- Немного узковаты, - заметила Изабелла, окидывая взглядом его нижнюю часть. - Завтра мы принесем другую пару. А теперь, дорогая, посмотри, сможешь ли ты что-нибудь сделать с его волосами. Этот человек похож на растрепанного дикаря.
Когда Пинкней вернулся со своими подручными, чтобы забрать ванну, Гейбриел уже имел вполне приличный вид и выглядел настоящим джентльменом.
- Мистер Пинкней, не будет ли для вас затруднительно сразу послать за священником?
- О да. Близкая встреча со смертью обращает мысли человека к Богу, не так ли? Конечно, вы хотите исповедаться.
Гейбриел покачал головой:
- Меня повесят только в конце месяца. Еще будет время покаяться в грехах. - Он взял Жаклин за руку. - Нет, я хочу сделать эту леди моей женой. Надеюсь, священник будет согласен поженить нас. Если, конечно, согласна леди.
- Да, Гейбриел, всем сердцем да.
Она не могла отказать ему ни в чем. Если бы он попросил ее летать, она прыгнула бы с любой зубчатой стены, какую он выберет.
Короткая церемония походила на сон. Жаклин повторила свои клятвы, но слова были излишними. Ее сердце билось в унисон с сердцем этого человека. Обряд лишь признавал их тайное соединение, которое уже произошло. Только поцелуй в конце сделал происходящее реальностью.
И от его горьковато-сладкого привкуса Жаклин заплакала.
Дни неслись, как опавшие листья по булыжной мостовой. Жаклин ежедневно навещала Гейбриела, приносила еду, вино, чистое белье, поддерживала его дух и молилась о чуде.
Благодаря ее заботе раны хорошо заживали. Она следила за тем, чтобы у него были книги для чтения, и неустанно трудилась, чтобы держать в чистоте его камеру. Обнаружив, что по соломенному матрасу, на котором он спит, ползают вши, она тут же сожгла его и заменила новым.
Это был день, когда он топнул ногой.
- Все. Уходи! - приказал он. - Каждый раз, приходя сюда, ты подвергаешь себя опасности. Я не могу видеть тебя здесь.
- А где еще ты хотел бы видеть меня? - возразила Жаклин с дерзостью, которая сделала бы честь ее матери. Она так старалась быть храброй, она не могла позволить себе обидеться на его отказ. Поэтому нашла утешение в гневе. - Думаешь, ты здесь единственный, кто страдает?
- Нет, но я единственный, кого повесят.
Когда у нее выступили слезы, он глубоко вздохнул и сжал ей руки. На ее левом указательном пальце была тяжелая печатка его отца. Гейбриел надел ей это кольцо, потому что другого, чтобы скрепить брачные клятвы, у него не было.
- Лин, послушай. Мне осталось всего два дня. Если ты меня любишь, сделай, что я хочу. Садись в экипаж и уезжай в Драгон-Керн. Уезжай сегодня. Живи.
- Но я…
- Знаю, ты собираешься быть со мной до конца, и я люблю тебя за храбрость, - нежно сказал он. - Но мне не доставит удовольствия видеть тебя на месте казни.
Ноги у Жаклин стали ватными. Хотя простой народ и считал дни казни праздничными, но для тех, кто обеспечивал им развлечение, это было страшным делом. В Тайберне, где казнили уголовников, совершивших тяжкие преступления, осужденным везло сломать шею в падении, хотя тело дергалось и опорожняло кишечник в танце смерти. А виселицы на причале были рассчитаны на пиратов, веревки использовались слишком короткие, давая очень слабый шанс на мгновенное забвение. Гейбриела могло ожидать пятнадцати- или двадцатиминутное удушение, пока толпа будет его освистывать и биться об заклад, как долго он протянет. Тело оставят в воде трех приливов, затем просмолят и повесят в назидание другим морякам, которых может соблазнить пиратство.
- Это зрелище не для беременной женщины.- Гейбриел ласково провел рукой по ее округлившемуся животу, где росла маленькая жизнь. - Подумай о ребенке.
- Лучше я подумаю об его отце.
- Тогда думай обо мне, каким я был. Думай обо мне в Драгон-Керне. Я могу вынести смерть, зная, что ты носишь в себе часть меня. Даже смогу вынести повешение. Но я не могу даже думать о том, что ты это увидишь.
Жаклин согласилась не приходить на причал смотреть на казнь. Он выглядел удовлетворенным, пообещал в ответ, что исповедуется перед священником.
- Во всяком случае, насколько у нас хватит времени, - с улыбкой сказал он.
Жаклин оказалась за воротами тюрьмы, не помня, как она сюда попала, должно быть, в полном трансе переставляла ноги. Все застилала тонкая пелена, все острые углы расплывались, становились неотчетливыми. Сидя в четырехместной коляске матери, Жаклин тупо думала, пройдет ли когда-нибудь ее оцепенение.
Она в этом сомневалась.
- Ну, вот и она, дети, - встретил ее хриплый голос Мериуэзера.
Девочки бросились к ней с радостными приветствиями, обнимали, целовали, чуть не сбивая с ног. Стоявший за ними отец Юстас протянул ей руку.
- Теперь хватит, маленькие варвары, - сказала миссис Бидли, позаимствовав их ласкательное имя у Мери. - Дайте мисс Жак вздохнуть.
- Честно говоря, дорогие мои, - вмешалась Изабелла, - мне хочется, чтобы все мы вышли в сад. Нанетта специально для нас приготовила великолепный чай. Пусть Жаклин поговорит с этими скучными взрослыми, пока молодые вроде нас будут развлекаться. Вы можете увидеть ее позже. - Изабелла весело им подмигнула, и дети счастливой гурьбой пошли за ней.
Жаклин снова поблагодарила Господа за свою мать. Девочкам незачем видеть ее слезы. К счастью, миссис Би, Мериуэзер и отец Юстас позволили ей рыдать, пока она не выплакалась.
Когда ее рыдания стихли до икоты, они наконец смогли узнать, как обстоят дела.
Да, ее мать написала своим высокопоставленным друзьям, прося у них помощи. Нет, они пока не получили ответа. Изабелла даже не уверена, находятся ли они сейчас вообще в стране.
- Почему вы приехали в Лондон? - спросила она у Мери. - Я же вам не писала.
- Виноват мой большой палец. Он пока еще меня не подводил. - Мери объяснил дар предвидения своего пальца и, чудо из чудес, находку легендарных сокровищ Драгон-Керна. - Я подумал, кэп в беде, и прихватил оттуда пару ящиков с золотом. Как вы считаете, удастся нам подкупить тюремщиков, чтоб они дали ему бежать?
- Золото немногого стоит, если ты мертв, - сказал отец Юстас. - А надзиратель, без всякого сомнения, займет место Гейбриела на виселице, если позволит ему бежать.
- Кроме того, дело здесь не в деньгах, мама уже заплатила выкуп. Как вы сумели привезти так много? - спросила Жаклин.
- Ну, мы начали путешествие по суше, - ответила миссис Бидли. - Потом Джозеф вспомнил, что в Плимуте стоит на якоре «Реванш». Мы повернули и направились туда, потому что девочки не очень хорошо переносили дорогу. Зато им очень понравилась мысль о плавании на пиратском корабле их дяди. Товарищи Джозефа согласились взять пассажиров, и мы привезли такую часть сокровищ, какая, по мнению Джозефа, необходима для помощи лорду Дрейку.
