В эти последние дни горстка монет, завернутых в ее носовой платок, стала для Фейт источником радости. Она рассчитывала расплатиться с Морганом за новые туфли и ткань, которая понадобилась на новую сорочку вместо испорченной. Отказ Моргана прозвучал так категорично, что потряс ее, но она ни за что не позволит ему и впредь покупать для нее вещи. Каждая обновка, казалось, создавала сложности в их странных отношениях. Насколько проще все было, когда она считалась его любовницей.
Фейт подавила вспышку раздражения. Морган слишком много сделал для нее, чтобы выплескивать на него свои эмоции, особенно если учесть исключительную нежность, с которой он ухаживал за ней все эти недели. Она в долгу перед ним. Фейт ласково коснулась его рукава.
— Давай не будем спорить, Морган. Поезжай, выпей кружку эля и передай Тоби привет. И скажи ему, что он поступит очень глупо, если останется здесь.
Как ни велик был соблазн схватить Фейт в объятия, отбросить одеяло и заняться с ней любовью, Морган сдержался. Скрипнув зубами, он отстранился от ее искушающей руки и коротко кивнул.
— В таком случае я со спокойной совестью покидаю тебя. Готовить не нужно, я привезу мясной пирог.
Фейт проводила его печальным взглядом. Морган больше не хочет ее, это очевидно. В таком случае, каковы его планы? Неужели он намерен получить за нее выкуп? Вряд ли, даже если он нашел ее родных. И конечно, Морган никогда не пустит ее по рукам, как это обычно делают мужчины с надоевшими любовницами. Он слишком добр и великодушен, и потеря ребенка причинила ему не меньше горя, чем ей. Может, он нашел ей хорошую работу в частном доме и теперь ждет, пока она окончательно поправится? Это многое бы объяснило.
Отчаявшись понять Моргана, Фейт сбросила одеяло и окунула волосы в тазик с теплой водой. Если она когда-нибудь разбогатеет, то первым делом купит себе большую лохань, где можно искупаться. И еще хорошо бы иметь горничную, чтобы мыла ее волосы. Похоже, Морган заразил ее своими мечтами о богатстве. Она никогда не станет богатой, но, если будет усердно трудиться, то, возможно, со временем сможет жить в относительном достатке. Интересно, сколько стоит большая лохань?
Морган отправился в «Свирепого быка» и попробовал отвести душу в мужской компании. Новая трактирная служанка не была такой развязной, как Молли, хотя, как поговаривали, вполне доступна. Прислушиваясь к разговорам, которые велись вокруг, Морган поглядывал на ее проворную фигурку, сновавшую между столиками, но без особого интереса. Если он приволокнется за ней, Фейт наверняка узнает. К тому же девушка не отличалась чистоплотностью, а Морган с некоторых пор стал весьма разборчив.
Он пропустил мимо ушей красочное описание изумрудного ожерелья, но, когда Тоби упомянул имя Монтегю, резко повернулся. Грозно нахмурившись, он схватил парня за ворот.
— Ну-ка повтори, только подробнее. Что там насчет ожерелье Монтегю?
Тоби, несколько опешив, охотно поделился всем, что знал:
— Говорят, оно стоит прорву денег. Наследник Монтегю собирается преподнести его своей невесте в качестве подарка в честь помолвки. Не знаю, что они там думают, но каждый вор в Лондоне уже пронюхал, кто и куда повезет эти побрякушки.
Выходит, этот чертов англичанин решил жениться и продолжить род Монтегю? Морган откинулся на спинку стула и задумался, пока его мозг фиксировал детали, которые Тоби но всеуслышание излагал. Каким же надо быть мерзавцем, чтобы, имея больше денег, чем Морган способен истратить за всю жизнь, лишить Фейт семьи и достойного положения? Типично английская жадность. Та самая жадность, которая заставила англичан заграбастать всю Ирландию и обречь девяносто пять процентов населения страны на голод. И тот факт, что со своими они поступают ничуть не лучше, едва ли может служить утешением. Остается только надеяться, что с помощью Фейт ему удастся проникнуть в круг избранных, составляющих остальные пять процентов.
Губы Моргана скривились в горькой усмешке, а мозг лихорадочно заработал, строя планы.
Бог предоставил ему шанс, можно сказать, благословил: «Сын мой, возьми эту вещицу, которая принадлежит твоей возлюбленной, и сделай ее счастливой». Возможно, с его стороны святотатство вкладывать подобные призывы в уста Господа, но факт остается фактом. Он получил шанс, в котором нуждался. Одна последняя вылазка, и он сможет снять особняк в Лондоне, накупить Фейт нарядов, окружить ее слугами и убедить выйти за него замуж. Морган даже не знал, чего хочет больше: жениться на Фейт или увидеть ошарашенную физиономию Монтегю, когда появится с ней под ручку.
Но вначале нужно заполучить изумруды. Резко отодвинув стул, он поднялся.
— Не знаю, как вам, парни, но мне это дело кажется подставой. Если все лондонские воришки в курсе, значит, кому-то понадобилось распространить эти сведения. И этот кто-то связан с Монтегю. Готов побиться об заклад, что ожерелье уже украдено, а кражу хотят повесить на нас. Передайте Молли привет, если увидите ее. Мне пора.
Он направился к двери, оставив Тоби разочарованно смотреть ему вслед. С лестницы донесся плач младенца, и Морган на секунду помедлил. Молли разрешилась от бремени. Лучше Фейт не знать об этом. Напоминание было бы слишком мучительным. Даже у него переворачивалось сердце от одного лишь звука младенческого плача.
Ничего, у Фейт еще будет ребенок.
Фейт с тревогой наблюдала за Морганом, облачавшимся в кружевную сорочку, черный камзол и начищенные до блеска сапоги. Напрасно она надеялась, что он покончил со своим ремеслом.
— Морган! — Она шагнула к нему.
Он обернулся, и Фейт подошла ближе, положив ладонь ему на грудь, чего не делала ни разу за последние недели.
Морган молчал, иона медлила, обескураженная его бесстрастным видом. Молчаливый Морган казался опасным, но Фейт нечего было терять. Скользнув ладонью под его жилет, она ощутила тепло его тела сквозь тонкое рубашки.
— Не уходи! Не оставляй меня одну.
Ее тон и прикосновения говорили, что это не обычная просьба. Ее ладонь обжигала грудь, а слегка надутые губки манили, приглашая к поцелую. Фейт никогда не вела себя подобным образом, даже когда они спали в одной постели. Ему мучительно хотелось обнять ее, прижать к себе и хоть на миг ощутить мягкие изгибы ее тела. Она предлагала бальзам для его исстрадавшейся души, но Морган знал, что одного мига хватит, чтобы он забыл обо всем на свете и отказался от своих планов.
Впрочем, ему недостаточно мига и даже нескольких минут. Ему нужна целая жизнь. Морган обхватил пальцами ее подбородок и быстро поцеловал в губы.
— Не сейчас, малышка, а то мы оба пожалеем об этом. Будешь искушать меня, когда я вернусь.
