — объявила Блисс, вводя сестру в богато убранную комнату.
Здесь было только одно окно, а воздух казался пропитанным ароматами духов. Сестры подошли к королеве, рядом с которой сидели бабушка Чесси и леди Тесси, и присели в реверансе.
— Добрый день, леди Дебре, — поздоровалась Елизавета. — Присаживайтесь.
— Для меня это большая честь, ваше величество, — ответила Блайд так тихо, что ее почти не было слышно.
— Как поживают твои родители? — спросила королева.
— Они здоровы и благополучны.
— Это хорошо. — Елизавета повернулась к сидящей рядом с ней леди Тесси. — Закончи свою историю, Тесси.
— Я велела мужу заплатить торговцам пятьсот фунтов, — продолжила свой рассказ леди Тесси.
Бабушка Чесси рассмеялась и спросила:
— И что он ответил?
— Спросил, за что, а я ответила, что негоже вести такие разговоры накануне Рождества.
— И что было дальше? — поинтересовалась королева.
— Он вышел из комнаты и вернулся через полчаса, — продолжала Тесси. — Когда я спросила, заплатил ли он, он ответил, что дело улажено и ему не хочется говорить об этом. Однако мне кажется, что он все заплатил.
