Почти вплотную к ним, но чуть позади, стояла она, огненно-рыжая мечта Маркуса. Ее небывало рыжие волосы – Маркус прежде не видел ничего подобного – были убраны под шапочкой, смотревшейся смешно и глупо; она как будто боялась, что кто-то обнаружит, насколько они великолепны.
На ней было закрытое до шеи скучное серое платье с длинными рукавами, которое скрывало от посторонних взоров ее бархатную кожу. Если бы вместо одежды ее всю обернули бумагой, все равно она оставалась бы удивительной, неповторимой и светилась, как очень яркая звездочка. Как только он увидел ее снова, у него екнуло в груди. Помнила ли она, что произошло вчера?
Они находились уже совсем близко. Памела в присущей ей льстивой и заискивающей манере воскликнула:
– Вот вы где! – Затем она обратилась к Регине: – Мы разыскивали вас повсюду. Можно мне представить вам сына моего умершего мужа, Маркуса Пелема, лорда Стамфорда?
Пока Памела что-то щебетала, явившаяся ему во сне гостья подняла глаза, но когда ее взор скользнул по его лицу, она вдруг смертельно побледнела. Маркус даже удивился, как она не потеряла сознание. Он сразу понял, что притворяться она не умеет, – по ее лицу можно было все прочитать, как по открытой книге.
Кейт была напугана, поражена, ей явно хотелось стушеваться и даже исчезнуть, в тщетной попытке ускользнуть она сделала пару шагов в сторону от семьи Льюисов. Регина поднялась со своего места, чтобы представить свою семью, но Маркус, словно не замечая ее, прошел мимо и направился прямо к своей огненно-рыжей мечте.
Он поклонился и произнес:
– Леди Мелани, вы намного прекраснее, чем я мог себе представить. Благодарю вас за то, что вы приехали. Я рад, что вы здесь.
Это было слишком вызывающе, но он не мог удержаться. Он не выносил все то, что было связано с первым представлением, особенно когда Памела из кожи вон лезла, стремясь показать товар лицом.
Огненно-рыжая девушка поморщилась, будто хотела, чтобы пол разверзся у нее под ногами. Оскорбленная Регина залепетала что-то бессвязное. Кристофер, с трудом удержавшись от улыбки, подмигнул огненно-рыжей девушке. Мелани же коротко вскрикнула и принялась обмахиваться веером. Среди слонявшихся поблизости гостей раздались смешки по поводу того, как они расценивали ложный шаг Маркуса.
А он, не отрывая взгляда от лица девушки, поднес ее руку к своим губам и поцеловал, хотя Памела уже оттаскивала его назад. Ее взгляд метал громы и молнии.
– Маркус, ты такой забавник, – деланно веселым голосом выбранила она его, как будто это была шутка, доставившая всем удовольствие. – Это компаньонка леди Мелани. Мисс… мисс… прошу прощения, я не могу вспомнить ваше имя. Как вас зовут?
– Дункан, – тихо ответила рыжая девушка. – Кейт Дункан.
– Вы, случайно, не из рода Донкастеров-Дунканов? – задал вопрос Маркус.
– Никоим образом.
Она явно перетрусила, когда он спросил, имеет ли она отношение к умершему графу. Почему надо делать тайну из такого родства? Неужели у нее скандальное прошлое? А хоть бы и так, как это было бы восхитительно!
– Хорошо. Прошу извинить меня, мисс Дункан. Хотя я могу поклясться, что вы выглядите как знатная леди.
Ее как будто обожгло, она отшатнулась, бросив на него сердитый и осуждающий взгляд; такое открытое неодобрение поразило его. Нет, она не притворялась и, конечно, не робела, – это еще больше заинтриговало Маркуса.
– Вот леди Мелани, – указала Памела, оттаскивая Маркуса назад. – А это ее мать и брат.
Памела чуть отодвинулась, заполняя паузу пустой светской болтовней. Мелани и Регина коротко присели, однако их общая ярость была настолько откровенной, что Маркус не удивился бы, если бы они отомстили за выказанное им пренебрежение и наказали бы мисс Дункан. Увы, он никогда не думал о последствиях своих поступков. При встрече с людьми его так мало волновало мнение окружающих, что он никогда не думал о том, как ему надлежит вести себя.
Маркус пробыл с Льюисами достаточно долго, чтобы пригладить их взъерошенные перышки, условился с Кристофером о совместной прогулке верхом, а также позволил Памеле выманить у него согласие пойти на званый прием завтра вечером.
Краешком глаза он заметил, как несравненная по своему темпераменту мисс Дункан незаметно удалялась от всех, и как только все отвернулись от нее, она тут же растворилась в толпе гостей, чтобы затем исчезнуть в ближайших дверях, которые вели на веранду.
Следующим ускользнувшим из круга беседующих был сам Маркус, но он не мог последовать прямо за ней. Слишком много людей следило за его очередной выходкой, поэтому он сперва пересек бальный зал и потом обходным путем вышел наружу.
Он тут же заметил ее, она спряталась под деревом у задней ограды. В замешательстве она расхаживала вдоль дома, поджидая момент, когда на дорожке никого не будет и она сможет, ни с кем не встречаясь, через вход для слуг пробраться внутрь дома.
Кейт не видела, как он вышел из особняка. Предполагая, что одна во дворе, она кратчайшим путем устремилась к входу. Маркус подкрался, прячась в тени стены и следя за ее приближением, и как только ее рука взялась за ручку двери, он накрыл ее своей ладонью. Она подпрыгнула и отскочила, испуганно вскрикнув.
– Здравствуйте, мисс Дункан. – Он улыбнулся, как кот, поймавший мышку. – Какая неожиданность – встретить вас здесь.
– Вы?! – Она отпрянула.
– Разве так следует приветствовать графа?
– Я отнеслась бы к вам с почтением, как к графу, если бы вы вели себя подобающим образом.
– Вы оскорбили меня, – насмешливо произнес он.
– Имеете ли вы представление о том, что натворили?
– Нет. Но почему бы вам не объяснить мне это?
– Вы ведете себя как глупец или распутник!
– Вы не первая, кто говорит мне об этом, – усмехнулся он.
– О, меня это нисколько не удивляет. Вы хорошо знали, что я не леди Мелани. Так зачем вы поставили их, мать и дочь, в неловкое положение? Да и меня тоже.
– Может, потому что мне так хотелось.
– Сколько вам лет? Восемь? Девять? Вы что, ребенок? Несомненно одно: если вас отшлепать как следует, возможно, это излечит вас от вашего недомогания.
– Нет, я не ребенок, как вы могли уяснить из вашего ночного похождения. – Он начал наступать на нее, прижимая к балюстраде. С каждым его шагом она пятилась, пока не уперлась ногами в ограждение. – Я взрослый и зрелый мужчина.
– Вы несете вздор. Может быть, другие вынуждены терпеть ваши выходки, но я не намерена этого делать. Прощайте.
Она попыталась пройти мимо него, но он не собирался выпускать ее. Он склонился над ней, ощущая сладостное волнение. Между ними будто брызнули жаркие искры. Чувствовать ее рядом было восхитительно. Похоже, их связывало физическое родство – качество, очень редко встречающееся у двух любовников. Они удивительно подходили друг другу. Если бы он, не думая о последствиях, сделал ее своей любовницей, то их близость доставила бы им обоим невиданное и неслыханное блаженство.
