Девушка знала теперь, почему отказала Бену, несмотря на все соблазны, которые деньги делают доступными. Ни на минуту она не усомнилась в том, что нельзя выходить замуж без любви, потому что она знала, что такое настоящая любовь.
— О, Питер! — прошептала Мэриголд.
— Если ты будешь так смотреть на меня, дорогая, я наеду на что-нибудь. Дай мне довезти тебя до дома целой и невредимой.
Мэриголд счастливо рассмеялась.
— О, Питер, я должна бы рассердиться на тебя.
— Я не позволю тебе сердиться на меня, — властно произнес Питер.
Они подъехали к «Голове сарацина».
— Мы рано, — сказала Мэриголд. — Вряд ли Салли уже вернулась.
Она взбежала по лестнице, чтобы убедиться, что не ошиблась. В маленькой гостиной никого не было. На столе посреди комнаты стояла ваза с розами.
Мэриголд бросила шляпу и перчатки в кресло и повернулась к Питеру, раскрыв ему объятия. На миг он остановился, глядя на нее, а потом подошел и крепко обнял.
— Вот такой встречи я и хотел, — сказал он. — Неужели это мое отсутствие заставило твое сердце биться сильнее?
— Не смейся надо мной, Питер.
— Я не смеюсь, клянусь, не смеюсь! Я тоже боялся потерять тебя! Ужасно боялся.
Она обвила его шею руками и прижалась к нему.
— Я была дурой, полной дурой! Я не понимала, что люблю тебя.
— О, моя дорогая!
Питер так крепко сжал девушку в объятиях, что она едва не задохнулась. Он целовал и целовал ее, пока комната не поплыла у нее перед глазами. Мэриголд отвечала ему с такой же страстью.
— Моя дорогая! Моя красавица! — все повторял Питер.
Мэриголд казалось, что она вот-вот потеряет сознание, таким мощным оказался накал их страстей. Но вот послышались чьи-то шаги на лестнице.
Они неохотно оторвались друг от друга. В комнату вошла Салли. Первой она увидела Мэриголд, улыбнулась ей и уже хотела что-то сказать, как неожиданно заметила и Питера. На секунду на ее лице появилось искреннее удивление, а потом она радостно воскликнула:
— Питер, когда ты вернулся?
— Сегодня.
Салли перевела взгляд на сестру. Лицо Мэриголд светилось от счастья. Она никогда еще не казалась такой прелестной.
— О, Салли! — Мэриголд подошла к сестре и поцеловала ее.
— Это значит?.. — вопросительно произнесла Салли.
— Что Мэриголд выходит за меня замуж! — закончил Питер. — Благослови нас, Салли. Мы не можем обойтись без твоего благословения.
— Дорогие мои, я так рада… очень-очень рада.
— Я безмерно счастлива! — прошептала Мэриголд.
— Только это и важно, — ответила Салли. — А ты, Питер, как раз тот человек, который мне очень нужен.
— А почему, интересно? — удивленно спросил Питер.
— А потому, — тихо ответила Салли, — что я узнала, кто ты такой на самом деле!
— Значит, ты превратилась в детектива? — с улыбкой спросил Питер. — Я-то думал, что меня скорее может разоблачить Энн, но никак не ты!
— О чем это вы говорите? — растерянно переводя взгляд с одного на другую, спросила Мэриголд.
Салли, глядя прямо в глаза Питеру, спросила:
— Ты сам ей скажешь или это сделаю я?
— Подожди минутку, — быстро произнесла Мэриголд. — Прежде чем Салли что-то расскажет, я хочу сама кое-что сказать. Если она узнала что-нибудь ужасное о тебе, Питер, для меня это не имеет значения, что бы это ни было. Я люблю тебя. Я всегда любила тебя, только была так глупа, что не понимала сама себя.
— Ты уверена? — переспросил Питер негромко.
— Уверена? Абсолютно уверена! О, мой дорогой, даже если весь мир будет против тебя, мне это будет безразлично!
— Даже если ты узнаешь, что я обманывал тебя?
— Это не важно. Ничто не имеет значения, раз я люблю тебя… и если ты будешь любить меня.
Питер взял Мэриголд за руку.
— Ты знаешь, я люблю тебя.
Он притянул девушку к себе и обнял за плечи.
— А теперь, Салли, делай свое черное дело! — весело распорядился Питер.
Салли рассмеялась и поцеловала обоих, сперва Мэриголд, затем Питера.
— О, если бы я знала, — воскликнула она. — Какое счастье слышать это от Мэриголд! Я так беспокоилась за нее. А теперь она так счастлива! Питер, ты ведь позаботишься о ней, правда?
— Обязательно. А теперь пора рассказать Мэриголд нашу страшную тайну.
— Рассказывай сам, Питер.
— Ладно. Мэриголд, дорогая, ты готова?
— Да, да!
Несмотря на смех Салли и иронию Питера, Мэриголд немного испугалась и невольно искала поддержку в глазах любимого.
— Ну что же, — начал Питер, — мое настоящее имя — Монтагью Питерфилд Себастьян Фенуик. Многовато для одного человека, не правда ли?
— Фенуик? — повторила Мэриголд, и вдруг догадка пронзила ее. — Но ведь это родовое имя Чейнов!
— Точно, — воскликнул Питер. — Она умница, не так ли? — обратился он к Салли.
— Но, Питер… — неуверенно проговорила Мэриголд, — значит, ты на самом деле…
— Внук старой герцогини Чейнской, — закончил он. — Мне было любопытно, как скоро Энн откроет мой секрет. Но как это сделала ты, Салли?
— Я увидела сегодня твою фотографию в одном из альбомов герцогини.
— О Господи! Она сохранила мои фотографии? А я-то думал, они уже давно порваны и преданы огню.
— Как раз наоборот! Думаю, ты будешь восстановлен в правах. Вот поэтому я очень хотела увидеть тебя. Герцогиня собирается написать тебе.
— Написать мне? — повторил Питер. — Что я сделал на этот раз?
— Дело не в том, что ты сделал, а в том, что она не успела сделать. Она очень сожалеет обо всем и хочет помириться с тобой.
— И кто же этому поспособствовал? Салли, это твоих рук дело?
— Возможно, я и имею к этому кое-какое отношение, — призналась Салли, — но, Питер, я хочу, чтобы ты был любезен с ней.
— Я не хочу любезничать ни с кем, кроме Мэриголд. Моя бабушка — властная особа, которая стремится вмешиваться во все. Я лебезить перед ней не собираюсь!
Салли молчала. Она слышала обиду в голосе Питера. Мэриголд посмотрела ему в глаза и сказала:
— Ты должен все мне объяснить, Питер. Я ничего не понимаю. Может, ты вовсе и не Питер Эрд?
— Меня крестили как Питерфилда и со всеми теми странными именами. Никогда не забуду, чего я натерпелся из-за них в школе. Между нами говоря, я рад, что могу позабыть о них.
— А фамилия Эрд?
— Это фамилия моей матери. Я чувствовал, что она предназначена для меня, особенно, когда дверь особняка Чейнов в последний раз закрылась за мной.
— Расскажи мне об этом, — попросила Мэриголд.
— Рано или поздно тебе придется узнать эту историю, — согласился Питер. — Отчего бы и не сейчас? Только позволь мне сначала закурить.
