То, что казалось ей невозможным, каким-то неведомым образом удавалось его светлости достаточно просто. Разоблачения она перестала бояться после его слов о том, что в хозяйские покои прислуга без спросу не заходит, если комната пуста, никто не отвечает, значит заходить так же запрещено. Это правило не зависит от того, живут в комнате хозяева или гости. Майя почему-то сразу подумала о том, что прекрасно наслышана о том, какая гостья могла жить в этой же комнате до нее, но сказать это не осмелилась. В конце концов, ведь она тут на птичьи правах. Но зато, девушка перестала подскакивать как ошпаренная от каждого шороха и красться к себе в комнату молясь, не застать там никого.
Ни разу ей не удавалось застать его врасплох, когда у нее только начиналось утро, его уже обычно и след простыл. И хоть она даже себе стыдилась в этом признаться, ей чертовски хотелось хоть раз проснуться не одной. Увидеть смягченные сном черты лица, которое она в представляла закрывая глаза, пожелать доброго утра.
Еще с самого начала, когда она ужасно смущалась всего, что между ними происходило, хотя и сейчас стоит вспомнить ночь, как щеки загораются огнем, Майя пыталась выскользнуть из теплых объятий незамеченной.
- Майя... - как всегда, низкий, чуть хрипловатый голос, заставлявший забыть обо всем. - Если ты будешь продолжать ерзать, мы сегодня не заснем. - угроза звучала так многообещающе. Заканчивалось все обычно никак не ее побегом. Так продолжалось долго, пока однажды ей не удалось выскользнуть. Непреднамеренно, просто ужасно захотелось пить. Поставив на место стакан, она направилась обратно, подняла лежащую на полу подушку, положила так, чтобы не потревожить сон мужчины и отправилась к себе. Остаток ночи она провела спокойно, не волновали ни сны, ни жар, ни холод, не хватало только уже привычного дыхания у виска, рук, перемещающихся по телу и плеча, уткнувшись в которое, все становилось неважно. А вот следующее утро началось так же. Снова над головой зеленый балдахин, окно во всю стену, а оставленный ночью мужчина привычно занимается какими-то делами за столом. Майя не сразу вспомнила, что же в этой картине ее смущает, а когда вспомнила, Дэррек уже отвечал на незаданный вопрос.
- Не делай так больше. - в голосе ни раздражения, ни гнева, деловой тон, совершенно безразличное выражение лица, направленное в лежащие на столе документы. Он не объяснил почему, не объяснил зачем, даже не попросил. Предупредил, что лучше выполнить его маленькую прихоть.
Майя так и не узнала, что он почувствовал, когда не обнаружил ее возле себя утром, и в комнате, и в ванной, не знала, что до того, как вспомнить о соседних покоях, он чуть не поднял на ноги весь дом в поисках сбежавшей и лишь потом обнаружил ее, свернувшуюся клубком на такой огромной кровати. Сбежала, но не так далеко, как он боялся. То, что он испытал, стало откровением и для него самого. Страх, настоящий страх, за нее, за себя, он уже и забыл каково это, бояться.
Больше она эксперимент не повторяла, просто согласилась, без каких либо объяснений. Как соглашалась на все, на роль любовницы, не имея и малейшего понятия почему она, на просьбу меньше проводить времени с Винсентом, хотя она и попыталась возмутиться, но герцог знал способ, при котором мог полностью подчинить ее волю, на написание его портрета, как предлог проводить вместе время и днем. Она не рисовала, не могла, все еще чувствовала, что заслуживает такого наказания, но хотела верить, что рано или поздно карандаш опять ляжет в руку. На знакомство с верным напарником его светлости в любых путешествиях.
*****
- Подойди, не бойся. - Майя не боялась, она просто остолбенела от восхищения. Еще одной страстью девушки, кроме чтения и рисования, было коневодство, все началось с мечты о лошади, а переросло в непреодолимую тягу ко всему, касающемуся коней. Ее Тень находился сейчас где-то в сотне километров от нее, а тут, казалось, стоит его единокровный брат. Такой же высокий, статный жеребец, лоснящиеся бока, шелковистая, с виду грива, и темные глаза, одно отличало этого красавца, от ее любимца, у него не было белых носочков, из-за которых, сама Майя иногда называет Тень модником. - Подойди, он смирный. - сам Дэррек поглаживал фыркающего коня по гриве, протягивая другую руку Майе.
Она подошла, медленно, помня о том, что кони, как и другие животные, не любят резких движений, особенно со стороны неизвестного человека, а если этот красавец похож на Тень не только внешне, но и характером, тем более стоит знакомиться постепенно.
Поднесла руку к лошадиному боку, провела по жесткой щетине, красавец, под пальцами заиграли мышцы.
- Ветер, знакомься, это Майя. - Дэррек взял яблоко из корзины, висящей на стене, желая задобрить своенравного скакуна, но тот, кажется, был в хорошем расположении духа. - Лучше коня сложно сыскать. Одна беда, боится змей до одурения, да, Ветер? Не стыдно, что теперь леди знает, о твоем глупом страхе? - он говорил с ним как с человеком, будто конь мог ответить. Майя так же разговаривала с Тенью, когда нуждалась в молчаливом слушателе.
- Он очень красивый. И не зря боится, он еще и умный. - видимо, не спроста герцог разговаривал с ним как с разумным существом, услышав одобрение от девушки, он увернулся от поглаживающей его гриву мужской ладони и кивнул в сторону Майи. Этот жест заставил улыбнуться обоих.
- А еще, как оказалось, он повеса, не прошло и десяти минут после знакомства, а он уже заполучил девичье сердце, мне стоит ревновать? - Дэррек отошел от коня, в поисках щетки. Ответом ему было молчание, девушка продолжала водить рукой по конскому боку, расхрабрившись, даже повторила трюк хозяина с яблоком. Ветер взял из чужих рук угощение, значит она ему действительно понравилась, Дэррек не помнил, чтобы это удалось кому-то еще.
Дэррек вложил в девичью руку щетку, и накрыв ее своей ладонью, стал направлять движения, совершенно расслабиться он не мог, все таки его конь был непредсказуемым, а так, он точно успеет закрыть ее, если тот решит взбрыкнуть.
- Так что, мне ревновать? Он заслужил одобрение лишь за то, что наделен трусостью, неужели это нужно, для покорения сердца? Жалость?
- Девушки любят жалеть, так в них просыпаются сокрытые глубоко инстинкты материнства. - этот момент, Майя мысленно занесла в свою копилку воспоминаний, которую начала заполнять не так давно, только заставляющими трепетать все внутри минутами. Ее руку накрывала теплая мужская, а вторая в это время покоилась на талии, ограждая от окружающего мира, как бы неприлично, вопиюще это не выглядело, почему-то именно сейчас, Майя чувствовала себя в безопасности. Оставив щетку в полном распоряжении Майи, Дэррек занялся более приятным делом, убрав волосы с девичьего плеча, опять взялся за исследование, стоило провести пальцем по шейным позвонкам, и руки покрывались мурашками, а после прикосновения губ, ее пробирала мелкая дрожь. Всегда, пытайся сдержаться или нет, никакое самообладание не поможет. И с каждым днем, он узнавал все больше секретов ее тела, которое само с ним делилось, не спросив хозяйку.
