Она уже летела вниз, когда чьи-то руки вцепились в нее и втащили обратно в комнату. Брайд рухнула на пол, едва не потеряв сознание.
Мерцающий огонек приблизился к ее лицу, а за ним обозначились неясные очертания трех голов.
– Проклятие, это женщина, – услышала она негромкий голос одного из мужчин.
Второй тихо выругался, и чьи-то руки стали ощупывать ее тело.
– Что вы хотите с ней сделать? – испуганно спросил Туикенем.
– Пистолет ищу. Эта знает, как с ним обращаться.
На этот раз Брайд узнала голос.
Печаль сжала ей сердце, но потрясения она не чувствовала, как будто в глубине души давно была к этому готова.
– Я просто хочу сказать, что это неприлично, вот и все.
Слушая надоедливый шепот Майкла, который вел их по темному городу, Эван вздохнул. В десяти ярдах за ними раздавались шаги Данте Дюклерка, Колина и Адриана Берчарда.
– Я много лет называю тебя Майклом и не в состоянии называть по-другому, тем более Хоторном.
– К управляющему вы не обращаетесь по имени. Все уже заметили, что я не удостаиваюсь подобного уважения.
– Это не имеет ничего общего ни с уважением, ни с его отсутствием. Управляющего зовут Спартак. Почему родители так поступили с сыном, выше моего понимания. Но если я буду называть его Спартаком, то каждый раз не смогу удержаться от смеха.
– Вы не делаете этого потому, что это было бы неприлично.
Они повернули на Флит-стрит, и рука Эвана непроизвольно нащупала пистолет.
– Майкл, с каких пор тебя вдруг начали волновать приличия? Наши взаимоотношения давно вышли за рамки таких мелочей.
– Стали почти дружескими, хотите вы сказать?
– Естественно. Будь ты обычным слугой, которого я мог бы назвать Хоторном, ты не шел бы сейчас со мной.
– А мне кажется, я с вами лишь потому, что способен открыть любой замок.
– Очень полезная способность. И все же меня оскорбляет твое предположение, будто я использую тебя для своей выгоды.
Наконец они свернули в безлюдный переулок. Темные здания свидетельствовали о том, что здесь нет жилых домов, только магазины и фабрики.
– Значит, мы приятели, да? Парни, вместе ищущие неприятностей?
– Вот именно.
– Тогда вы не станете возражать, если я стану называть вас Эваном.
– Прекрасно, черт побери. А ты Хоторн.
Когда остальные догнали их, они всей группой двинулись к мастерской Туикенема.
– На всякий случай мне лучше зайти с другой стороны, – тихо произнес Колин и тут же растворился в темноте.
Эван не возражал, хотя это была тщетная предосторожность. Он не сомневался, что вчера Туикенем делал бумагу для банкнот; чтобы понять это, ему хватило одного взгляда на готовую массу. Теперь они пришли за уликами, и на этой стадии ночного приключения неприятностей быть не должно. Вот когда они разбудят Туикенема и заставят его привести их к фальшивомонетчикам с пластинами, тогда могут понадобиться и пистолеты.
Пристально взглянув на Майкла, Эван отступил в сторону.
– Давай, открывай.
Достав стальную иглу, Майкл нагнулся к замку.
– Простите, сэр, не получается, – наконец сказал он.
– Так сделай, чтоб получилось, Хоторн. Что толку иметь слугу с твоим прошлым, если он не может вскрыть простой замок?
Адриан Берчард протянул руку.
– Позвольте мне попытаться… Скептически фыркнув, Майкл передал ему иглу. Потыкав иглой в скважину, Адриан замер, потом повернул иглу, и Эван услышал тихий щелчок.
Майкл одобрительно присвистнул.
– Не думаю, что вы покажете мне, как это делается, сэр.
Повернув голову, Адриан молча взглянул на него.
