Филан не заметил маленькую мохнатую собачку, которая выбежала из комнаты его тетушки, комнаты, которая должна была служить спальней его жены. Как раз наверху он споткнулся о рычащее, оскалившееся создание и упал с лестницы, перекувырнувшись через голову. Одежда выпала у него из рук и разлетелась в разные стороны.
Все повыскакивали из своих комнат. Только глухая леди Хаверхилл ничего не слышала и спала сном младенца. Леди Люсинда истошно визжала, ее горничная плакала, камердинер Филана, который шел, держа в руках свечу и горячую воду, упал в обморок, собака Дейзи истошно лаяла.
Нелл бросилась к распростертому на лестнице Филану, Алекс побежал к герцогу, чтобы узнать, в чем дело.
– Филан! – вскрикнула Нелл, вовремя выхватив свечу из рук камердинера, пока она не упала на ковер. При свете свечи Нелл с облегчением заметила, что брат дышит, а значит, жив, слава Богу. – Филан, скажи что-нибудь!
– Отвернись, детка! – приказала тетя Хейзел, медленно спускаясь с лестницы. – Это зрелище не для девицы.
– Он не умер! Ах, ты имеешь в виду, что он раздет? – Нелл только сейчас заметила, что брат совершенно голый. Она сама выскочила из постели в одной ночной сорочке, не накинув на плечи ни халата, ни шали. То, что она стоит босая, Нелл поняла, когда наступила голыми ногами на мокрый ковер. Тетя Хейзел тоже была в одной ночной рубашке.
Что касается самой тети Хейзел, почтенная дама не отвела глаз. Нелл заметила, что она разочарованно качает головой.
– Я всегда говорила Андре, что Филан Слоун не мужик, но понятия не имела… То есть… принеси одеяло или хоть что-нибудь, шери.
Никто не пришел на помощь леди Люсинде, и она перестала кричать. Прижимая к груди собачку, она спустилась с лестницы, а потом остановилась. Она не отвела взгляда и не предложила накрыть Филана своим зеленым бархатным халатом, отделанным страусовыми перьями.
Редферн тоже был здесь. Он стал бледным как полотно. Медленно снял с головы ночной колпак с кисточкой и аккуратно положил на мужское достоинство мистера Слоуна.
– Наверное, у него разбита голова, – едва сдерживая слезы, проговорила Нелл. – Он без сознания. Нужно послать за хирургом.
– Если мистер Слоун и его камердинер дома, значит, конюх тоже вернулся, – произнес Редферн. – Я отправлю pro за доктором. – За то время, что Редферн ходил в свою комнату, чтобы одеться, а затем дошел до конюшни, Нелл успела бы добежать до деревни. Но она не могла оставить своего несчастного брата, на котором не было ничего, кроме ночного колпака, прикрывавшего причинное место.
– Я сбегаю, мисс Слоун, – донесся со второго этажа голос мистера Пибоди. Он уже надел сюртук и брюки и приглаживал рукой волосы. Нелл подумала было, не попросить ли мистера Пибоди одолжить сюртук Филану, чтобы прикрыть его наготу, но затем решила, что доктор для Филана важнее, чем правила приличия.
– Благодарю вас. Скажите кучеру Джону…
– Его светлость оправился после падения, – перебил ее Алекс, который спускался со второго этажа. – Он снова лег в постель. Но страдает от сильной боли. Для человека его возраста он пережил слишком сильное потрясение. Я позвал камердинера, но его светлости нужен врач. – Алекс поправил очки и туже затянул пояс наброшенного впопыхах парчового халата.
– Его светлость? – вскричал Пибоди. – Герцог ранен? – Он помчался вверх по лестнице. Если герцог умрет, Пибоди потеряет работу.
– Этот сумасшедший напал на моего отца? – Увидев графа, леди Люсинда мгновенно оценила обстановку и упала в обморок прямо в объятия графа Карда, предварительно опустив на пол собаку. Когда граф ловил падающую леди Люсинду, он снова едва не вывихнул плечо и поспешил положить ее на пол, при этом нечаянно стукнув ее головой о залитый водой ковер. Граф подошел к Нелл. Голова брата покоилась у него на коленях. Алекс опустился на пол рядом с девушкой.
– Он дышит, – сказала Нелл. – Но глаз не открывает. Граф нащупал пульс Слоуна и кивнул. Затем потрогал его конечности.
– Переломов, кажется, нет, но ему лучше лежать до прихода хирурга.
– Если он будет лежать в чем мать родила, то умрет от холода.
– Не умрет, – изрекла тетя Хейзел и накрыла Филана своим зеленым бархатным халатом. Нелл отметила про себя, что Алекс даже не взглянул на полуголую дочь герцога.
Разбуженные переполохом, примчались слуги. Два новых лакея сбежали в страхе перед призраками, которые, по слухам, еженощно появлялись в Амбо-Коттедже. Алекс послан Стивза на конюшню, а кухарку – в кладовую за нюхательной солью.
– А для леди Люсинды прихватите ведро холодной воды. Мы обольем ее водой, и она придет в себя.
Услышав это, леди Люсинда сразу очнулась и приказала горничной помочь ей подняться на второй этаж, чтобы справиться о здоровье отца.
Алекс наклонился к Филану и поморщился, ощутив запах спиртного.
– По-моему, он навеселе. В подпитии, так сказать, – добавил граф, заметив недоумение на лице мадам Амбо.
– Хотите сказать, что он пьян? – удивленно переспросила Нелл.
– В стельку, – уточнил Алекс.
Нелл резко поднялась. Голова брата стукнулась о ковер. – Значит, он переполошил весь дом, нагнал на всех страху, чуть до смерти не напугал герцога, потому что напился до чертиков?
– Похоже, так и есть. Хирург скажет, не повредил ли он себе что-нибудь при падении с лестницы. Наверняка он весь в кровоподтеках, но ничего не сломал.
Филан застонал.
– Прости меня, сестричка, – произнес он и снова потерял сознание.
Никто не собирался покидать Амбо-Коттедж. Алекс хотел вернуться в гостиницу в деревне, чтобы освободить для Филана комнату, однако Нелл попросила его остаться. Ему не следовало соглашаться, ведь Нелл сделала это из вежливости, но она выглядела такой одинокой и потерянной, что граф Кард не мог ей отказать. Она одна справлялась со всеми делами. Велела выделить спальню Филану, снова наняла лакеев, сбежавших в ту злополучную ночь, приглашала врачей, организовывала уход и лечение и вела все хозяйство. Кард не мог не восхищаться стойкостью ее духа, однако видел в глазах девушки тревогу и готов был поклясться, что она осунулась и побледнела. К несчастью, Алекс ничем не мог ей помочь. Даже не мог ее обнять и поцеловать, чтобы она забыла обо всех своих невзгодах. Однако мысль об этом не давала Алексу покоя. Даже по ночам. В гостинице, где его не преследовал нежный запах ее розовой воды, ему удалось бы гораздо лучше отдохнуть, но он не мог оставить Нелл одну, стараясь не быть для нее большой обузой.
От леди Люсинды было мало толку, даже когда дело касалось ее собственного отца. Горничная доложила, что ее хозяйка страдает от расстройства нервов. Вдобавок ко всему леди Люсинда, очевидно, страдала еще и от приступов любопытства. Вид голого мистера Слоуна навел ее на мысль что для мужчины, помимо размеров его кошелька, имеют значение и другие его качества. Ее раздирало любопытство, как обстоят дела с этими качествами у других знакомых ей мужчин: например, у лорда Карда и даже у мистера Пибоди.
