– Принимать в столь ранний час? Разумеется, нет. Но я приехал не с формальным визитом. Просто решил по-дружески навестить. Во время нашей прошлой встречи барон проявил искреннюю симпатию, и мне захотелось еще раз засвидетельствовать почтение, прежде чем я вернусь в город. Уезжаю через несколько часов, так что разбивать лагерь не намерен. Попрощаюсь с добрым соседом и сразу уйду.
Миссис Парфит грустно покачала головой.
– Боюсь, сэр, это невозможно. Вот уже два дня хозяин не приходит в сознание.
Кошмар.
– Что случилось?
– Ничего особенного. В последнее время лорд Чарлтон очень нездоров.
Странно, что вчера, в Билтмор-Холле, Хэллоуз даже не упомянул о том, что отцу стало хуже. Напротив, держался с пьяной развязностью.
– А что говорит доктор?
– Говорит, что помочь невозможно. Единственное, что остается, это пытаться время от времени влить в него несколько ложек бульона. Я попросила сестру переехать к нам и взять на себя заботу о больном. Сама я тоже с ним сижу, когда могу, но хозяйственные обязанности то и дело отвлекают. Лучше, чтобы возле кровати всегда кто-то дежурил, – на тот случай, если барон придет в себя. На Агнес можно положиться.
– Лорду Чарлтону крупно повезло: нелегко найти столь ответственную и преданную экономку. – Граф задумчиво потер подбородок. – Должно быть, мистер Хэллоуз чрезвычайно расстроен тяжелым состоянием отца?
Миссис Парфит нахмурилась.
– Это было бы естественно. Увы, мистер Хэллоуз всецело занят другими делами.
– В частности… игрой в карты и алкоголем?
Экономка поправила очки и через плечо посмотрела в полутемный холл.
– Совершенно верно.
Лорд Фоксберн все еще неловко стоял на пороге – и не в доме, и не на улице. Нога начинала угрожающе ныть, однако уходить не хотелось, миссис Парфит могла оказаться ценным союзником.
– Не могли бы вы уделить мне минутку для разговора?
Она горестно сжала руки.
– Уверена, что мистер Хэллоуз этого не одобрит.
– Но ведь он еще спит?
Экономка кивнула.
– Я надолго не задержу. Думаю, что знаю, как помочь вашему господину.
– Следуйте за мной, пожалуйста. – Миссис Парфит прошла в крошечную комнатку в глубине дома и пригласила: – Прошу, присаживайтесь.
Полки над столом были до отказа забиты банками и коробками, а в воздухе стоял бодрящий аромат кофе и специй. Экономка выглянула в коридор, посмотрела в обе стороны и только после этого закрыла дверь, села напротив, сложила руки на коленях и выжидательно обратила взор на посетителя.
– Во время моего прошлого визита лорд Чарлтон упомянул, что у него пропадают вещи: часы, запонки и прочие небольшие, но ценные предметы.
Экономка обиженно вспыхнула.
– Никто из моих подчиненных не опустится до воровства.
– Подобное подозрение мне в голову даже не пришло. – Граф помолчал, чтобы дать собеседнице время успокоиться. – А вот мистер Хэллоуз вполне может оказаться лицом заинтересованным.
– Никогда бы не осмелилась выдвинуть подобное обвинение.
– Разумеется, не осмелились бы, – поддержал Бенджамин, хотя без труда прочитал во взгляде и осуждение, и подозрение. – Я всего лишь хочу предложить, чтобы во время болезни барона вы внимательнее следили за его сыном и не позволяли тому приближаться к драгоценностям, антиквариату, серебру… ценным картинам.
Миссис Парфит прищурилась и сквозь толстые стекла очков внимательно посмотрела на гостя.
– Я не имею права диктовать мистеру Хэллоузу, куда можно входить, а куда нельзя, но присутствие рядом с бароном Агнес вселяет спокойствие: мою сестру трудно назвать миниатюрной, и нужно обладать недюжинной отвагой, чтобы заявиться в покои больного и что-то взять.
Главная трудность как раз и заключалась в том, что Роуленд Хэллоуз отличался дерзостью. И глупостью. К тому же находился в отчаянном положении.
– Вы могли бы дать поручение надежным мужчинам из числа слуг. Посоветовать им внимательно смотреть по сторонам и проявлять осторожную бдительность.
– Согласна, что это было бы разумно. – Миссис Парфит бросила быстрый взгляд на стенные часы. – Простите, лорд Фоксберн, я хочу задать нескромный вопрос.
– К вашим услугам. Что именно вы желаете узнать?
– Какие мотивы заставляют вас проявлять столь необычный интерес к благополучию лорда Чарлтона?
Прямым вопросом миссис Парфит значительно облегчила задачу. Бенджамин как раз собирался описать дело в общих чертах – ни малейшим намеком не нарушив анонимности героини портрета. Миссия, достойная тонкого дипломата.
– Причины две. Первая состоит в том, что Роберт считал вашего господина другом и, если бы мог, наверняка предложил бы помощь. Вторая же, как вы, должно быть, уже догадались, касается лично меня. Дело в том, что лорд Чарлтон обладает картиной, которую мне хотелось бы приобрести, – по сугубо личным мотивам. Опасаюсь, что, прежде чем получу возможность обсудить вопрос с лордом Чарлтоном, с произведением что-нибудь случится.
– Насколько могу понять, речь идет о «Портрете английской красавицы»?
Бенджамин похолодел.
– Вы его видели?
– Конечно. Господин очень дорожит своим сокровищем и ни за что не согласится с ним расстаться.
– Когда он услышит сумму, которую я готов заплатить, согласится. А вам известно, где хранится картина?
Экономка на миг застыла.
– Известно. Лорд Чарлтон попросил снять ее со стены и убрать в надежное место. Признаюсь, что тогда просьба немало удивила меня, но сейчас я в полной мере понимаю и одобряю предусмотрительность хозяина.
– Полагаю, указать местоположение тайника вы не согласитесь?
– Нет, – без сомнений отрезала экономка. – Но могу заверить, что картина находится в безопасности.
– Пока находится в безопасности, – уточнил граф. – Хэллоуз решил ее заполучить и отступать не намерен. Об этом он поведал вчера, пока гостил в Билтмор-Холле. Не удивлюсь, если в поисках желанной вещицы он разберет по кирпичику весь дом.
Круглое лицо осветилось спокойной улыбкой.
– И все равно не найдет.
Что ж, уверенность опытной хозяйки воодушевляла. Бенджамин надеялся, что Чарлтон скоро поправится и сочтет разумным не отказываться от круглой суммы.
– Раз вы так считаете, полагаю, что больше ничего сделать нельзя. Во всяком случае, пока. Благодарю за то, что уделили мне время. Не согласитесь ли держать меня в курсе состояния барона? – Он достал из кармана визитную карточку, которая тут же исчезла в складках передника.
