– Не бойся.
– Не делайте этого, – в панике взмолилась Джейн, заметив, что супруг протянул руку к одеялу.
– Но я твой муж, Джейн, – ответил Филипп, не в силах скрыть раздражения. – Все будет хорошо. Клянусь, постараюсь быть нежным.
– Вы не поняли, – прошептала Джейн, отталкивая руку, – Рядом со мной Эмили.
– Что? – Уэссингтон невольно отпрянул и посмотрел на широкую кровать. Только сейчас он заметил сладко спящую девочку. – Но она же почти взрослая! Она должна спать в своей постели.
– Эмили сегодня очень расстроилась.
– Из-за чего?
– Из-за вашего к ней отношения.
– Из-за моего? Но ведь я не сделал ей ровным счетом ничего!
– В том-то и дело. Пробыли в Роузвуде целый день и не смогли уделить бедняжке даже пару секунд.
– Разбуди ее и отправь в детскую.
– Ни за что.
– Ну тогда я сам разбужу.
Филипп сделал шаг, намереваясь подойти к кровати с противоположной стороны, но Джейн стремительно вскочила и преградила путь.
– Сэр, вы испугаете девочку. Надеюсь, даже в самом закоснелом сердце не найдется места подобной жестокости по отношению к беззащитному ребенку, спящему под крышей вашего дома. Даже если этот ребенок – всего лишь глубоко презираемая дочь.
– Я не испытываю к Эмили презрения.
Джейн не возражала; она внимательно наблюдала за мужем, пытаясь предугадать, что он намерен делать.
– Идите, милорд. Отправляйтесь в свою постель. Здесь вам не место.
Филипп не отрываясь смотрел на жену. Он не помнил случая, чтобы женщина ему отказывала.
– Поговорим утром. Сейчас я тебя оставлю, но это в последний раз. Так что постарайся изменить настроение.
С этими словами граф Роузвуд повернулся и вышел из комнаты.
Джейн наконец-то позволила себе выдохнуть и без сил опустилась на кровать.
В комнату неожиданно ворвалась возбужденная, сияющая Эмили.
– Джейн, Джейн! – задыхаясь от быстрого бега, торопливо затараторила она. – Ты не поверишь, просто не поверишь!
– В чем дело, милая? – с трудом подавляя зевоту, переспросила Джейн. Она встала чуть свет и уже успела объехать поля и осмотреть сады.
– Нет, ты просто не поверишь!
– Успокойся, пожалуйста, Эмили. Если будешь так скакать, то не сможешь рассказать свою новость.
– Папа хочет меня видеть! Ровно в одиннадцать, в утренней гостиной!
Джейн встала и обняла девочку.
– Видишь, я же говорила, что вчера он просто был очень занят. Давай выберем самое красивое из новых платьев.
– Может быть, розовое? – предложила Эмили.
– А мне кажется, голубое. Оно прелестно подчеркнет оттенок глаз.
Вскоре к молодым леди присоединились две горничные и Мег. Весь следующий час прошел в подготовке к долгожданной и ответственной встрече с отцом.
Без нескольких минут одиннадцать Джейн вошла в гостиную следом за Эмили. Оставалось лишь надеяться, что Уэссингтон заметит перемены в облике дочери. Кудрявые волосы были аккуратно уложены вокруг хорошенького личика. Новое платье со множеством накрахмаленных нижних юбочек очаровательно шелестело при каждом движении. Эмили обладала естественной грацией и обаянием, редко свойственным столь юному возрасту.
Спокойно и уверенно она направилась прямо к графу и присела в безупречном поклоне.
– Здравствуй, папа. Добро пожаловать домой.
– Здравствуй, Эмили. Спасибо за пунктуальность. – Уэссингтон жестом пригласил дочь к креслу, а потом показал в сторону гостя: – Мастер Моррис приехал нас навестить.
В этот момент граф заметил стоящую в дверях Джейн и обратился к Моррису:
– Ты знаком с моей супругой, леди Уэссингтон?
– Да, уже имел счастье встречаться.
Встав, Моррис почтительно склонился сначала над рукой хозяйки, а потом и над рукой самой Эмили. Мужчины вели неспешный разговор о делах и людях Лондона. Время от времени Моррис обращался к Эмили с каким-нибудь вопросом, и девочка вежливо отвечала. Все остальное время она сидела с видом грустного оцепенения, не поднимая глаз от чашки.
Так прошел час. В конце его граф сообщил дамам, что они свободны и могут заняться собственными делами. Джейн и Эмили поднялись и чинно вышли из комнаты. За все проверенное вместе с дочерью время Уэссингтон ни разу не взглянул на Эмили, не обратился даже с самым пустячным вопросом, не сказал ни единого доброго слова ни о красивом платье, ни о прекрасных манерах.
Джейн не могла скрыть разочарования и даже ярости.
– Прости, Эмили, – обратилась она к девочке. – Знаю, что ты ожидала совсем иного.
До сих пор Эмили удавалось сдерживать слезы; зато сейчас они вырвались на свободу и потекли ручьями.
– Отец ненавидит меня, – тихо произнесла девочка сквозь рыдания. – Ненавидит всю жизнь. Как только я могла подумать, что все изменилось? – Она бегом, через две ступеньки, бросилась вверх по лестнице. – Бессмысленно… бессмысленно притворяться, что это не так…
С этими словами бедняжка повернула за угол и скрылась.
Джейн тяжело вздохнула, пытаясь предугадать, сколько еще неприятностей произойдет во время этого злополучного визита. Как только Моррис уехал, граф направился в библиотеку. Туда же пришла и Джейн.
Решительный взгляд жены слегка озадачил. В чем дело? Скорее всего она симпатизировала Моррису не больше, чем он сам. Этот человек казался ужасно скучным. Но в то же время он слыл богатым почтенным соседом, и было бы просто невежливо отказать в приеме.
Решив сохранить мир, граф постарался начать с хорошего:
– Даже и не помню, чтобы Эмили когда-нибудь производила столь благоприятное впечатление. Ты славно поработала.
– Она так надеялась, что вы обратите внимание… – Джейн устало покачала головой, не имея сил ни договорить опасную фразу, ни совладать с чувствами. Доведется ли ей когда-нибудь понять этого человека?
Взгляд случайно упал на разложенные на столе бумаги. Несколько слов, которые удалось прочитать, сразу не на шутку встревожили.
– Что вы пишете?
Джейн смотрела на мужа, и этот требовательный взгляд сразу вернул Филиппа в детство. Вот так же сверлил его глазами строгий учитель. И как только ей это удается? Филипп хотел было сложить листок, но Джейн решительно схватила его со стола.
– Так, значит, это все-таки правда? Вы действительно собираетесь выдать Эмили замуж за лорда Морриса? – Она быстро прочитала написанное. – Эмили рассказывала о ваших намерениях, но я не поверила и решила, что ребенок просто ошибся.
С этими словами, все еще держа бумаги в руке, Джейн без сил опустилась в кресло.
– Она говорила тебе о замужестве?
– Да.
– Но я никогда и ни с кем не обсуждал этот вопрос, кроме, разумеется, Тамбертона. Так откуда же Эмили знает?