– Я просто из любопытства. Ведь не знаешь, когда это может понадобиться его светлости, вот что я имел в виду.
Толкнув дверь, Эван шагнул внутрь и сразу понял, что пистолеты все же могут им пригодиться. Он жестом призвал своих спутников соблюдать тишину. Сквозь щель в двери задней комнаты пробивался свет, и оттуда слышались голоса: похоже, там спорили.
– Дюклерк, обойди здание и присоединись к Колину. Там есть окно. Не дайте им улизнуть.
– Их непременно надо задержать, – предупредил Адриан. – Добыть пластины – наша главная задача.
Кивнув, Данте побежал вниз по переулку, а Эван достал из сюртука пистолет. В руке Адриана тоже блеснуло оружие. Втроем они бесшумно обошли бумагоделательную машину, затем проскользнули к двери в заднюю комнату. Спор за ней по-прежнему продолжался, но голоса звучали неразборчиво.
Эван осторожно приоткрыл дверь, заглянул внутрь… и сердце его чуть не выскочило из груди.
Вытянув шею, Майкл странно икнул, и его резкий прерывистый вздох достиг уха Эвана.
– Боже, – чуть слышно пробормотал слуга. – Сэр, какого дьявола тут делает Бодиша?
Вот именно. Какого дьявола тут делала Бодиша?
Брайд сидела, почти незаметная в дальнем углу, куда едва доходил тусклый свет двух свечей.
Зато намного лучше было видно троих мужчин, стоявших у рабочего стола; их позы, возбужденные голоса и даже проклятия свидетельствовали о том, что разговор грозит перейти в ссору.
Ответ на вопрос Майкла был очевиден, и от этого Эван пришел в ярость. Она здесь потому, что ее отец подделывал не только эротические гравюры, но и занимался более прибыльным ремеслом.
Неожиданно его гнев погас, и осталось лишь безумное желание защитить ее.
И тут же нетерпеливое движение Адриана напомнило ему, что медлить нельзя.
Эван принялся лихорадочно искать выход. Она в мужской одежде. На голове платок. Окно в ее углу открыто. Снаружи Данте и Колин. Если она вылезет и назовет себя, возможно…
Прошло всего несколько секунд с того момента, когда он приоткрыл дверь, но время будто остановилось. Ткнув Майкла локтем, Эван приложил палец к губам, молясь, чтобы тот понял: нужна осторожность, а не только молчание.
Затем Эван ударил ногой в дверь, и она широко распахнулась.
Туикенем испуганно замер, тогда как высокий блондин молниеносно отскочил в сторону, сбросил на пол свечу и толкнул штабель сеток, которые рухнули, загородив проход.
Возникла сумятица. Пока Адриан с Майклом сообща прокладывали себе путь в комнату, Эван бросился в угол, где Брайд уже вскочила на ноги. Загораживая ее и борясь с Туикенемом, он успел сказать ей лишь одно слово:
– Беги.
Некоторое время в темноте слышались глухие удары, хрипы и проклятия, затем неожиданно воцарилась тишина, и все, казалось, замерли в живописных позах. Эван прижимал Туикенема ногой к полу, Майкл держал темноволосого джентльмена мертвой хваткой за шею, а Адриан стоял над блондином, направив дуло пистолета ему в грудь.
Только Брайд нигде не было видно. Она исчезла.
Некоторое время тишину нарушало только прерывистое тяжелое дыхание. Но, наконец, Майкл освободил пленника, развернул его лицом к стене и придавил своим весом. Поймав взгляд Эвана, он незаметно сделал ему знак, и граф грозно посмотрел на Туикенема, который смиренно уткнулся носом в пол. Держа пистолет наготове, Эван подошел к Майклу и стал вглядываться в светловолосого фальшивомонетчика. Лицо показалось ему странно знакомым. Он вспомнил портрет на маленьком листе бумаги, хранившемся в кожаной папке, и вздрогнул.
